Очумело тряся головой, Антибиотик поднялся и, заметив перевернутый мотоцикл, прихрамывая, направился к нему.

– Крепыш! – кривясь от боли, позвал он и услышал, как кто-то копошится в кустах. Приблизившись к ним, Антибиотик увидел напарника, пытающегося встать.

– Эй, ты цел? – протягивая руку, поинтересовался сталкер.

Крепыш молча принял помощь. Встав на ноги, взглянул на покореженный мотоцикл. Сплюнув кровью, Крепыш развернулся и, глядя на алое зарево, резюмировал:

– Все, твою мать, дальше пешком.

– Но как мы попадем на станцию? Нас не пропустят, – еле слышно промолвил Антибиотик.

– Не кипешуй. Там сейчас такая суматоха. Думаешь, кто-то обратит внимание на двух неприглядных мужиков?

– Да я и не собирался, – обиженно буркнул Антибиотик. – Хотя ты прав. Не до выяснения личностей им сейчас. А лишние руки наверняка не помешают.

– Вот-вот. Ладно, хорош лясы точить. Идем, – скомандовал Крепыш, делая шаг вперед.

Чем ближе они подходили к станции, тем отчетливее слышали вой сирен, крики людей, крепкую ругань. Дышать становилось все сложнее.

Крепыш остановился, скинул рюкзак и достал из него ткань, в которую был замотан прибор, переместивший их сюда. Разорвав ее пополам, обильно смочил оба куска водой из фляги. Один оставил себе, а второй протянул Антибиотику. Столь примитивных фильтров хватило ненадолго. Уже спустя несколько минут едкий дым без труда просачивался сквозь подсохший материал.

Спасением стало открытое пространство, на которое вышли путники. Позади остался лес, неестественно для этого времени года окрашенный в рыжий цвет. Впереди возвышалась Чернобыльская атомная электростанция, вернее, ее Четвертый энергоблок, а если еще точнее, то, что от него осталось. Огромное белое здание с развороченной крышей. Из нее, как из жерла вулкана, вверх поднимался мерцающий столб, состоящий из огня и дыма. Вокруг него сновали пожарники, которые прямо сейчас ценой собственных жизней спасали миллионы ничего не подозревающих людей.

Около полуразрушенного блока народу было не меньше. Врачи, облаченные в белые халаты, перемещались от машин скорой к зданию и обратно. Одни оказывали помощь пострадавшим прямо на месте, другие перегружали с носилок «тяжелых» в белые «рафики» с красной полосой на борту и крестом того же цвета на капоте. После чего кареты с визгом сирен уносились прочь – в Припять, где их уже ждал персонал медсанчасти № 126.

– Нужно припрятать рюкзаки, – выдал дельную идею Антибиотик.

Петрович согласно кивнул. Осмотревшись по сторонам, он заметил густой кустарник у самой стены леса. Место неприглядное, а самое главное – безлюдное.

– Складываем вещи туда, – указывая на заросли, произнес Крепыш. – Затем двигаем на станцию. Предупреждаю: помочь мы ему не сможем. Нельзя что-то менять в прошлом. Это может привести к удручающим последствиям в будущем. Но в конце концов ты сумеешь узнать, что на самом деле произошло.

Озадаченное происходящим лицо Антибиотика вмиг сделалось грустным. Он сжал губы так, что те побелели и заиграл желваками. Сведя брови к переносице, он уверенным шагом направился к кустарнику.

Уложив рюкзаки, часть снаряжения и оружие в импровизированный схрон, сталкеры зашагали к станции. С каждым метром, приближавшим путников к развороченному блоку, сердце Антибиотика начинало колотиться все сильнее. Сдерживая нахлынувший шквал эмоций, сотканный из обиды, страха, непонимания происходящего и надежды на спасение отца, он сильно сжал кулаки, поскрипывая зубами.

Петрович держался молодцом. Не зря ему Зона подарила имя – Крепыш. Глядя на четкие выверенные движения спутника, Антибиотик понимал, что не так тот прост. И сталкерское прошлое Петровича здесь ни при чем. «Это что-то другое. Слишком отточены действия. Манера держать все под контролем. Приказной тон, побуждающий к действию. Вояка. Сто процентов. Даже если так, его навыки и знания пойдут нам на пользу. Сейчас главное – помочь отцу. Вывести его из этого ада. И плевать на все эти предрассудки, на запреты что-то менять. Каждый человек хозяин своей судьбы, но иногда, если появляется такая возможность, нельзя проходить мимо. Нельзя поддаваться всяким суевериям. Тем более, когда речь идет о родном человеке. А о прошлом Крепыша разузнаю позже», – перебирал мысли Антибиотик.

Глава 14. Кладбищенские крысы

Костер мерно потрескивал, пожирая новую порцию веток. Капли дождя барабанили по крыше полуразрушенной фермы, в которой мы укрылись. Пахло сыростью и прелой травой. Улегшись у стены, я наблюдал за языками пламени. Тихий и Маклауд что-то негромко обсуждали, а на меня нахлынула жуткая усталость. Налившиеся свинцом веки так и норовили захлопнуться, отправив сознание в царство Морфея, но им противостоял жаждущий пищи желудок. Каждый раз, когда глаза смыкались, он гулко урчал, напоминая о своей потребности.

– Зараза, – буркнул я, поднимаясь с земли. – Мы жрать сегодня будем?

Спутники вопросительно уставились на меня.

– Что? Ну не спится мне на пустой желудок. Пока вы болтаете, здесь человек с голоду помирает.

Тихий и Маклауд переглянулись, а затем напарник выдал:

– Прошу прощения, мсье. Чего желаете, рябчика по-чернобыльски или атомный стейк? А пить что будете, коктейль «Кровь призрака» аль «Секс на РЛС»?

Я ошарашенно уставился на кореша, не понимая, к чему он клонит. Выдержав паузу и вдоволь насладившись моим полным недоумения видом, сталкеры засмеялись.

– Знаешь, а ведь Андрюха прав, набить пузо не помешает, – утирая слезы, сказал Маклауд. – Можно все меню посмотреть?

Хохотнув, Тихий вытащил из рюкзака три банки тушенки, я достал хлеб, а «независимый» бутылку горилки.

– Моя, фирменная, – поглаживая сосуд с напитком, произнес Маклауд.

Оказалось, не один я умирал с голоду. С ужином мы расправились в два счета. Сытые и расслабленные алкоголем, который разлился по телу приятным теплом, разлеглись вокруг костра.

– А помнишь, как мы в Зону пришли? – спросил Тихий.

– А как же, – лениво пробурчал Маклауд, – в нашу первую встречу ты подумал, что я вояка, и чуть не наделал дырок в моем теле.

– А нечего было со стороны блокпоста ломиться! Скажи спасибо, что я был в адеквате и не стал сразу палить.

– Ага, в адеквате, – глянув на меня, усмехнулся «независимый». – Твой наставник тогда так перепугался, что даже ружье выронил, а оно как пальнет! До сих пор помню, как дробь мимо просвистела. А самое смешное, что это произошло всего в полукилометре от Периметра. Ох и пробежались мы тогда… Клянусь, в жизни так быстро не бегал!

– А ведь самое интересное, – подхватил напарник, – ни одной аномалии не встретили!

– Кажись, потому и не заметили, что неслись, точно лоси во время гона, и подлянки попросту не успевали срабатывать, – подытожил я.

Помещение вновь наполнилось смехом. Тихий встал, потянулся и со словами:

– За местом приглядите, – покинул комнатушку.

Закурив, я оперся спиной о стену и задумался. Снова