– Вот провела бы ты свое детство с подветренной стороны от целлюлозного комбината, посмотрел бы я на тебя! Ладно, мне остаться на ночь или уйти к себе?

– Как хочешь. Но, если остаешься, постарайся меньше шуметь, когда будешь удирать среди ночи.

Повисла пауза. Роб смотрел на Алисию и пытался понять, сильно ли она злится.

– Гм, прости. Не хотел тебя разбудить. Я просто…

Алисия подняла руку:

– Не лги мне сейчас, Роберт.

– Так ты знаешь, чем я занимался?

– Догадаться несложно. Ты пропадаешь по ночам, а кто-то строит козни шоленам.

– Все не так страшно, честное слово. Это лишь безобидные шутки.

– Чего ты хочешь добиться, Роберт? Убедить их, что мы – сборище безмозглых подростков?

– Эй, потише! Смотри: мы хотим, чтоб они убрались и прекратили нам досаждать. Доктор Сен – единственный, кто может их выгнать, но этого не делает. Так, по крайней мере, мы даем понять, что им здесь не рады.

– Что за идиотизм!

– Возможно. Но зато мы единственные, кто хоть что-то делает.

Алисия раздраженно фыркнула:

– Можете заодно постучать себя молотком по голове – польза та же. И кстати, кто это «мы»? «Роберт Пятый»?

– Неважно. Спокойной ночи.

Роб вышел из ее каюты злой и пристыженный. Конечно, умного в розыгрышах было мало, но это он и без Алисии знал (спасибо за разъяснение!). Можно подумать, она сама каждый миг своей жизни была абсолютно серьезной. Ей бы расслабиться. Ага, в этом и проблема: расслабиться бы ей и не строить из себя самую умную, не распекать его свысока за пару безобидных шуток. У европейцев просто нет чувства юмора!

Он зашел в гостиную перекусить, а затем уже отправился к себе, но в первом блоке что-то происходило. Человек шесть толпились у двери в каюту пришельцев, там же находились Гишора и Тижос. Саму дверь перекрыла странная оранжевая мембрана. Через секунду Роб сообразил, что это плавучий пузырь, которые археологи использовали для транспортировки тяжелых грузов. Кто-то надул его прямо в каюте шоленов.

Дики Грейвз подошел ближе и пихнул его локтем. Когда Роб посмотрел в его сторону, тот подмигнул. Роб осклабился. Даже Алисия признала бы, что шутка хороша. Вполне достойна Калифорнийского технологического!

Доктор Сен и Сергей суетились у двери с каким-то тестовым оборудованием.

– Переносной спектрометр, – пояснил Дики вполголоса. – Боятся, что шар наполнен водородом.

– А на самом деле? – прошептал Роб, вдруг испугавшись. Даже Дики не решился бы в тесном пространстве станции наполнить шар легко воспламеняющимся газом. Или решился?

Грейвз едва заметно помотал головой и кивнул на Сена. Директор «Хитоде» взглянул на экран спектрометра, затем анатомическим скальпелем сделал в стенке шара аккуратный десятисантиметровый надрез. Пузырь вздохнул и пошел морщинами. Сергей начал продавливать его в каюту, выжимая воздух. Доктор Сен обернулся и обратился к толпе:

– Я имею основания полагать, что человек, ответственный за это происшествие, сейчас здесь, так что хотел бы выразиться ясно: больше никаких шуточек подобного рода. Это может казаться веселым, но я начинаю опасаться, что, если подобные выходки продолжатся, рано или поздно они приведут к несчастью.

Директор действительно задержал взгляд на них с Дики дольше, чем на остальных? Сказать с уверенностью Роб не мог.

Сергей сдул пузырь и начал сворачивать материал, а два шолена вошли в каюту, чтобы проверить, все ли в порядке. Зеваки начали расходиться.

Дики сделал знак Робу следовать за ним и зашагал в сторону геологической лаборатории.

– Отлично, – признал Роб, когда дверь за ними закрылась.

– Лучшая выходка на сегодня, я бы сказал, и совершенно безвредная. Бедняга Сен выглядел напыщенным бараном, вещая об ужасной опасности воздушных шариков.

– Точно! Послушай, Дики, как по-твоему, это работает? Мы хоть чего-то добились?

– Если уж об этом говорить, мы добиваемся сразу трех важных целей. Во-первых, показываем шоленам, что мы о них думаем. Во-вторых, хорошо развлекаемся. И на закуску, в качестве бонуса, доводим Сена. Чего еще желать?

– Ты действительно думаешь, что мы так сможем их спровадить?

Дики энергично кивнул:

– О да! Но не по той причине, о которой я думал изначально: ждал, что они сдадутся и свалят. Сейчас полагаю, что Сен сам их попросит убраться, чтобы сохранить остатки достоинства.

На ночь Роб вернулся к себе. Он хотел зайти к Алисии и рассказать о проделке с пузырем, но передумал. Пусть узнает от кого-то другого и задумается, не его ли это рук дело. Роб залез в постель и, засыпая, пытался придумать, как превзойти выходку Дики.

* * *

После того как пузырь удалили из их каюты, Гишора и Тижос пригласили Викрама Сена зайти.

– Мы хотели бы обсудить отсутствие прогресса в деле эвакуации персонала, – начал Гишора.

– Мне казалось, я уже объяснил вам несколько раз, что мы единогласно решили не эвакуироваться, – ответил землянин.

– Да, но вы должны понять, что ряд фракций внутри Согласия на нашей планете выступают за более жесткий контроль над деятельностью землян за пределами их собственной звездной системы. А возможно, даже в пределах этой системы. Многие на нашем корабле принадлежат к таким фракциям. Они постоянно требуют действий. И я не могу удерживать их бесконечно.

Викрам Сен отрицательно покачал головой.

– Мне очень жаль это слышать. Возможно, вам стоит вернуться и сперва решить ваши внутренние проблемы, не ввязывая в них нас.

– Боюсь, мы не можем это сделать, – сказал Гишора. – Скажи, намерены ли вы продолжать оказывать сопротивление?

– Мы не можем помешать вам делать то, что вы хотите, но помогать вам не будем. Если только вы не решите уехать. Уверен, в этом каждый будет рад вам помочь. Гишора, если вы действительно хотите заставить нас покинуть станцию, к подъемнику всех придется нести.

– Пожалуйста, объясни, почему вы выбрали такой образ действий, – попросил Гишора. – Вы не можете помешать нам вас вывезти. Посадочный модуль, полный Стражей, уже приземлился на поверхности. Я не понимаю, чего вы надеетесь добиться!

Человек звучно выдохнул воздух через ноздри.

– Мы протестуем против использования силы как способа нас подчинить. Отказываясь с вами сотрудничать, мы демонстрируем, что при помощи физической силы вы можете контролировать только наши тела, но не мысли. Вы можете физически удалить меня со станции, но не заставите с вами согласиться. Понимаете?

– Я вижу в вашем решении только Согласие отдельной фракции. Вы ставите личные цели выше общего блага.

– Если мы собираемся оперировать понятием большинства, позвольте мне напомнить, что население Земли больше восьми миллиардов, в то время как на вашей родной планете обитает менее миллиарда шоленов. По-моему, это вы составляете деспотичное меньшинство, – мягко сказал доктор Сен.