Он вдруг поймал себя на мысли: вот всю жизнь он считал себя человеком образованным, грамотным. А сегодня вдруг сам себе напомнил ученика, жадно схватывающего слова учителя…

Глупости какие! Тут же спохватился Александр Иванович. И никакой он не безграмотный — просто всего на свете знать невозможно, да и ненужно. Главное — это то, что он знаменит, талантлив. А остальное…

Но волнение все-таки не отпускало. Подойдя к окну, он резко распахнул ставни, да так, что они стукнулись снаружи о стены дома. Тут же ночные звуки ворвались в комнату. Глубоко вдыхая свежий воздух, Александр Иванович понемногу начал успокаиваться.

«Ну что ж, пора спать», — подумал Александр Иванович. Уже лежа в кровати, он все смотрел на догорающую свечу. В углу возле двери стоял его чемодан, а рядом с ним, стянутый ремнями, лежал рюкзак. Завтра он уже будет дома… Вера, наверное, совсем заждалась…

Густая коричневая пена медленно поднималась, готовая вот-вот перелиться через край. Но Наташа была начеку, и как только пена достигла своей критической отметки, сразу же сняла кофейник с огня.

Как же хочется спать! Всегда этот переход от зимы к весне сопровождался у нее ужасной сонливостью и полным отсутствием сил. Налив в чашку ароматный напиток, Наташа сделала первый глоток, и приятное тепло моментально разлилось внутри. Немного постояв так, наслаждаясь вкусом свежесваренного кофе, она включила телевизор. Симпатичная дикторша с улыбкой сообщала новости культурной жизни столицы. Дослушав до конца репортаж об открывшейся в Манеже выставке, Наташа выключила телевизор. Надо было собираться на работу.

Как всегда, всю дорогу от дома до нотариальной конторы, где она работала последние шесть лет, она думала о своей вроде бы благополучной, но на самом деле такой неустроенной жизни. Конечно же на службе никому и в голову не могло прийти, что Наталья Владимировна несчастна. Ни в коем случае! Она всегда была приветлива со всеми, улыбаясь так, как улыбается человек, вполне довольный своей жизнью. Никто ни разу не слышал от нее ни единой жалобы. Иногда на ее рабочем столе появлялись букетики цветов, которые коллеги принимали за знаки внимания какого-то кавалера, естественно, даже и не догадываясь, что цветы эти Наташа покупала себе сама. Однако для человека наблюдательного не составило бы труда понять — спокойствие и внешнее благополучие на самом деле всего лишь маска, которую она носила на людях и снимала, вернувшись домой. Правда, и там некому было посочувствовать ей, так как уже очень давно Наташа жила одна.

Родители Наташи были геологами. В конце восьмидесятых годов вся семья вместе с черным спаниелем Лори переехала из старой квартиры в довольно большую и удобную, недалеко от Профсоюзной. Наташа тогда перешла в седьмой класс. Новая школа встретила ее приветливо. Классная руководительница преподавала географию. Иногда на ее уроки приходил Наташин отец, Владимир Семенович Коген. Он рассказывал ребятам о горных породах, о своих экспедициях, о работах над книгами по геологии. Он был довольно известным, уважаемым в своем кругу человеком.

Геологические экспедиции приходились в основном на летнее время. Поэтому начиная с июня и до конца августа родители уходили, как они говорили, в «поле», зарабатывая в таких походах по тем временам очень хорошие деньги, которые и проживали потом всей семьей до следующего лета. Они и познакомились в такой вот летней экспедиции, после чего вскоре поженились, несмотря на довольно значительную разницу в возрасте — Владимир Семенович был старше своей жены на пятнадцать лет.

Во время отсутствия родителей обязанности по дому и воспитанию девочки брала на себя бабушка Наташи по матери, Мария Степановна. Эта простая женщина, проработавшая всю жизнь на ткацкой фабрике, обладала поистине недюжинным чувством юмора и тем жизненным опытом, который не уступал, а может, и превосходил образованность. С бабушкой Наташа не только не ссорилась — они были настоящими друзьями.

Родители воспитывали Наташу вполне демократично, придерживаясь того принципа, что подавлять волю ребенка не стоит, а, наоборот, необходимо культивировать в нем такие понятия, как собственное мнение и самостоятельность. А все это возможно, только общаясь с ребенком на равных, а не с позиции силы. Поэтому и отношения в семье были откровенными, доверительными.

Беда случилась, когда Наташе было шестнадцать лет. Тогда в больнице от сердечного приступа умер Владимир Семенович. Произошло это настолько внезапно, что поначалу Наташа просто никак не могла поверить в потерю.

С его смертью жизнь семьи резко изменилась, в том числе и материально. Татьяна Петровна, Наташина мама, не пропускала ни одной экспедиции, стараясь заработать и обеспечить семью всем необходимым. Мария Степановна в то время уже была пенсионеркой. Правда, она предлагала дочери свою помощь, говорила, что может снова выйти на работу, однако Татьяна Петровна и слышать ничего подобного не хотела. По вечерам к ним приходили друзья, с которыми супруги вместе работали. Они, как могли, старались поддержать осиротевшее семейство. Татьяна Петровна потом говорила, что, если бы не помощь друзей, ей было бы совсем плохо.

Так прожили они два года. Однажды Татьяна Петровна собрала семейный совет, на котором объявила о своем решении поменять статус вдовы на статус замужней женщины. Говорила она долго и обстоятельно. Основной мыслью ее монолога было то, что жить одна она больше не в состоянии, что устала от одиночества, от необходимости в одиночку заботиться о семье, которой просто необходим мужчина. Наташа тяжело пережила эту новость — каждое слово матери с болью отдавалось в ее сердце. Как это может быть, чтобы кто-то чужой занял место ее отца? Конечно, она понимала: мать еще молода и рано или поздно она снова выйдет замуж. Правда, случиться это должно, по мнению дочери, еще очень и очень нескоро. Однако последующие события показали, как она ошибалась. Как-то осенним вечером, когда Наташа готовилась к предстоящей контрольной, на пороге их квартиры появился Владимир Николаевич Синеухов в мокром от дождя пальто. В одной руке у него был большой чемодан, а в другой — аккуратно связанные стопки книг по геологии. Он был старинным другом их семьи, и Наташин отец считал его своим приятелем. Надо сказать, что Владимир Николаевич проявлял на протяжении всего их знакомства повышенный интерес к Татьяне Петровне. Иногда дарил ей цветы, что служило поводом для незлых насмешек Владимира Семеновича. И вот теперь…

Наташа необыкновенно сильно переживала этот чуждый ее пониманию союз. Проводя параллели между отцом и отчимом, она видела, насколько разные они люди — интеллигентный отец и не отягощенный лишней воспитанностью отчим. Но особенно неприятно ей было, что имя отчима было такое же, как и имя ее отца — Владимир. Часто, когда мать обращалась к нему по имени, девушка непроизвольно вздрагивала, в глазах ее появлялось сильное душевное страдание, придававшее ее глазам какое-то совсем недетское выражение. Пройдут годы, но в глазах ее так и останутся отголоски прошлых переживаний…

Бабушка утешала внучку, стараясь по-женски оправдать мать, еще вполне молодую женщину, имеющую право на личную жизнь.