Она постучала в дверь и, услышав его голос, вошла.

– Послушайте, Эштон. Вот новая теория.

Александр опустил увеличительное стекло на разворот с текстом по ботанике, лежавшим перед ним на столе.

– Отлично, Эверли. Давайте послушаем.

Шафран плюхнулась в кресло напротив него, с интересом взглянув на иллюстрацию Victoria amazonica, выполненную Марианной Норт.

Александр вскинул брови.

– Так какая у вас теория?

– Что, если Ричард Блейк и миссис Генри вступили в заговор, чтобы избавиться от доктора Генри? Ей не нравились его интрижки на стороне, даже если она и говорит, что ей все равно. Блейк злился, что доктор Генри обошел его, чтобы добраться до спонсоров. Они могли разработать план, как избавиться от доктора Генри, убив одним выстрелом двух зайцев.

Александр прищурился.

– Вы все-таки использовали свою силу убеждения, чтобы добиться признания от Блейка?

Она рассмеялась.

– Я его даже не видела. Зато я встретила Эрис Эрмин. Она намекала, что миссис Генри нарушала брачные клятвы не меньше доктора Генри. Доктор Генри проводил много времени с мисс Эрмин, так как сейчас она распоряжается деньгами вместо своего отца, пока тот болеет. Догадываюсь, каким образом доктор Генри обеспечил успех своей экспедиции.

– И она предположила, что у Блейка и миссис Генри роман? – с сомнением спросил Александр.

– Нет-нет, у доктора Генри романс ней. – Шафран наклонилась вперед. – По крайней мере, она мне на это намекнула. Конечно, она прямо не заявила, что у кого-то из четы Генри был роман. Но это согласуется с тем, что вы слышали от Беркинга: что Генри получил свое финансирование возмутительным, скандальным способом. Соблазнить мисс Эрмин ради денег – разве это не скандально?

– Итак, вы полагаете, что отравить собирались доктора Генри, и не кто иной, как его жена и Ричард Блейк? Но зачем?

– Чтобы отомстить и избавиться от помехи. Чтобы быть вместе, конечно!

– С чего вы взяли, что это так?

– О. – Шафран на мгновение задумалась. Действительно, почему она сделала такой поспешный вывод? – Я полагаю… ну, я полагаю, что я основывалась на многозначительных взглядах, которыми они обменивались. Мисс Эрмин намекала, что миссис Генри неверна мужу. Ричард Блейк вручил миссис Генри бокал, в котором, вероятно, находился яд. Наверное, она не поняла, что это тот самый бокал, который она должна передать мужу.

Александр нахмурился.

– Это как-то глупо. Неужели Блейк не подсказал бы ей, что это отравленный бокал? Неужели позволил бы ей выпить это шампанское? Увидев, как она подносит бокал к губам, он наверняка бы отреагировал. А если это произошло случайно, то убийцы из них так себе, раз они выбрали момент, когда запросто могли отравить не того человека.

– Наверное, вы правы. – Она вздохнула и откинулась на спинку стула.

– Куда вероятнее, что Блейк пытался убить ее, поскольку это он наполнил ей бокал. Вы видели, чтобы он или кто-нибудь другой прикасался к нему до этого?

– Инспектор уже знает, что шампанское в бокал подливали и он, и доктор Генри. – Шафран встала и принялась расхаживать по комнате. Она была недовольна тем, что ее теории так легко опровергнуть. Мысль о том, что миссис Генри и Блейк были любовниками, укоренилась в ее сознании, и она не могла ее игнорировать. Но как доказать их связь?

В кабинете воцарилось молчание. Шафран очнулась от размышлений и увидела, что Александр, насупившись, поправляет книгу на столе.

– О, простите! Я отвлекаю вас от работы?

– Нет… Просто я кое-что вспомнил про Ричарда Блейка. Эти бумаги на его столе, когда я был в его кабинете. Но, наверное, это ерунда.

– Что показалось вам странным?

– У него всюду лежали документы. Казалось, он что-то искал; он выглядел рассеянным и совсем не следил за нашим разговором. Я посмотрел на бумаги и увидел то, чего и следовало ожидать – квитанции, счета, письма, бланки заказов на экспедицию. Там было много, очень много бланков.

– Вы видели, какие там были заказы? – с любопытством спросила Шафран. Интересно, что привлекло внимание Александра. Хотя учитывая, как он убирал кабинет доктора Максвелла во время ее эксперимента и в каком порядке содержал свой собственный, хаос он не выносил. Вот и теперь он передвинул книгу, чтобы она лежала строго параллельно краю стола.

Он рассеянно покачал головой:

– Нет, не видел. От доктора Беркинга был один или два заказа, несколько от Сомервилля с кафедры геологии, от Робинсона, Стрейтуэя… Имя доктора Генри было повсюду. У него такая крупная и неряшливая подпись, что ее ни с чем не спутаешь.

– И это было странно, потому что…

– Не знаю. Наверное, мне показалось странным, что доктор Генри заказал так много всего по сравнению с другими профессорами. Хотя не все бланки лежали на виду, и с уверенностью сказать нельзя. Кстати, моего бланка там не было.

– Возможно, это были самые ходовые материалы, и они лежали сверху, поэтому это и выглядело странно, – предположила Шафран.

Он встал, подошел к книжной полке и поправил одну из книг.

– Да, возможно. Но его исследования посвящены людям, и для них не требуется большого количества припасов. Ящики, упаковка и ткань для сбора артефактов – и все. И большую часть всего этого он мог бы получить в Бразилии.

– Он – руководитель. Возможно, это материалы для всей команды, палатки, походные принадлежности и прочее.

Александр покачал головой.

– Сам он такие вещи заказывать бы не стал. Во время прошлых экспедиций это в его обязанности не входило. – Он пригладил волосы, все еще вьющиеся после дождя, и добавил: – Наверное, это неважно.

– Может быть, – ответила Шафран. В сфере заказа материалов для экспедиции у нее не было ни малейшего опыта, и она не хотела обнаруживать свою некомпетентность. Она встала и направилась к двери. – Не буду отнимать у вас время. Я и без того доставила вам немало хлопот. Увидимся позже, Александр.

В коридоре Шафран решила, что пора наконец заняться работой. Но усевшись за свой стол, она заметила, что просто смотрит на стопку книг и бумаг. Она думала лишь о том, как еще защитить доктора Максвелла. Она только что доказала, что не умеет строить теории, основываясь на недостаточной информации: Александр не задумываясь отклонил ее идеи.

Она посмотрела на осиротевший стол доктора Максвелла, казавшийся пустым без привычного беспорядка и остывших чашек с чаем. Возможно, к этому времени профессор уже больше узнал об уликах против себя и мог бы подсказать ей, как ей опровергнуть обвинение.

На следующее утро Шафран ступила на уродливый кафельный пол полицейского участка. Она направилась к стойке сержанта с гордо поднятой головой, хотя ее нервы были на пределе.