И что уж тут говорить — удалось им это просто блестяще.

Приведя в действие взрывное устройство и окатив меня с ног до головы вонючей жижей, они, очень довольные, убирались восвояси, ничуть не скрывая своего «авторства» относительно этого отвратительного поступка и нимало не беспокоясь о том, чтобы остаться незамеченными. Я же, отплевываясь и отфыркиваясь, вынуждена была любоваться на этот спектакль, не имея возможности адекватно ответить.

В таком виде нечего было и думать садиться в машину и начинать преследование. Бедный «Фольк» после этого неделю пришлось бы отмывать и проветривать.

«Ну погодите! — скрипя зубами в бессильной ярости думала я, черпая пригоршней воду из озера и пытаясь смыть с джинсов и майки вонючие наслоения. — Я еще поквитаюсь с вами!»

— Женечка, какой ужас! — тем временем восклицала Валя, уже спешившая на помощь с каким-то ковшиком, из которого она стала усердно поливать меня, едва лишь добежала до озера. — Какие негодяи! Давай я помогу тебе.

Объединив усилия, мы вскоре добились того, что моя одежда из мокрой и грязной превратилась просто в мокрую, и, слегка подсохнув под лучами вечернего солнышка, я уже могла находиться в салоне любимой машины, не опасаясь катастрофических последствий.

— Это что же они, выходит, караулили нас? — проявлял несколько запоздалую догадливость Зорин-старший, когда, собрав наконец вещи, мы выезжали с роковой поляны у озера.

— Конечно! Конечно, караулили, — как всегда, эмоционально вступила Валя. — Я же говорю — все это не случайно. И самолеты, и вертолеты эти. Как только узнал, что мы здесь, сразу донимать начал. Нигде от него не скрыться!

Игорь своих чувств по поводу происшедшего не высказывал, но сидел хмурый, думая какую-то невеселую думу, и по выражению его лица не трудно было догадаться, что он во многом согласен со своей невестой.

Я же, не отвлекаясь на бесполезные эмоции, целиком погрузилась в обдумывание планов жестокой мести. Клиенты клиентами, но сейчас ущерб нанесли мне лично, да еще позволили себе насмехаться. Такое просто нельзя было пропустить безнаказанно.

«Я буду не я, если в самое же ближайшее время не возьму тебя, дорогой мой Митя, за жабры, — злорадно думала я, еще не имея ни малейшего представления, как именно это сделаю, но, в силу обуревающих меня яростных настроений, уже совершенно уверенная в успехе. — Сдашь ты мне закадычного друга своего, господина Свиридова, как миленький. Впрочем, эта сказка пока еще впереди, а сейчас у нас будет присказка».

Серьезные действия, такие, как, например, вычисление и поимка загадочного Митяя, предполагали, соответственно, серьезную предварительную подготовку и наличие холодной головы. Между тем клокотавшие во мне злость и досада требовали немедленного выхода. Поэтому глобальные планы я решила отложить на потом, а в ближайшее время компенсировать чувство справедливого негодования, устроив для Свиридова в виде «присказки» ответную пакость из серии «мелочь, а приятно».

Судя по тому, что мне довелось наблюдать в эти дни, да и по рассказам моих подопечных, уважаемый Николай Юрьевич пользовался среди местного населения если уж не популярностью, то как минимум известностью. Поэтому друзей или просто знакомых, готовых помочь ему в осуществлении той или иной оригинальной идеи, было более чем достаточно. Я же, со своей стороны, не могла похвастаться столь обширным электоратом. Если говорить о сочувствующих, то, пожалуй, круг их ограничивался только членами двух попавших в переделку семей, взятых мною под защиту.

Поэтому, хотя обуревавшие меня чувства и побуждали к немедленным действиям, я понимала, что осуществлять их следует с осторожностью. Что бы ни предпринял в отношении меня или моих подопечных Свиридов, никто здесь его не выдаст, поскольку он свой, местный, да к тому же начальник. Я же — элемент пришлый, чужеродный, где бы я ни появилась, меня сразу заметят и обратят внимание. Если я рискну на виду у всех осуществить то или иное неблаговидное действие, скажем, в отношении того же Свиридова, меня «заложит» ему первый же встречный.

«Поздно вечером или ночью, — думала я, поворачивая на очередном светофоре, — только в темное время суток у меня есть шанс подложить Свиридову свинью и остаться незамеченной».

Какую именно свинью я собираюсь подсунуть, я пока представляла себе довольно смутно. Но «взрывная тенденция», которая очень внятно прослеживалась в стратегии наших врагов, настойчиво наводила на мысль и самой устроить для них нечто подобное.

Конечно, в данный момент под руками у меня не было ничего, похожего на ядерную бомбу, да и надежда на то, что я смогу приобрести что-либо подобное в магазине, даже пусть и в военном, была слабоватой. Но некоторые смутные предположения в голове роились, и, поворачивая на территорию летного городка, я уже могла довольно ясно сформулировать стратегию своих ближайших действий.

Сопоставив в уме известные мне факты и «расписание» своих клиентов на сегодняшний вечер, я пришла к выводу, что наиболее доступным объектом для предполагаемого воздействия будет «Мерседес» Свиридова, припаркованный возле уже известного мне дома, в котором квартировало все местное начальство.

Если верить Зорину, на ночное дежурство Свиридов прибывает поздно. А значит, у меня будет минут тридцать — сорок для маневра в самое подходящее время, когда на улице уже стемнеет, а Свиридов на старт еще не выйдет.

В чем именно должен будет заключаться этот маневр, подсказывал сам выбранный «объект».

Как законопослушная гражданка, я даже в мыслях не имела таких выраженно противоправных действий, как угон. Зачем мне ненужные проблемы с правосудием? Я намеревалась поступить гораздо дешевле и сердитее, просто-напросто забив чем-нибудь выхлопную трубу.

Прекращение своевременного выброса выхлопных газов хотя и не гарантировало стопроцентного взрыва, но технические проблемы гарантированно обеспечивало. Так что, думаю, пару-тройку напряженных минут это происшествие доставит моему врагу без всяких сомнений.

«Любишь взрывы, будет тебе взрыв. Или, по крайней мере, хороший чих», — злорадно думала я, проезжая по тенистым аллеям городка и мысленно представляя себе глупо-недоумевающую рожу Свиридова.

Выгрузив Зорина-старшего, я, невзирая на новую саркастическую улыбку, еще раз подтвердила, что прибуду для «конвоирования» ровно в половине восьмого. После этого я отвезла домой остальных подопечных и, оставив «Фольк» у подъезда, выдвинулась на пешую разведку в целях осуществления своих тайных планов.

По дороге перебирая в уме все возможные материалы, пригодные для забивания выхлопных труб, я остановилась на монтажной пене. В сложившихся обстоятельствах главным условием успеха была быстрота, и именно этот технический состав практически идеально соответствовал принципу «нашкодить и удрать», обеспечивая минимизацию рисков.

Мальчишкам, подосланным проколоть мне колесо, Свиридов наверняка внушал тот же принцип. Ведь он не мог не догадываться, что «Фольк» оснащен сигнализацией, и понимал, что долго возиться возле машины не стоит. Вот и я поступлю так же. Быстренько напортачу и смоюсь.