Когда массовые увольнения в компании Anglo прогремели на весь мир, группа, в которую входили Дэвид и Питер, уже сосредоточилась на борьбе с апартеидом. Они начали изучать компанию Anglo, используя открытые источники. Вскоре они обнаружили, что у группы A AC есть несколько компаний в Нидерландах, и принялись отслеживать их структуру, деятельность и местоположение. Как обычно в случае с Anglo, это было достаточно сложно само по себе, учитывая многочисленные и разнообразные формы этих интересов. Помимо AAC и De Beers, в Голландии зарегистрированы интересы таких компаний, как Charter, Engelhard, Johnson Matthey и Consgold. Но что вскоре обнаружила организация aktiegroep Splijt Apartheid, так это то, что у Anglo был один небольшой офис в Амстердаме, чья единственная функция, похоже, заключалась в том, чтобы служить голландским каналом для международных холдингов группы. Более того, проверка документов компании в местной Торговой палате показала, что речь идет о весьма значительных активах. В данном случае Splijt Apartheid повезло в том, что в соответствии с новыми правилами некоторые из компаний впервые должны были предоставлять более полную информацию в своих годовых отчетах.

В те времена каждая транснациональная корпорация любого масштаба имела множество неторговых дочерних компаний, разбросанных по всему миру. Обычно эти компании не имеют никакого штата сотрудников, а просто базируются и управляются из удобного офиса юриста, бухгалтера или банка. Смысл их существования, как правило, заключается в сложной схеме ухода от налогов (что законно), если не уклонения от налогов (что незаконно). Границу между ними зачастую трудно определить даже налоговым органам. У искусственной корпоративной структуры могут быть и другие причины. Одна из них - обслуживание трансфертного ценообразования, при котором прибыль может улетучиваться, когда товары пересекают национальные границы или переходят от одной дочерней компании к другой. Другая причина - обеспечение надежной базы собственности для международных инвестиций.

Anglo, конечно, не нужны были амстердамские операции для создания надежной европейской базы. У нее уже есть такая база через Ла-Манш в Лондоне, в основном в комплексе Charter Consolidated/De Beers/CSO на Холборн-Серкус. Хотя группа вполне может заниматься трансфертным ценообразованием, чтобы вывести средства из жестких рамок южноафриканского валютного контроля, Амстердам - слишком шумный город для такой деятельности. Лучше использовать более спокойные убежища, такие как Либерия, Бермуды, Нидерландские Антильские острова, Лихтенштейн или даже Люксембург, где ресурсы Anglo произведут гораздо большее впечатление на налоговых инспекторов.

Исследователи Splijt Apartheid не знали подробностей, но было ясно, что небольшой амстердамский офис играл важную роль в минимизации налоговых обязательств группы. Кроме того, было очевидно, что единственный способ распутать паутину холдингов - это получить информацию изнутри офиса, и их исследование убедило их в том, что Anglo является оправданной целью. Они решили предпринять прямые действия против Anglo, преследуя три основные цели, характерные для их политической философии:

Сначала мы хотели забрать все административные материалы компании. Затем вы расстраиваете их работу.

Во-вторых, мы надеялись, что, получив все их секреты, мы сможем предать их деятельность гласности и вызвать реакцию со стороны государственных органов. Привлекая внимание общественности, вы надеетесь заставить их закрыться. Вы надеетесь устроить скандал.

В-третьих, подготовив отчет о компании и ее деятельности, вы надеетесь повысить осведомленность жителей Голландии о том, что происходит, и побудить их к действиям.

Принсенграхт - это название третьего канала, который вы пересекаете, двигаясь на запад из центра Амстердама. Это приятная историческая улица, которая начинается у Зее рядом с вокзалом и изгибается к юго-востоку. Верхняя часть улицы тихая и постепенно становится востребованной, самое известное здание - дом Анны Франк. Ближе к середине находится центральное здание суда, огромное монументальное каменное сооружение, некогда известное своими граффити - проблема, которая была решена, в типично голландской манере, не с помощью жестких полицейских мер, а путем нанесения специальной краски, чтобы самые оскорбительные граффити можно было смыть.

В нижней части Принсенграхта, рядом с богатым деловым центром Амстер Дам, находится дом № 783, красивый, широкий, шестиэтажный.

Бывшее купеческое здание с фронтоном, балкой и шкивом, хотя сейчас оно основательно модернизировано и на каждом этаже располагаются автономные офисы. В середине 1986 года на табличке с названием офисов на первом этаже значилось "Plain Holdings", а несколькими месяцами ранее - "Erabus SA (Branch Office)", но через стеклянные двери проходят те же люди, и те же столы и папки стоят на тех же роскошных коврах. Это амстердамский офис Anglo, хотя папки уже несколько опустели.

И Дэвид, и Питер - высокие и худые. Они одеты в темную, свободную и хорошо поношенную одежду, а их неряшливость подкрепляется ровным слоем щетины на подбородке. Но когда в субботу, 7 июня 1986 года, спустя год с лишним после того, как сквоттеры начали исследовать Англо, они были чисто выбриты и элегантно одеты, как высокопоставленные молодые руководители. К тому времени они уже многое знали. По субботам офис убирала голландская пара, и план состоял в том, чтобы обмануть их и оставить Дэвида и Питера в офисе, когда они закончат свою работу.

Неся в руках портфели, двое молодых людей представились Ван Аспереном и Ван ден Бергом, сотрудниками голландского торгового банка "Пирсон Хелдринг и Пирсон", входящего в группу Amsterdam-Rotterdam Bank NV. Они утверждали, что накануне были заняты неотложными делами в Люксембурге и приехали на экстренную встречу в половине второго пополудни с главой амстердамского офиса мистером Вирсумом. Они приехали немного раньше и хотели бы подождать в офисе. Уборщики впустили их, и они расселись, открыв портфели, чтобы извлечь сигареты "Данхилл" и "Файнэншл таймс". Нет, они не хотели бы выпить кофе (это замедлило бы работу уборщиков). Однако уборщики не были готовы уйти так рано, как обычно. Руководители компании с каждой минутой волновались все больше, но в конце концов уборщики ушли. Операция только начиналась, когда один из уборщиков вернулся.

Мы подумали, что должны позвонить мистеру Вирсуму, чтобы убедиться, что можно оставить вас в офисе. Вы ведь не возражаете? Конечно, нет, но он почти наверняка уже едет в офис.

С завязанными в узел животами они наблюдали, как набирается номер; но, как и было предсказано, ответа не последовало. Уборщица ушла. Хотя оставалась опасность, что кто-то из них, вернувшись домой, снова попытается позвонить.

Группа выбрала нас не из-за наших знаний об Anglo, а потому, что мы лучше всех подходили к деталям. Мы уже знали, что офис совсем небольшой, так что мы сможем все вынести. Поэтому, когда уборщица ушла, мы просто схватили все и ушли. Я даже не знаю, сколько времени это заняло, понятия не имею, просто как можно быстрее. Это были две комнаты вместе. Мы