организовать коммерческий и общественный прокат кинокартины «Перед судом истории» за границей по существующим каналам. Что же касается проката картины в СССР, то, учитывая ее специфический характер, считали бы возможным напечатать ее ограниченным тиражом и организовать ее показ советским зрителям преимущественно в закрытых аудиториях (Кинематограф оттепели. С. 154–156).

фильм «Перед судом истории» прошел лишь по клубам, на большом экране зритель его не увидел. Еще бы! Например, секретарь Владимирского обкома КПСС М. А. Пономарев обратился в ЦК КПСС с решительным осуждением показа «врага революции на советском экране» (Там же. С. 158).

У Каверина есть статья «Белые пятна» – о Зощенко, Заболоцком и других отверженцах. Статью эту набирали для «Нового Мира» несколько раз. Теперь он обратился к Поликарпову. Тот сказал: пришлите мне жалобу на «Новый Мир». Это даст возможность «Новому Миру», оправдываясь, изложить все доводы за печатание вашей статьи… Вот каковы чиновничьи фиоритуры. Каверин так и сделал. Теперь он поехал в «Новый Мир» – помочь «Новому Миру» ответить на его жалобу (К. Чуковский. Т. 13. С. 414).

В который раз! – восклицает в дневнике Александр Твардовский. – Опять цензура задержала «Театр[альный] роман», наши ей: так и так, мол, Т[вардовский] был у тов. Д[емичева], тот сказал, что «на усмотрение ред[акции]». – «А где это написано?» – И так далее. А дядя Дима, сформировав кабинет из двух замов и Барабаша, отбыл в отпуск. Кондратович звонит первому из замов, Куницыну. Тот: ничего не знаем – и даже можно было понять, что дядя Дима нечто сказал на этот счет. Легко представить, что передача (а тов. Д[емичев], наверное, не сказал) «на усмотрение» той самой вещи, кот[орую] задержал Отдел и письмо по которой настоятельно предлагал забрать обратно, задевает кровные интересы Отдела, и надо полагать, что приняты все меры к ограждению этого престижа. Мерзость, но сегодня еду в 9 ч., чтобы застать по тел[ефону] Д[емичева]. Каков будет этот разговор. Намерен в случае «знаете ли» и т. п. проситься вторично на прием. И второе опять встает во всей крутизне: если не состоится на «усмотрение» – жизни нам окончательно не будет (А. Твардовский. Новомирский дневник. 1961–1966. С. 368).

Опять не переоценить бы только успех в битве русских с кабардинцами: позвонил Демичеву и получил недвусмысленное подтверждение его прежних слов, что решать вопрос о пригодности рукописей дело редакции, а не «отдела» и не цензуры. – «Они не в свое дело вмешиваются». И что особо важно: он «еще не дочитал» (я об этом не спрашивал, он сам сказал), но опять подтверждалось, что его чтение не имеет прямого отношения к решению вопроса. Спустя часа два Кондр[атович] звонит тому самому тов. Куницыну, который вчера был неподступно холоден («у нас нет изменений»), и он говорит: да, П. Н. [Демичев] звонил, сказал, что это компетенция редакции, и я сказал (т. е. он, Куницын, «отдел»), что мы того же мнения, но вот Главлит… – Я позвоню Романову763 – сказал П. Н. (уже со слов Куницына). Короче: звонит сама цензорша: мы подписываем «Т[еатральный] роман». Торжество в редакции (Там же. С. 369–370).

Недавно в Москве, – пишет Михаил Шолохов Л. И. Брежневу, – был вице-президент Нобелевского комитета.

В разговоре в Союзе писателей он дал понять, что в этом году Нобелевский комитет, очевидно, будет обсуждать мою кандидатуру.

После отказа Жана Поля Сартра (в прошлом году) получить Нобелевскую премию со ссылкой на то, что Нобелевский комитет необъективен в оценках и что он, этот комитет, в частности, давно должен был присудить Нобелевскую премию Шолохову, приезд вице-президента нельзя расценить иначе, как разведку.

На всякий случай, мне хотелось бы знать, как Президиум ЦК КПСС отнесется к тому, если эта премия будет (вопреки классовым убеждениям шведского комитета) присуждена мне, и что мой ЦК мне посоветует? В конце августа я поеду на 2–3 месяца в Казахстан, и был бы рад иметь весточку до отъезда (М. Шолохов. Письма. С. 380).

…присуждение Нобелевской премии в области литературы тов. Шолохову М. А. было бы справедливым признанием со стороны Нобелевского комитета мирового значения творчества выдающегося советского писателя. В связи с этим отдел не видит оснований отказываться от премии, если она будет присуждена.

Н. Я. пишет, что в Воронеже хотели выпустить «Воронежские тетради» Мандельштама, но главк издательский запретил со ссылкой на то, что М-ма будто бы печатает «Библ-ка поэта», а она и не чешется. Обычная уловка (Новый мир. 2014. № 3)764.