Зилла была права, когда решила, что муж не будет ее шантажировать. К чести Джеффа, мысль о том, что можно зарабатывать деньги с помощью угроз, никогда не приходила ему в голову. Обручальное кольцо должно быть оплачено из других источников. У него мелькнула мысль о Минти. Забавная малышка. Самая чистая женщина, с которой ему когда-либо приходилось спать. Даже если бы он не встретил Фиону и не клюнул на ее деньги, все равно пришлось бы бросить Минти. Какому мужчине понравится ложиться в пропахшую дегтярным мылом постель каждый раз, когда придет охота немного поразвлечься? Хотя, наверное, сначала нужно было уговорить ее взять закладную на дом. Почему он этого не сделал? Потому что в глубине души он приличный парень, сказал себе Джефф, и заставлять одну невесту платить за обручальное кольцо для другой слишком низко даже для него.

Джефф решил проверить, нет ли в доме денег. Вообще-то их здесь никогда не было, теперь он это точно знал, но надежда умирает последней. Похоже, Фиона не держит наличности. Джефф предположил: все дело в том, что она банковский служащий — все на бумаге, в картах и в компьютере. Однажды она сказала ему, что мечтает о дне, когда наличные вообще исчезнут, а оплата будет производиться по радужной оболочке глаза или отпечаткам пальцев. Джефф заглянул в жестяную баночку для чая на кухне, у которой не могло быть иного назначения, кроме как хранение денег, обыскал карманы многочисленных пальто Фионы. Не нашлось даже двадцатипенсовой монетки. Тем не менее деньги на жизнь пока были, а когда Превратности Судьбы придет первой, в чем он не сомневался, у него образуется целых пятьсот фунтов.

Выпив кофе и разделавшись с сандвичами, Джефф вышел. Даже в такую прекрасную погоду прогулка пешком до Вестминстера займет слишком много времени, но все же он решил дойти до Бейкер-стрит, прежде чем сесть в автобус. Джефф не сомневался, что женщина, сидевшая за рулем серебристого «Мерседеса» и едва не попавшая в аварию, была Зиллой. Абсолютно точно. Темноволосая дама в окне жилого комплекса «Сады аббатства» вполне могла быть ею, а могла и не быть. Когда он в последний раз видел ее в Лонг-Фредингтоне (и попрощался, хотя Зилла об этом не знала), ее волосы были стянуты на затылке резинкой, а одета она была в толстовку и джинсы. Та женщина в окне шикарного жилого комплекса походила на восточную принцессу — пышная прическа, драгоценности и что-то вроде шелкового топа с глубоким вырезом. Вчера Джефф увидел ее благодаря чистой случайности. Он не стал брать «БМВ» Фионы из-за проблем с парковкой. Как и сегодня, пошел пешком, потом сел на автобус, вышел, довольно долго бродил без определенной цели, потом остановился у роскошного ресторана, прислонился к стене и стал размышлять, что делать дальше. И в этот момент она выехала с набережной в своем автомобиле.

Разумеется, он кинулся к ней, пытаясь рассмотреть, его ли дети сидят в машине. Их было двое: маленький мальчик и девочка постарше — по крайней мере, тут сомнений не возникало. Но дети не смотрели в его сторону и казались больше его Евгении и Джордана. Джефф с болью подумал, что не видел их полгода, а за шесть месяцев маленькие дети сильно меняются; они вырастают, а их лица становятся другими. Но, может, у этого Джимса двое детей, и именно они сидят в машине? Иногда у геев сначала появляются дети, а потом уж они приходят к выводу, что женщины не для них… Нужно все выяснить. Сегодня он этим займется.

Выйдя из автобуса на Чаринг-Кросс, он подошел к газетному киоску и просмотрел газеты, информировавшие читателей, что сегодня происходит в парламенте. Продавец наблюдал, как он переворачивает страницы, перегибает листы.

— Знаете, как говорят: не хотите брать, нечего ковыряться.

Джефф нашел то, что искал. Сегодня Страстной четверг, и заседание Палаты общин начинается в одиннадцать. Он уронил газету на пол и презрительно произнес, словно персонаж Викторианской эпохи:

— Научись вежливо разговаривать, приятель.

Река блестела на солнце. Спицы «Лондонского глаза»[27]сверкали на фоне безоблачного голубого неба. Джефф миновал здание парламента, перешел дорогу и свернул на Грейт-Колледж-стрит. Из окна автобуса он заметил, что в «Одеоне» возле Мраморной арки идет «Талантливый мистер Рипли». Наверное, потом стоит зайти. Фиона не любит кино. Джефф толкнул двери из дуба и стекла в стиле модерн жилого комплекса «Сады аббатства» и немного растерялся, увидев швейцара, сидевшего за столиком в фойе, которое было украшено цветами и алым ковром.

— Мистер Лей, — сказал он, — к мистеру Мэлком-Смиту.

Зилла не знает этого имени, но должна пустить незнакомца, который пришел к Джимсу. По крайней мере, Джефф надеялся. Однако швейцар не стал звонить, а угрюмо кивнул в сторону лифта. Джефф поднялся и позвонил в квартиру номер семь. Дверь открыла прежняя Зилла — ненакрашенная, с собранными на затылке волосами и небрежно одетая, хотя джинсы были от Келвина Кляйна, а футболка — от Донны Каран. Увидев его, она вскрикнула и закрыла рот рукой.

В школе у детей начались пасхальные каникулы, и Евгения с Джорданом отправились на прогулку с миссис Пикок, пока их мать паковала чемоданы, собираясь на Мальдивы. Их отсутствие, а также отсутствие Джимса лишили ее мужества.

— Тебе лучше войти, — сказала она. — Я думала, ты умер.

— Нет, моя дорогая. Ты думала, что я сообщаю тебе о своей смерти. Это не одно и то же. Ты двоемужница, и тебе об этом известно.

— А ты двоеженец.

Джефф сел на диван. Он сам жил в комфортном и элегантном окружении, и ему не было нужды комментировать ее квартиру.

— Тут ты ошибаешься, — сказал он. — Я ни на ком не женат, кроме тебя. Признаюсь, я обручался с тремя или четырьмя, но не женился. Помнишь историю о том старике из Лайма, у которого было три жены? Когда его спросили, почему три, он ответил, что одна жена — это глупо. «А двоеженство, сэр, это преступление».

— Ты жалок.

— На твоем месте я бы воздержался от оскорблений. Ты спишь со своим Джимси? Или у вас брак по расчету? — Он оглянулся, словно надеялся, что кто-нибудь сейчас выскочит из шкафа или из-под стола. — Где мои дети?

Зилла вспыхнула.

— Не думаю, что у тебя есть право спрашивать. Если бы они надеялись на тебя, то давно бы жили в приюте.

Джефф не мог этого отрицать — да и не пытался.

— Где у тебя туалет? — спросил он.

— Наверху. — Зилла не удержалась и похвасталась, что их два. — Один прямо напротив, второй в спальне.

— Джимс, Джимс, рики-тики-стимс, крошка-картошка, милашка Джимс.

Однако Джефф открыл не дверь в туалет, а ту, что справа от нее. Две отдельные кровати, два ночника с разноцветными бабочками на абажурах, мебели почти нет, все очень аккуратно. Он кивнул. Следующей была комната такого же размера, но гораздо аскетичнее — не сказать, что монашеская келья, но похоже. Дверь в конце коридора вела в комнату, которую агент по продаже недвижимости, как подозревал Джефф, назвал бы хозяйской спальней. На двуспальном диване лежали два раскрытых чемодана, явно от Луи Виттона[28]. Сумка из крокодиловой кожи рядом с ними тоже была открыта. Джефф запустил руку внутрь. В боковом кармашке он нащупал кредитку и вытащил карту «Виза» на имя З. Х. Лич. Затем вернулся в гостиную и предложил Зилле леденец «Поло».