— Твою мать! — закричала я. — Вы что, все сговорились не подходить к телефону?

Я быстро обрисовала ему ситуацию и попросила сообщить Джерому или кому-нибудь из демонесс о планах секты, иначе Джером, как и Седрик, рисковал вызвать неудовольствие начальства.

Выбора не было, поэтому я снова села в машину и без особой радости поехала обратно в Сиэтл. К счастью, час пик закончился, дороги опустели, и я без проблем выехала на шоссе 1–5. Из колонок на полную громкость орал «Pretty Hate Machine»,[9]как ни странно, сейчас эта музыка даже немного успокаивала. Я впала в полутрансовое состояние, знакомое водителям: какая-то часть сознания наблюдала за дорогой, а другая напряженно гадала, успел ли Хью вовремя предупредить демонов Сиэтла о планах Армии.

Не прошло и получаса, как я проехала Эверетт, и тут началось это.

Меня словно током ударило, мир закрутился перед глазами, все поплыло, накатила волна жара. Ладони скользили по рулю, я чуть было не выехала на встречку. Собравшись с силами, я включила аварийку и затормозила у обочины, хорошо еще, никого не сбила. К горлу подкатывала тошнота, я кое-как припарковалась, опустила голову на руль, надеясь, что меня все-таки отпустит. В ушах шумело, меня всю трясло.

Какого черта? Я же не болею. Никогда. Единственное, что могло хоть как-то повлиять на мое самочувствие, — злоупотребление алкоголем или другими веществами. Пару раз у меня было пищевое отравление, но оно быстро проходило, да и вообще вряд ли от одного пончика стало бы так плохо.

Я попыталась приподнять голову, но картинка перед глазами продолжала раскачиваться. Зажмурившись, я снова опустила голову на руль и подышала глубоко, надеясь, что меня не стошнит. Что бы со мной ни происходило, рано или поздно это пройдет. Должно пройти.

Вскоре мне и правда стало немного лучше. Я не знаю, сколько прошло времени, может, минут пятнадцать, но головокружение отпустило, и мне удалось сесть прямо. Меня продолжало тошнить, но уже не так сильно. Я решила рискнуть и вырулила на шоссе. Мне не терпелось доехать до Сиэтла и узнать, что же со мной такое.

Я въехала в город, умудрившись не создать аварийных ситуаций на дороге. Добравшись до дома, я с трудом поднялась по лестнице, забыв забрать из машины чемодан. Войдя в квартиру, прямиком направилась в спальню и рухнула на кровать. Ко мне залезла Обри и с любопытством обнюхала лицо. Я стала гладить ее, движения становились все медленнее, в конце концов я уже больше не смогла поднять руку и заснула.

Через два часа меня разбудил стук в дверь. Я встала с кровати, к своей радости отметив, что желудок успокоился. Голова больше не кружилась. Может, это все-таки пончик виноват? Хотя верилось с трудом. Где-то глубоко у меня было странное ощущение, всего лишь тень подозрения — что-то не так. Решив подумать об этом позже, я поплелась в гостиную и открыла дверь, даже не посмотрев в глазок, и увидела Коди и Питера. Оба совершенно по-идиотски улыбались.

— А вы что тут забыли? — спросила я, пропуская их в квартиру. — Я сплю. Точнее, спала.

— Ага, видно, что спала. По прическе, — пошутил Питер, растянувшись на моем диване. — А чего это ты спишь? Среди белого дня?

Я все еще с трудом держалась на ногах. Посмотрела на часы, обнаружила, что было около трех часов дня.

— Да, я знаю. Я себя плохо чувствую. Это так странно. У меня вдруг все поплыло перед глазами и голова закружилась.

Продолжая глупо улыбаться, Коди присел на диван рядом с Питером.

— А сейчас ты как себя чувствуешь? Я пожала плечами и села в кресло.

— Да вроде ничего. Немного устала, но уже гораздо лучше.

Однако это не отменяло ощущения, что что-то не так.

— Как можно сидеть дома в такую прекрасную погоду! — ни с того ни с сего начал Питер.

— Посмотри, какое солнышко, — подхватил Коди. — Вот и лето пришло.

Я послушно посмотрела в окно. Вся комната была залита солнечным светом — вот Обри повезло. Степа дома напротив тоже была ярко освещена. Голубое небо. Ну и что?

— Весна еще только начинается. Это чистая случайность, может быть, завтра опять будет холодно.

Питер покачал головой:

— Да, тяжело с тобой спросонок.

Оба вампира, похоже, были очень собой довольны, а я никак не могла понять, чему они так радуются.

— Может, пройдемся? — хитро спросил Коди, перемигнувшись с Питером. — Мы тут собрались прогуляться. Вдруг тебя это взбодрит?

— Ага, ничто так не придает бодрости, как солнечный весенний денек.

Улыбка Питера стала еще шире. Я откинулась в кресле.

— Ну ладно, вы выиграли. В чем прикол? Сдаюсь, я не понимаю.

— Никаких приколов, — возмутился Питер. — Просто мы считаем, что сегодня отличный денек.

— Прекрасный солнечный денек, — подтвердил Коди.

— Эй, прекратите! Все понятно. Прекрасный денек. Светит солнце, поют птицы…

И тут до меня дошло.

Я посмотрела на улыбающихся вампиров. Потом на яркое солнце за окном. Потом опять на вампиров. И нервно сглотнула.

— Что? — прошептала я. — Ребята, вы что, разгуливаете на солнце, среди белого дня?!

Они не могли больше сдерживаться и заразительно расхохотались.

Вот теперь я окончательно проснулась.

— Эй, я серьезно! Что случилось? Вам же нельзя находиться на солнце, к тому же… стоп! Ребята, я же не почувствовала, что вы пришли. Я и сейчас не чувствую ваших аур.

— Точно, — подтвердил Коди. — С ума можно сойти, правда?

— Нет! То есть да! Но ведь этого… этого просто не может быть! — продолжала сопротивляться я.

Я не понимала, что в этом смешного. Произошло что-то ужасное. По сравнению с этим разборки с Армией показались мне сущей ерундой. Легкое беспокойство превратилось в комок страха, сердце тяжело ухало в груди, меня пробирал озноб.

— Как это возможно? Вы же должны были сразу сгореть дотла при первом прикосновении солнца!

— Да мы и сами не понимаем, — ответил Питер. — Спали себе спокойно в своих гробах, а потом вдруг проснулись. Приподняли крышки, и вот тебе на: увидели солнечный свет. Но это еще не все. Мне не хочется пить кровь. Вообще не хочется. Ни капельки.

— И тогда вы, парни, решили пойти прошвырнуться и насладиться моментом? И ничего не сказали Джерому? Вам не пришло в голову, что ваше бессмертие оказалось под угрозой?

Питер посмотрел на меня с плохо скрываемым злорадством.

— Не только наше, Джорджина. Они выжидающе смотрели на меня.

— И не надо на меня так смотреть. У меня никогда не было проблем с прогулками на солнце, — сообщила им я.