Его величество пожал плечами с истинно королевской небрежностью.

– Разбойники, убийцы, маньяки… Шани, вы наверняка знаете людей, которых можно скормить демону. Я более чем уверен в этом.

Я вспомнила несостоявшегося зятя купца Вирона, подумала про Арнесов… их можно было бы скормить демону. Только вот…

А он бы не оскорбился? Его бы не стошнило? А то варианты возможны…

И кстати, та же Риана Респен.

Она меня не убила, но ведь хотела! А если бы меня помучили, изнасиловали, еще живой утопили в реке? Справедливо было бы скормить ее демону?

Вот с моей точки зрения – даже очень!

– Вот видите, – его величество не читал мои мысли, но за выражением моего лица следил очень внимательно. – Вы уже можете назвать несколько человек.

– Могу, милорд.

– А это – горы. И разбойники там не переводятся. Договориться можно со всеми, Шани, короли Раденора это могут. Итак, мы получаем продолжение династии, а женимся, конечно, не на демонессах. На обычных женщинах, которых полюбим. Так и с Александром Проклятым, кстати, было. Только второй брак у него получился счастливым. Да, сложно, но что поделать?

Я пожала плечами. К месту вспомнился совет матери, не ходить в чужой Храм со своим уставом.

– Не мне осуждать или судить, милорд.

– Умница, Шани. Итак, мой сын решил обновить кровь. К сожалению, в этот раз нам всем крупно не повезло.

– Ваше величество?

– Демоны, Шани, действительно бывают разные. Кого-то устраивал предложенный договор, а вот в этот раз династии сильно не повезло.

Я обратилась в слух.

– Алекс, мой сын, вызвал демонессу. К сожалению, она оказалась наполовину воином, а наполовину суккубом, и решила воспользоваться своими талантами, чтобы остаться в этом мире. Ребенок подошел бы в качестве якоря, все же родная кровь крепко привязывает…

– А остальных – нет? Простите, милорд…

– Ничего страшного, Шани. Лучше спросить, чем потом нажить себе проблемы. Так вот, любую цепь можно разорвать, обычно мы этим занимались после родов ребенка, отсекая его от матери. С ее, разумеется, согласия…

Я подумала, что любой, кто осмелился бы забрать у меня ребенка…

Я не демон. Но мозг бы не выжгла, а вырвала.

– Шани, у всех свое мнение. И свои интересы. У демонесс нет такой любви к детям, как у вас, уж поверьте, – без всякой магии прочитал мои мысли король. – Проводятся обряды, ритуалы, ребенок привязывается к Раденору… Ралиссия, так звали демонессу, решила, что может остаться. Все просто. Она рожает ребенка, убивает моего сына и мою жену, занимает ее место… весь мир к ее услугам. Зря, конечно. Алекс был искренне в нее влюблен, очень привязан, он и так бы ей предложил остаться, хотел уже после родов сказать. Не успел.

Я подумала, что мне совершенно не жаль неведомого Алекса.

– Ралиссия напала в первую же ночь после родов. Мы еще не успели провести ритуалы, ребенок пока еще оставался с ней, она подпитывала его силой и молоком… это не обязательно, но дети так становятся и сильнее, и здоровее.

– Но это же демонессы? Они их не убивают?

– Клятва, Шани. Клятва. Призывы проводятся вот уже несколько столетий, и поверьте, отработано все до мелочей.

Я помотала головой.

– Тогда я ничего не понимаю. Если демонесса знала, что ее ждет, почему она напала? Клятва ведь убивала ее? Правильно? Стоило ей поднять руку…

– Ралиссия была молода, глупа и самонадеянна. Для демонессы, конечно. Она недооценила людей, – просто ответил король. – Вызывали ее пятеро некромантов, и хотя призыв проводил Алекс, гарантом клятвы выступал я. Область магических клятв штука коварная, слово, предлог, даже просто – точка или запятая, если клятва читается с бумаги, и фраза получает совершенно другой смысл. А можно еще замаскировать одну клятву под второй, более обширной. К примеру, если прочитать каждое пятое слово…

– А так тоже можно?

– Шани, я не стану сейчас заниматься вашим образованием. Потом – пожалуйста, а пока вам придется поверить мне на слово.

Я кивнула. Ладно, поверим.

– Можно сказать, что меня тоже подвела глупость и самонадеянность. Я решил, что клятва полностью обезопасит моего сына и жену. Но… я не подумал о внуке. Ралиссия пришла к Алексу и призналась ему в любви… со всеми последствиями. Сын был доволен и счастлив, а когда они уже обо всем договорились, и он освободил ее от клятвы, эта дура атаковала. Алекс считал, что все в порядке, здесь и сейчас он просто соглашается с капризом любимой женщины, а второй раз освободить ее от клятвы можно уже здесь, в столице, и представить, как супругу наследного принца, мать моего внука…

– А Ралиссия не ощутила, есть на ней клятва – или нет?

– Алекс тоже не ощутил. Он освободил ее от клятвы. А я – нет.

Я тряхнула головой и сообразила.

– Получается, что когда она покушалась на него… даже если бы покушение удалось, отдача от нарушенной клятвы ее бы не замучила. Но вы ее от клятвы не разрешали, и получила она…

– Примерно половину от того, что должна была. Ей хватило, тем более, что и Алекс добавил. И это еще спасло моего внука.

– Вашего внука?

– Его высочество Анри Раденорский.

– Так он жив?

– Да. Но… безумен. У ребенка была сильная связь с матерью, когда ее убили… мы разрываем связь медленно и осторожно, это как цепочку разгибать по звеньям. А если ее рвать с размаху, связь хлестанет по всем. И по демонессе, и по ребенку…

– Вот оно и хлестануло, – пробормотала я. А потом до меня дошло. – Ваше величество, а ничего, что я не умею читать мысли демонов?

– Ничего страшного. В нормальном состоянии у меня защита, но у безумцев ее просто нет. Это вам не помешает.

– А сколько ему лет?

– Моему внуку шесть лет. И сейчас он в замке Тараль, потому что держать полубезумного полудемона, неплохого некроманта и мага огня в столице попросту опасно.

Я потерла нос.

– А убить? Уж извините, милорд, но все-таки?

Его величество покачал головой.

– Шани, мы короли и полудемоны. Но не детоубийцы. Это только люди могут такое проделывать. Взрослого человека, врага, я убью, не моргнув и глазом, и не испытаю никаких сожалений. А ребенок в чем виноват? В том, что его родители – идиоты?

Мне снова вспомнились те же Арнесы.

Да, родители – недоумки, которые вообще думать не умеют. За отсутствием разума. А в чем виноваты их дети? Им за что такая радость – жить с пьяницами, на помойке, побираться ради куска хлеба, воровать, подличать?

За что?

Нет ответа. Просто так сложилось. Но если уж кого и убивать – так это их родителей.