Прослышав об экстрасенсе из Уилкс-Барре, Девиков пригласил его в Эрлина-Тауэрс для демонстрации способностей. В перерывах между сеансами Валентайн наслаждался роскошной жизнью в доме магната. Он пробыл в имении семь недель. Мало кто из экстрасенсов, работавших за еду, способен был на такое смешение языков и наречий: за время своего пребывания Валентайн поразил и магната, и его слуг из Европы, и гостей общением с духами их умерших знакомых на разнообразных языках. Шарль Рише называл это явление, при котором духи говорили на языках, неизвестных медиуму, «ксеноглоссией». Со времен сошествия Святого Духа[29], должно быть, не случалось такого смешения языков.

Девиков нашел Джорджа Валентайна как раз в то время, когда «В мире науки» искал экстрасенсов для участия в соревновании. Вскоре в Уилкс-Барре появились двое мужчин, желавших удостовериться в подлинности его способностей – доктор Гарднер Мерфи, глава кафедры психологии Колумбийского университета, и его спутник, журналист из «Нью-Йорк Ворлд». Во время спиритического сеанса трубы парили в воздухе, слышались голоса духов, вспыхивали синие и красные огоньки и призрачная рука коснулась головы репортера, а затем исчезла столь же внезапно, как и появилась. Оба гостя были впечатлены и рекомендовали Джорджа Валентайна: журналист – читателям своей газеты, а доктор Мерфи, выступавший дополнительным членом комиссии в соревновании «В мире науки», – Уолтеру Принсу.

Вскоре после этого Джордж Валентайн стал первым официальным кандидатом, которому духи должны были помочь с получением обещанной Мунном награды. Кандидат всем очень понравился. Гудини даже прозвал его «веселым медиумом» – столь жизнерадостным был этот человек. И простодушным, как ребенок. Казалось, он часто и сам удивляется тому, что делает.

Уборщицы, каждый вечер приходившие на шестой этаж небоскреба Вулворт, боялись приступать к работе. Там словно проходил какой-то странный ритуал, и женщины слышали подозрительные звуки, женские вопли и жуткое бормотание – мужчины пели какие-то псалмы. Окна и дверь переоборудованной в лабораторию библиотеки «В мире науки» – комнаты, откуда и доносились все эти звуки, – были занавешены черной муслиновой тканью, чтобы обеспечить необходимую для выработки эктоплазмы темноту. Малкольм Берд писал, что этот зловещий шум и черные занавеси «вселили ужас в души тех, кто занимал другие комнаты на том же этаже, и нам едва удалось убедить их, что не нужно съезжать из здания».

Все это смущало Уолтера Принса, считавшего себя серьезным исследователем. Но когда комиссия «В мире науки» собралась, чтобы проверить Джорджа Валентайна, атмосфера в демонстрационной комнате действительно была пугающей.

Предполагалось, что экстрасенс сможет призвать сюда духов, невзирая на то что остов этого храма торговли был сделан из стали. Впрочем, с тем же успехом сеанс можно было провести и в затхлой гостиной викторианского дома: во тьме все комнаты одинаковы, и пребывание в таком помещении, теперь напоминающем склеп, «после двух-трех часов начало сказываться, – писал репортер «Таймс». – Было в этой темноте что-то гипнотизирующее, и глаза начинали видеть то, чего нет, нервы натянуты до предела, и можно было понять, почему люди с такой легкостью верили в прикосновение “призрака” или голос “духа” во тьме».

Кроме того репортера и медиума наблюдать за испытанием пришло еще много людей. Среди фокусников и охотников на привидений, собравшихся посмотреть на демонстрацию способностей, был и Грэнвил Леманн из Американской телефонной и телеграфной компании. Как и многие работники сферы телекоммуникаций, он хотел знать, действительно ли человеческий мозг способен улавливать послания из астрального плана. Пришел туда и мистер Мунн, и редакционная коллегия «В мире науки», включая Малкольма Берда и Остина Лескарбура – «электродетектива» состязания. На каждом предварительном испытании должны были присутствовать по меньшей мере два члена комиссии – Хиуорд Каррингтон или его заместитель, нью-йоркский иллюзионист Фредерик Китинг, и Уолтер Принс, посетивший оба предварительных спиритических сеанса. Но у Принса были проблемы со слухом, и сможет ли он оценить способности медиума? «Тук-тук-тук» – обычно все начиналось со стаккато трубы для сеансов. Когда Валентайн приступил к демонстрации своих способностей, жара в душной комнате, казалось, усилилась. Все мужчины пришли на этот последний из предварительных сеансов в рубашках с короткими рукавами, в том числе и Гудини, оголивший мускулистые предплечья, словно могучие мышцы помогут ему одолеть призрака.

– Если слухи об этом человеке правдивы, то он один из лучших медиумов в стране, – заявил Берд журналистам.

Но «В мире науки» все равно хотели посмотреть на предварительную демонстрацию способностей, прежде чем собирать всю комиссию. Комсток и Макдугалл жили в Бостоне и потому не присутствовали на первом сеансе в демонстрационной комнате двадцать первого мая. Не было там и сэра Артура Конан Дойла: он отправился в лекционный тур по Америке. Впрочем, у Валентайна были свои сторонники на сеансе – Ричард Уоррел, друг медиума по Уилкс-Барре. Этот сторонник спиритуализма якобы должен был сбалансировать энергетическое поле, искаженное сомневающимися, и именно он объяснил, как надлежит проводить сеанс, начиная с молитвы и заканчивая песнопениями, которые должны были усилить способности медиума. Звучный рев Уоррела перекрывал все остальные голоса:

Уоррел был первым, кто почувствовал присутствие духа: он сказал, что ощутил холодное дуновение ветра, как бывает, когда появляется призрак, и запах свежей кладбищенской земли. Когда песня закончилась, раздалось хихиканье духа. Репортер «Таймс» писал, что от этого внезапного звука у него «волосы встали дыбом». Голоса духов раздавались, казалось, где-то над головами участников сеанса или под столом. По словам Берда, не было никаких признаков чревовещания, поскольку этот фокус основывается на обмане зрения, а не слуха и неэффективен в темноте. Леманн же считал, что если источником звуков были голосовые связки медиума, то фокус строился на отражении звуковых волн от пола и потолка и основывался на том же принципе, что и использование звуковых волн в изобретении Маркони.

На предварительном сеансе Валентайн продемонстрировал весь спектр своих способностей. В комнате раздавался фальцет призрака по имени Берт; звучали гулкие голоса индейцев – Кокума и Великого Ястреба, вождя племени; звенел голос оперного певца Кристо ди Анджело; разносился шепот Бобби – мертвого сына Уоррела. Вернувшийся из астрала повзрослевшим, невидимый мальчик многих напугал на том сеансе.

– Пройдись по комнате и коснись их, Бобби, – попросил его отец. – Коснись их голов трубой или коснись руками.