Бедная Шейла Бу.

Эта неожиданная мысль появляется из ниоткуда, как в титрах к фильму. Люди моего возраста не жалеют старшее поколение. Да мы их вообще за людей не считаем!

Мой сотовый звякает напоминанием поблагодарить «ПНР Глобал Рисёрч». Ах да, у меня же буквально на днях было с ними собеседование, потому что сейчас как раз набирают отдельную исследовательскую команду с фокусом на азиатско-тихоокеанских клиентах. Все прошло хорошо, и я должна была послать им еще одно письмо с благодарностью и уточнением, не нужна ли им еще какая-нибудь информация. Так, мне надо просто остановиться и быстро его набрать, пока Шейла Бу идет передо мной по коридору по направлению к лифту.

— Кто такой «ПНР Глобал»?

Я чуть не вскрикиваю от испуга:

— Тетушка Бу! Ты меня напугала!

Как она могла оказаться прямо возле меня? Разве она не шла впереди?

— Ой, прости! — говорит она без тени сожаления на лице.

На душе у меня заскреблись кошки. Господи, сделай так, чтобы она не увидела этого письма!

«Спасибо за собеседование, и я очень рада, что мы сумели преодолеть разницу между нью-йоркским и бомбейским временем».

Черт побери!

— Да никто. Это просто… клиенты… которые рассматривают нашу кампанию как исполнителей их заказа. У нас было собеседование.

Она продолжает спокойно смотреть на меня своими блестящими глазками. Она все поняла. О боже, она прочла сообщение. Я чувствую это! О, только, пожалуйста, ничего не говори родителям!

— Тебе надо быть осторожнее, — говорит она, откашлявшись, — с тем, что ты пускаешь в свою жизнь. — Потом, словно решившись на что-то, резко меняет тему: — Ладно, что это я. Давай лучше подумаем об этом бедном одиноком молодом мужчине!

Шейла останавливается перед дверями лифта и задумчиво наблюдает за его медленным ходом.

— О ком?

— Да об этом юноше, Арнаве.

При звуке его имени у меня внутри все сжимается. Но я согласна обсудить эту тему, только бы отвлечь тетушку от письма. Меня охватывает такое сильное желание сбежать от нее куда глаза глядят, что я начинаю покачиваться, перекатываясь с пяток на носок. Это дает телу хоть какое-то ощущение движения, иначе я могу сорваться с места и убежать. Или начать брыкаться, как стреноженный ослик.

— Как ты можешь так о нем говорить, тетушка? Ты же общалась с ним всего пару минут!

— Разве ты сама не видишь? Он же смертельно нуждается в жене! Даже не улыбается!

— Серьезно? Тетушка! Ради всего святого, как это может указывать на то, что ему нужна жена!

— Ну, мы же не знаем, может быть, у него какие-то проблемы со здоровьем. Которые может излечить жена. Я знавала таких мужчин. — Она поворачивается ко мне и шепчет на ухо: — Те, кто сразу не улыбаются, просто очень зажаты. Стоит такого женить, и все! Болезнь излечена! — Шейла Бу смеется и победно вздымает руки.

Пожалуйста, пусть это будет разговор не о сексе. Пожалуйста. Только не это!

— Если бы ты была стройнее или он меньше ростом, я бы свела тебя с этим юношей Арнавом на раз-два! А так вы с ним выглядели бы как Лорел и Харди.[20] — И она снова смеется над собственной шуткой.

Нет, это похуже разговора о сексе. Конечно же…

Правило договорных браков № 1: сердечная привязанность, ришта, возникает только в случае, если мужчина и женщина подходят друг другу физически. Сочетаемость в личностном плане или даже на уровне групп крови и вовсе считается глупостью и святотатством.

И боже упаси! Между мной и юношей Арнавом ничего нет и быть не может. Я не собираюсь закончить как Сана. Я слышала, что сейчас она живет в США на визе иждивенца, поэтому работать там не может. И все это благодаря ее муженьку, Барату Гупте. Так что даже сейчас из-за своего офисного романа, находясь в шаге от руководящей должности, она все еще без работы.

— Нет, тетя Шейла, только не мистер Арнав. Он — мой босс. Это запрещено.

— Что запрещено?

— Отношения… то есть браки между коллегами. Если со мной произойдет что-то в этом роде, мне придется уйти с работы.

Тетушка открывает рот, собираясь возразить, но я ее останавливаю:

— Да ладно, ты же знаешь, как я вкалывала, чтобы попасть в эту компанию! И в эту команду. Мне пришлось пройти шесть раундов собеседований, чтобы мой босс согласился меня нанять.

— Что? Что это значит?

— Это значит, что я хорошо умею делать свою работу. И я хочу продолжать ее делать, чтобы зарабатывать собственные деньги и ни от кого не зависеть. Так что кто угодно, только не он, договорились? Пожалуйста!

Она останавливается в коридоре возле перекрещенных поручней лифта и заглядывает в глубокую шахту. Толстые жгуты проводов тихо двигаются вслед за лифтами.

— Ачча.[21] Наверное… Ну ладно, пусть так.

Что?

Пустой лифт останавливается напротив нас.

«Пусть так?» Я не верю своей удаче. У тетушки перед носом подходящие мужчина и женщина, и она не станет их сталкивать лбами только потому, что из-за этого я могу потерять свою работу и все усилия, которые в нее вложила? Подождите, она точно здорова?

— Хм, дай-ка мне подумать, кто подойдет этому юноше.

Да, она здорова. Всё в порядке.

Да уж, Лорел и Харди! Будь во мне больше злости, я бы сказала, что Шейла Бу и дядя Балли — само воплощение этой комической пары, причем во всех отношениях. Но я такого не скажу, потому что в глубине души я человек добрый, неконфликтный, что бы вы там ни подумали.

— Чало, чало,[22] тетушка, поторопись, а то у меня скоро обед закончится!

— Ах да, да. Он уже нас ждет.

— Кто нас ждет? Куда мы вообще идем?

Я подталкиваю ее пышную филейную часть в маленький тряский лифт. Кстати, как бы мне выкрутиться и умолчать о сегодняшней встрече выпускников? Зная Шейлу, а я ее хорошо знаю, могу гарантировать, что она заявится туда следом за мной, тут же превратив меня в парию. Ей прекрасно известны все мои школьные друзья и их семьи, и работники школы и их семьи тоже. Это издержки профессии свахи. Такое впечатление, что я живу в постоянном полицейском оцеплении.

— Что, твоя мать тебе не сказала? Я же предупредила ее, что заберу тебя по дороге к нему. Мы едем к Пандиту Верме, известному астрологу из Байкалы! — произносит она с торжеством, будто преподносит долгожданный подарок.

Значит, никаких покупок, хвала небесам! И никаких обсуждений писем к «ПНР