– Сбежала, – криво усмехнулся Глеб.

– Как? – опешила Катя.

Вначале ей показалось, что шеф шутит. Но с оглядкой на беспорядок в доме и его состояние, это вполне могло оказаться правдой. Сердце забилось немного чаще. Босс всегда нравился ей больше его жены.

– Молча, – пожал плечами Глеб, обнаружив кофе в дальнем углу шкафа, за банками с вареньем, которое сварила Вера. С каким-то особенным удовольствием Глеб достал две банки и бросил их в мусорное ведро. После чего насыпал кофейный порошок в чашку, залил кипятком, подумав, добавил две ложки сахара.

– Может, чаю выпьешь? – снова предложил он девушке.

Та вновь покачала головой.

– А куда она сбежала? – задала следующий вопрос Катя.

– А я знаю? – Глеб сделал глоток и закашлялся. Черт, он совсем утратил контроль над собой. Именно это, а не долг Борису, его погубит. – Побег на то и есть побег, Катенька, что о нем никого не ставят в известность. Даже собственного мужа.

– А как же Оля? – продолжала недоумевать обычно сообразительная секретарша.

– Оля с мамой, – скривился Глеб, и Кате показалось, что он сейчас заплачет. Где-то в глубине нежного и трепетного девичьего сердца она почувствовала настоятельную потребность утешить шефа. Прямо здесь и сейчас. Смотреть, как пропадает хороший мужик, было решительно невозможно.

Катя сняла пальто, повесила его на высокий стул возле барной стойки, а затем зявила тоном, не терпящим возражений:

– Я приберу.

– Завтра идешь в школу, – объявила Вера дочери, подхватывая сумку и ускоряя шаг.

Ей отчаянно хотелось домой, в свою крепость, чтобы все там очистить, отбелить, вдохнуть воздух и новую жизнь. Да, ее жизнь, несмотря на старое место, все равно будет новой. Хотелось схватить Олю за руку и бежать, но Вера сдержалась – ни к чему пугать дочь. Надо вначале ее ко всему подготовить.

На подходе к дому Вера почувствовала, что в саду кто-то есть. Но это было решительно невозможно – никто бы не осмелился зайти к ним во двор без приглашения. Кроме… Вера лихорадочно перебрала в голове все возможные варианты и не ошиблась – на крыльце, греясь в лучах разошедшегося не на шутку апрельского солнца, сидела Настя. Кажется, она немного задремала. Вера неслышно приблизилась к девушке.

– Настя? – окликнула она соседку. Та вздрогнула, открыла глаза, попыталась встать, но живот не дал ей такой возможности. Девушка пошатнулась, и Вера крепкой рукой поймала ее и помогла устоять на ногах.

– Извините, что я так, без приглашения, – залепетала Настя. – Мы с Петей хотели пригласить вас на обед, – почти умоляющим тоном объяснила она, сочась отчаянием и одиночеством.

Как же это дитя попало в такую глушь?

Вера улыбнулась девушке.

– Спасибо за приглашение, но я у вас уже и так завтракала. Приходите лучше вы к нам, – неожиданно для себя предложила она. Впрочем, после тягостной встречи с Марией Семеновной Вере хотелось провести время с кем-то нормальным. Живым, веселым. Настя как нельзя лучше подходила для этих целей.

– Правда? – Глаза девушки зажглись. – Мы с удовольствием! Ну, в смысле, я спрошу у Пети, но, думаю, он не станет возражать.

Она перевела взгляд за спину Веры и, уставившись на Олю, помахала ей рукой:

– Я Настя, соседка. Заходи ко мне, я всегда дома и буду рада, – попросила она. Девушка напоминала маленького щенка, радующегося любому проявлению внимания.

Вера открыла дверь и пригласила:

– Зайдете?

– С удовольствием, только вот Пете сейчас скажу про приглашение.

– Можно позвонить, – тихо предложила Оля, и Вера с трудом сдержала удивление. Ее дочь, обычно замкнутая и нелюдимая, не хотела, чтобы Настя уходила. Та была как луч солнца в темном доме – квинтэссенция добра и открытости. Судя по всему, жизнь эту девочку еще не била, горько констатировала Вера.

– А у нас нет телефонов, – развела руками Настя. – Петя сказал, что дауншифтеров с телефонами не бывает. Поэтому мы по старинке, да и мне ходить полезно, а то я уже как Колобок, – объявила она и, придерживая живот руками, неловко посеменила к калитке.

– Яблок прихвати! – крикнула вслед Вера. Эта обыденная фраза, это короткое емкое «ты» сломало лед и сразу же перевело их в одну плоскость.

Когда за Настей закрылась калитка, Оля улыбнулась матери, и та ответила на улыбку.

– Вот и нашлась тебе подруга. Теперь надо подумать, чем гостей кормить.

Оля оживилась, резво переступила порог дома и кинулась на кухню. Вера выдохнула. Оля не заметила замкнутого пространства, значит, отвар действовал. Дочери здесь будет хорошо, уверила она себя.

Она прошла в дом вслед за Олей и поставила тяжелую сумку на пол. Девочка тут же открыла ее и принялась растерянно разглядывать улов из сельпо.

– Чем же мы будем угощать? – спросила она недоуменно.

– Придумаем что-нибудь. Но для начала предлагаю немного обновить кухню. Как ты на это смотришь?

– С удовольствием, а как?

– Сейчас… – Вера кинула на стол цветную клеенку, прихваты для горячей посуды, кухонное полотенце и тонкую занавеску на окно – все это нашлось в закромах сельпо.

– Раскладывай, – кивнула она дочери.

Сама достала чистящее средство и принялась отдраивать плиту, противни и старые сковородки.

Буран носился вокруг, лая от возбуждения и пытаясь принять деятельное участие в происходящем. Вере и Оле приходилось то и дело прикрикивать на пса, чтобы не путался под ногами. Развешивая новую занавеску на свежевымытое окно, Оля принялась тихонько мурлыкать под нос мелодию.

Вдруг Буран с лаем бросился к двери. Вера бросила взгляд на дочь:

– Встретишь гостей?

Прицепив последнюю петельку тюля к крючку, Оля бросилась в сени. Послышалось девичье щебетание, и через минуту Настя с Олей вошли в кухню. В руках у девушки была корзинка с яблоками и давешним вареньем. Сколько ж они накупили этих плетенок? Несомненно, в картине мира городских жителей именно плетеная корзинка является атрибутом сельской жизни.

– Давайте помогу, – кинулась Настя, ставя корзинку на стул.

– Помоги, – кивнула Вера, – вместе с Олей помойте и почистите яблоки, будем печь «Цветаевский пирог».

– Это как? – заинтересовалась девушка.

– Элементарно. Песочное тесто, яблоки и сметанная заливка.

– Знаете, я совсем не умею готовить. Петя просто святой, что терпит меня, – покаялась Настя, откладывая в сторону первое из вымытых яблок и беря другое.

Вера обратила внимание на то, как она моет яблоки – слишком тщательно, по-детски. Каждое движение выдавало неопытную хозяйку. Сама Вера перемыла бы все за две минуты и даже успела бы очистить несколько штук.