А вдалеке, на участке между заводскими цехами и старыми хрущёвками, виднелись гаражи. Не какие-то там «ракушки» – нет, полноценные дома для машин, причём их было не меньше сотни. Маленький автомобильный город. Или лабиринт.

Гаражи были стандартными – и в то же время такими разными. Их скопление смахивало на мозаику или лоскутное одеяло. Одни были однотонными, красно-коричневыми – этот цвет удачно маскировал ржавчину. Другие были полностью голубыми, но неравномерно: где-то крыша была вся в потёках, где-то более тёмным тоном выделялись недавно подкрашенные участки. А некоторые владельцы то ли хотели отличиться, то ли схватили первую попавшуюся краску: вот бледно-зелёный гараж, вот зелёно-голубой, вот пара жёлтых – а вот вообще оранжевый.

Разглядывая цвета, оценивая их хаотичную, но по-своему гармоничную композицию, Марина отвлекалась от женщины-кошмара. И тут же получила тычок острым локтем в бедро:

– Соберись! – слово было скорее свистящим, чем шипящим, но Анастасия ухитрилась его именно прошипеть. Гневно, как рассерженная кошка. Очень рассерженная и очень большая кошка – тигрица или кто-то типа того.

Когда женщина, спустившись с моста и пройдя вдоль забора, свернула к гаражам, Анастасия не удивилась. Марина – тоже. И не потому что больше не могла удивляться: просто лабиринт гаражей казался таким очевидным, таким подходящим… не понятно для чего.

Полуденное солнце пекло голову, слепило глаза. Марина щурилась и моргала чаще обычного, но старалась максимально внимательно всматриваться в цель. В силуэт, который двигался так неестественно и выглядел таким нереальным – особенно в колебавшемся от жары воздухе, который искажал изображение, словно бракованное стекло.

Стрекотание цикад усиливало ощущение зноя. И трава была уже совсем не той, что месяц-другой назад: солнце иссушило её, сделало блёклой и колкой.

Асфальт кончился, дорога стала земляной. Каждый шаг поднимал облачко пыли – лёгкой, как пудра мельчайшего помола. Ежедневно её перемалывали колёса десятков автомобилей.

Однако у самых стен гаражей – и особенно между ними – была не пыль, а нормальная земля с торчавшими из неё пучками растительности. Кое-где даже тянулись вверх тонкие деревца.

Звуков моторов не было слышно. Никто не сигналил из-за спины, никто не выезжал навстречу. Металлического лязга ворот или каких-нибудь звуков техобслуживания тоже не было. Что ж, середина рабочего дня, кто хотел уехать – уже уехал и ещё не вернулся; а некоторые вообще разъехались по дачам и в прочие отпуска – лето же. Вполне логично. Но всё равно неуютно.

Даже цикады как-то затихли. И птицы молчали. Сейчас Марина обрадовалась бы и грубому «кар-кар» или глупому «курлы-курлы» – но нет. Ничего.

Бывало, мелкие певчие птахи синхронно замолкали, когда поблизости пролетал сапсан или ещё какой-нибудь хищник. Сейчас возникло неприятное ощущение, что природа умолкла, тоже почуяв хищника. Только гораздо более крупного и опасного.

Марина и Анастасия преследовали женщину-кошмара. Но кто из них на самом деле был охотником, а кто – жертвой?

Женщина медленно шла по дороге, зажатой между гаражами. Однако впереди был поворот под прямым углом, и если не поторопиться, если не подойти к женщине почти вплотную, то она пропадёт из вида.

В бедро Марины опять врезался острый локоть. Анастасия коротко дёрнула головой в сторону зазора между гаражами и едва слышно, но по-прежнему жёстко скомандовала:

– Иди на перехват!

В страшных историях самое скверное случается, когда герои решают разделиться. И Марине вовсе не хотелось лезть в тёмную щель. Ещё меньше ей хотелось вылезти на другой стороне и столкнуться с женщиной-кошмаром лицом к лицу.

Но собственных идей о том, как справиться с чудовищем, у неё было ноль. Силы – не физической, а той, которая нужна для борьбы с кошмарами и которой Марина пока только училась управлять, да и то лишь во сне, – немногим больше. А Анастасия, хоть и выглядела как первоклашка, показала себя опытным охотником.

Подчинившись приказу, Марина сошла с дороги и полезла в темноту.

Смыкавшиеся над головой козырьки крыш были совсем короткими, и зазор между гаражами получился не из тех, через которые удобно срезать путь, чтобы не делать крюк по основной дороге. Тучный человек в зазор вообще бы не протиснулся. Туда наверняка никто не лазил. По крайней мере, хотелось на это надеяться.

Солнечные лучи не достигали этого места, там было темно, прохладно и слегка затхло. Марина старалась идти быстро, но осторожно – и всё-таки её ногу обожгло болью. В межгаражном пространстве вездесущая крапива чувствовала себя превосходно, и конечно, никто её не скашивал. Марина скрестила пальцы за то, чтобы в кожу не впилось что-нибудь похуже.

Ряды гаражей были двойными, зад каждого гаража упирался в зад другого, а их ворота, соответственно, выходили на противоположные стороны. Некоторые гаражи были состыкованы аккуратно, их боковые стены образовывали единую линию. Некоторые – как попало, внахлёст.

Марине повезло: с самого начала был виден свет в конце зазора, а значит, дорога была прямой. Но то ли у второй пары гаражей козырьки крыш были короче, то ли владельцы как-то исхитрились сплющить их посильнее – так или иначе, узкий зазор стал ещё уже. И как будто длиннее: Марина миновала стык, протиснулась из первого гаражного ряда во второй, основная часть пути была позади, солнечный свет был совсем рядом – а путь всё не кончался. Словно под ногами была беговая дорожка, и она всё ускорялась, не давая продвинуться вперёд и даже оттягивая назад. А шершавые металлические стены начали давить, словно постепенно сжимаясь.

Нельзя было терять ни секунды. Марина рванула вперёд, забыв о крапиве, о попытках не пораниться и о том, что могло поджидать её снаружи.

Снаружи не было ничего. И никого. Ни женщины-кошмара (ура!), ни Анастасии (увы). Хотя поворот был совсем рядом, и по Марининым прикидкам, они уже должны были появиться.

Марина напряглась, готовая в любой момент… что? Атаковать? Отразить атаку? Закричать?

Секунды вязко утекали одна за другой. Из-за угла никто не выходил.

Марина мельком глянула вбок – на зазор, из которого только что выбралась. Если кто-нибудь пойдёт по её следам, то перекроет своим телом свет с той стороны. Но пока свет был виден.

По виску стекла капля пота. Увидев женщину-кошмара, Марина сейчас почти обрадовалась бы: угроза стала бы явной и близкой, а не смутной и притаившейся непонятно где. Подкрадываясь? Усыпляя бдительность? Или выматывая ожиданием?

Над крышами гаражей взметнулись то ли плети, то ли щупальца. Мощные, но почти невидимые, прозрачные, похожие на очередное колыхание раскалённого воздуха. Они поднимались оттуда, где осталась Анастасия.

Марина не выдержала. Снова метнулась взглядом к зазору между гаражами – но Анастасия ведь послала её на перехват, и глупо будет вылезти в той же точке, где они разделились. И где теперь бушевали загадочные щупальца-плети. Вдобавок Марине почему-то очень не хотелось возвращаться в тесную темноту, так похожую на ловушку.