– Да бросьте, Глеб Николаевич, кто из нас не без греха? Но вы меня, надо сказать, удивили. Вашему здоровью можно только позавидовать. Для Веры Григорьевны такая прыть тоже стала большим сюрпризом.

– Да вы с ума сошли! – Глеб подскочил с дивана и кинулся к Борису. В одну секунду путь ему преградил Анатолий.

– Присядьте, Глеб Николаевич, – настоятельно порекомендовал он.

Глеб сверлил Бориса взглядом из-за широкого плеча телохранителя, ему хотелось придушить мерзавца.

– Вы что, ей рассказали?

– Я использовал все аргументы, чтобы убедить Веру Григорьевну работать на меня, – пожал плечами Борис.

– Что вы наделали! Вы же теперь никогда ее не найдете.

Глеб сделал два шага назад и со стоном повалился на диван.

Известь нашлась в подвале, Вера погасила ее в большом корыте и, перед тем как приступить к побелке, решила уделить немного времени исследованию подпола. На прочных деревянных полках до сих пор стояли банки с соленьями, вареньем и даже маринованными арбузами – консервация обычно кормила семью всю зиму. Вера задумалась, вспоминая вкус маринованного арбуза. В детстве он казался отвратительным, но сейчас она, пожалуй, не отказалась бы отведать его снова.

Пока Оля мыла полы наверху, Вера снимала соленья с полок и ставила в деревянные ящики для овощей. Один за другим вытягивала ящики наверх – надо будет дотащить до ближайшей мусорки. Вера ненавидела выкидывать продукты и трепетно относилась к тому, что готовили мама и бабушка. Старалась все съедать до конца, но есть старую консервацию просто опасно, уговаривала она себя, снимая очередную запылившуюся банку с полки и нежно проводя рукой по пожелтевшей бумаге, где бабушкиным или маминым почерком было выведено очередное название «абрикосовое с косточками», «вишня без косточек», «клубничное», «малиновое». Чтобы избавить себя от щемящего чувства, Вера пообещала себе сварить в этом году такое же варенье из домашних ягод. Старую тетрадь с рецептами она еще утром заприметила в одном из ящиков. И Олю можно привлечь к процессу, пусть перенимает семейные традиции. Некоторые из них.

Освободив подвал и внимательно осмотрев имевшийся в наличии садовый инвентарь, Вера подняла в дом кипу старых газет, зачем-то хранимых бабушкой, и присоединилась к дочери. Вместе они до блеска отмыли старые окна, нуждавшиеся в основательной покраске, отскребли от птичьего помета цинковые подоконники. Вера безжалостно сорвала с окон занавески, пропахшие пылью, и кинула их в стирку. Порошка не было. Буран жалобно подвывал – утренней порции творога собаке оказалось недостаточно. Вера решила, что откладывать поход в магазин не имеет смысла.

Переодевшись – натянув новые джинсы, спортивную кофту и куртку, – она забрала волосы в пучок и надела темные очки. Семнадцать лет прошло, подросло новое поколение, может, не узнают?

– Оля, я в магазин, – крикнула она дочери.

– Я с тобой! – Оля кинула опостылевшую тряпку в ведро, – только можно, я то платье надену?

– Нет, – Вера вздрогнула.

– Почему? – не поняла дочь. Обычно мать не запрещала ей что-либо без веских на то оснований.

– Потому что на улице еще прохладно, – быстро нашла объяснение Вера, – надень что-то теплое и куртку с капюшоном.

– Но там солнце, – попыталась протестовать Оля.

– Сделай так, как я прошу, – излишне категорично отрезала Вера и тут же попыталась сгладить свой ответ: – Солнце в середине весны самое коварное. Все на него покупаются, не замечая холодного ветра.

Оля кивнула и отправилась переодеваться.

А Вера стояла на пороге. При мысли о том, что вскоре она встретится с людьми, знавшими ее с детства, перехватывало дыхание. Она крепко сжала кулаки, зажмурила глаза и сделала два глубоких вдоха. Без паники. Это всего лишь люди, не надо бояться, прошло много времени, все будет хорошо.

Три минуты спустя Оля вышла из комнаты, она надела темное шерстяное платье – брюки дочь категорически не признавала – и накинула сверху куртку.

– Буран, – свистнула Вера. Собака мигом выскочила из светелки и завиляла хвостом, всем видом выражая готовность отправиться навстречу приключениям.

Вера надела на Бурана ошейник – насколько она помнила, сельские собаки всегда были готовы атаковать чужака. Впрочем, это касалось не только собак.

– Мама, а село большое? – поинтересовалась Оля, когда они с Верой вышли на крыльцо и та закрывала двери.

– Было около трехсот домов, сейчас не знаю.

Вера направилась к калитке, машинально отметив, что нужно будет в ближайшее время проредить заросли. Оля следовала за матерью.

– А долго мы здесь пробудем? – Олю заросли не смущали, она легко касалась рукой веток, и те словно расступались перед девочкой.

Вера задумалась. Вчера она бежала в панике в единственное место, где муж и Лобанов-Ростовский не смогли бы отыскать ее и Олю. Здесь она собиралась взять передышку, собраться с мыслями, а дальше что? Остаться здесь навсегда? Немыслимо. Оле нужно поступать в университет, Вера не может обречь дочь на жизнь в глуши. Но, с другой стороны, только в этой глуши девочка находится в безопасности – здесь ее дар предвидения не сможет развиваться.

Веру разрывали двоякие чувства. Судьба дочери в ее руках, и от нее одной зависело, как она ею распорядится.

– Возможно, нам придется пожить здесь некоторое время, – обтекаемо объяснила она дочери. – Ты пока пойдешь в местную школу, запускать учебу нельзя.

Краем глаза Вера заметила, как Оля вздрогнула, и ласково погладила девочку по руке.

– Не переживай, когда-то здесь была неплохая школа. Учеников не так много, ну и со своими знаниями ты окажешься лучше всех, – ободряюще улыбнулась дочери Вера. – Мы не можем пропускать, тебе поступать через два года. И не бойся, того, что произошло с тобой, не повторится.

Оля кивнула. Они вышли на проселочную дорогу. На обочине еще держалась грязь после стаявшего снега, но середина дороги выглядела сухой – кто-то заботливо засыпал ее щебенкой. Вера кинула взгляд на бывший дом тети Мани и заметила Настю, смотрящую в окно. Девушка приветливо помахала ей рукой, Вера, замешкавшись буквально на секунду, помахала в ответ.

– Кто это? – заинтересовалась Оля.

– Соседка, они недавно переехали.

– Она тоже в школу ходит?

– Нет, – широко улыбнулась Вера, – Настя ждет ребенка. Она старше тебя.

– Ясно, – констатировала Оля и снова кинула любопытный взгляд в окно. В отличие от самой Веры Оле явно требовались друзья, возможно, Настя станет для нее хорошей компанией.

Солнце ощутимо пригревало, апрель обещал быть теплым, и Вера подумала, что с рассадой не стоит мешкать – сегодня же замочит семена и подготовит тару.

Дорожка вывела на главную улицу села. Здесь располагались автобусная остановка, школа, детский сад и дома самых зажиточных жителей. В конце улицы находилось сельпо. Вера подумала, что нужно купить сразу все необходимое, чтобы хотя бы несколько дней не показываться на улице. И тут же остановила себя – шила в мешке не утаишь, все равно о ее приезде узнают. Оле придется пойти в школу, а для этого надо договориться с директором. Наверняка противная Мария Семеновна все так же правит школой. Достаточно показаться ей на глаза, и все село тут же окажется в курсе.