– Мелтон еще над ним работает, – ответил Фац. – Освещение хреновое, да и машина все время двигается, изображение мажет. Он говорит, вряд ли получится из этого что-то вытянуть. Надеюсь, это он так набивает себе цену.

* * *

Дэвид Бэнкстон работал в магазине-складе «Хоум депо» в Кенте, где, как верно заметил Кинс, у него был доступ к любому количеству веревки. В первый раз с тех пор, как они вошли в комнату мотеля и увидели там тело Николь Хансен, Трейси испытала что-то вроде оптимизма.

Менеджер магазина провел их через просторный, светлый склад, заполненный товарами для ремонта и интерьера, в заднюю часть здания, где располагались кабинеты сотрудников, столовая, комната отдыха персонала и туалеты. Там он завел их в типовой офис – мебель, шпонированная дубом, репродукции акварелей на стенах – и представил начальнику Бэнкстона, Хаари Раджпуту, который встал, официально поздоровался и протянул для приветствия мягкую руку, пожатие которой оказалось неожиданно крепким. Менеджер ушел.

– Чем могу служить? – Раджпут говорил по-английски с сильным акцентом. Худой, узкоплечий, в очках в черной оправе, оседлавших широкий нос, под которым кустились густые усы, в общем и целом он напоминал Граучо Маркса[21] в роли продавца из магазина «Все по 10 центов».

– Нас интересует один из ваших подчиненных, – сказала Трейси. – Дэвид Бэнкстон. Насколько мы поняли, он сегодня как раз работает.

Раджпут потянулся к радиотелефону на столе.

– Дэвид? Да. Я его сейчас позову.

– Сначала, – Трейси подняла руку, – мы хотели бы задать несколько вопросов вам.

Рука Раджпута соскользнула с аппарата. Вид у него стал встревоженный.

– Вы ведь непосредственный начальник мистера Бэнкстона? – начала Трейси издалека, чтобы Раджпут расслабился.

– Да.

– Как давно мистер Бэнкстон здесь работает?

– Не знаю. Он пришел сюда раньше, чем я. Мне придется поднять его документы. – Раджпут встал из-за стола и шагнул к шкафу.

– Можете ответить приблизительно, – сказала Трейси.

– Несколько лет, – сказал Раджпут, снова садясь.

– Магазин открыт для посетителей двадцать четыре часа в сутки, верно? – спросила Трейси.

– Да.

– Значит, сотрудники работают посменно?

– В три смены – утро, день, ночь.

– В какую смену работает обычно мистер Бэнкстон? – спросила Трейси.

Раджпут поправил очки.

– По-разному. Иногда днем. Иногда с утра. Иногда ночью.

Трейси показала на табельные часы на стене у двери: все прорези были заполнены бежевыми карточками.

– Долго у вас хранятся эти карточки?

– Много месяцев. Так положено.

– Эти карты за текущую неделю?

– Да.

– Могу я взглянуть на карточку мистера Бэнкстона?

Раджпут снова встал и подошел к картам. Он поднял очки так, что они оказались у него над бровями, и склонился, чтобы лучше разглядеть содержимое часов. Наконец он выдернул из одной прорези карту и протянул ее Трейси.

– Когда начинается и когда заканчивается дневная смена? – включился в разговор Кинс, давая Трейси время рассмотреть карточку.

Раджпут вернулся к столу и сел.

– С четырех до полуночи.

– Что за человек Дэвид?

– Хороший работник. Очень хороший. Проблем нет.

– Я имею в виду, какой он как человек? Тихий, спокойный или наоборот? Как себя ведет?

У Раджпута была привычка то и дело поднимать ладони, как будто его собирались арестовывать.

– Хороший человек. Спокойный. Делает свою работу без всяких проблем.

– Он женат, холост? – продолжал Кинс.

– Женат. Двое иждивенцев.

– Значит, есть ребенок.

Раджпут кивнул.

Трейси протянула карточку Кинсу. Бэнкстон уходил с работы сразу после полуночи как раз в те дни, когда были убиты Анжела Шрайбер и Вероника Уотсон. Как сказал бы Вик, это уже кое-что.

– Мистер Бэнкстон работает в каком-то определенном отделе? – спросила она.

– Нет. Нет отделов. Сотрудники работают везде.

– То есть в отделе электрики, сантехники, стройтоваров? Разгрузка, погрузка, все на них, так? Занимаются тем, что есть сегодня?

– Да, именно.

– А в какие магазины «Хоум Депо» доставляются товары с этого склада?

– Они все расположены в Пьюджет Саунд.

– Сколько их?

– Двадцать четыре.

Много магазинов. И много накладных, которые придется просмотреть тому, кто захочет проследить, куда именно поставлялась полипропиленовая веревка с плетением буквой Z.

– А сами работники склада могут здесь что-нибудь купить?

– Да. Со скидкой.

– Как это работает? Как получают скидку?

– У каждого работника есть индивидуальный номер. Они хранятся в компьютере. Чтобы получать скидку, работник должен вводить свой личный номер при каждой покупке.

– Значит, существуют записи о том, платил тот или иной человек наличными или картой?

– Если он получал при этом скидку, то да.

Трейси посмотрела на Кинса, тот кивнул.

– Можно мы поговорим с мистером Бэнкстоном в вашем кабинете? – спросила Трейси.

– Да. Пожалуйста. – Раджпут пошел к дверям. – Я его позову.

– Нет, – остановила его Кроссуайт, не желая давать Раджпуту шанса поговорить с Бэнкстоном с глазу на глаз. Она показала на радиотелефон. – Пожалуйста, вызовите его сюда. Только не говорите зачем.

Брови Раджпута снова сошлись к переносице, но он все же взял трубку и нажал на кнопку. Аппарат издал короткий мелодичный сигнал.

– Дэвид?

После небольшой паузы мужской голос ответил:

– Да?

– Зайди ко мне, пожалуйста.

– Я только начал разгружать палету. Попозже нельзя?

Трейси помотала головой.

– Пожалуйста, зайди сейчас, – сказал Раджпут. – С палетой закончишь потом.

Трейси показалось, она услышала вздох.

– О’кей, иду.

Кинс вернул карточку Бэнкстона в прорезь, и они в неловком молчании стали ждать его появления.

– Могу я предложить вам кофе, чай? – начал Раджпут.

Трейси и Кинс отказались.

Дэвид Бэнкстон постучал в открытую дверь. Его взгляд быстро скользнул с Раджпута на Кроссуайт и Воробья, и выражение его лица изменилось с безразличного на обеспокоенное.