Дождь омывал лицо; окровавленную футболку он выкинул и только радовался, что любимая куртка стала ближе к телу. Затем нашел попутку до Эдмонтона и еще одну, которая довезла его через Атабаску в Хай-Прери. Это было легко.

2

Легко? Пуститься на поиски места, известного только по слухам меж сумасшедших? Возможно, нелегко. Но необходимо – даже неизбежно. С мига, когда его отринул грузовик, под чьими колесами он собирался умереть, путь был предопределен. Возможно, и задолго до этого, просто Бун никогда не видел приглашения. Но ощущение правильности выбора едва не сделало его фаталистом. Если Мидиан существует и готов его принять, то он отправится туда, где наконец обретет самопознание и покой. Если же нет – если это лишь талисман для испуганных и пропащих, – то и это правильно, и он встретит участь, ожидавшую искателей пустоты. Лучше это, чем таблетки, чем бесплодное стремление Деккера к логике.

Старания доктора искоренить в Буне чудовище были обречены на провал. Это стало ясно как день. Бун-человек и Бун-чудовище неотделимы. Они едины; они шли по одной дороге, единые разумом и телом. И что бы ни ждало в конце той дороги – смерть или слава, – это удел их обоих.

3

Квостоку от Пис-Ривер, сказал Нарцисс, близ Шир-Нека; к северу от Двайера.

В Хай-Прери пришлось спать на улице до следующего утра, когда он нашел попутку до Пис-Ривер. Водителем была женщина около шестидесяти, гордившаяся регионом, который знала с самого детства. Она с удовольствием преподала ему на скорую руку урок географии. Бун не упоминал о Мидиане, но Двайер и Шир-Нек она знала – последний был городом в пять тысяч душ населения к востоку от Трассы 67. Он бы сократил себе путь на добрых триста километров, не отправься до Хай-Прери, а возьми на север раньше, услышал Бун. Не суть, добавила она; ей известно местечко в Пис-Ривер, где фермеры останавливались перекусить перед тем, как отправиться домой, на свои участки. Там он найдет попутку, которая довезет до требуемого места.

«У тебя там родные?» – спросила она. Он сказал, что да.

Когда последняя машина высадила его где-то в миле пути от Двайера, дело близилось к сумеркам. Он смотрел, как пикап отправился по гравийной дороге в сгущающуюся синеву, а затем зашагал к видневшемуся невдалеке городку. Ночь сна под открытым небом и странствия на фермерских автомобилях по дорогам, видавшим лучшие дни, взяли свое от уже изможденного организма. Прошел час, прежде чем он добрался до окраины Двайера, и к этому времени ночь полностью вступила в свои права. Судьба вновь оказалась на его стороне. Днем он бы не заметил мерцающие вдали огоньки – мерцающие не приветственно, а угрожающе.

Перед ним была полиция; судя по всему, три-четыре машины. Возможно, они преследовали кого-то совершенно другого, но в том он сомневался. Скорее всего, Нарцисс, утратив разум, рассказал следователям то же, что и Буну. В таком случае это теплый прием. Его наверняка уже ищут от дома к дому. А раз ищут здесь, то и в Шир-Неке тоже. Его ожидали.

Благодарный ночи за укрытие, он свернул с дороги на поле рапса, где можно было залечь и обдумать следующий ход. Явно не стоило и пытаться заходить в Двайер. Лучше сразу же направляться в Мидиан, забыв про голод и усталость и доверившись в пути звездам и инстинкту.

Он поднялся, пропахший землей, и двинулся, как ему казалось, в северном направлении. Он очень хорошо понимал, что с подобной скудной ориентацией может дать маху мимо цели на мили – и так же просто не заметить ее в темноте. Неважно; другого выбора не осталось, и это по-своему утешало.

За пятиминутный воровской опыт ему не подвернулись плохо лежащие часы, так что о времени он мог судить только по медленному движению созвездий над головой. Воздух стал холодным, затем морозным, но он продолжал свой тяжелый путь, избегая дорог, когда была возможность, хотя идти по ним было бы легче, чем по вспаханной и засеянной земле. Однажды эта предосторожность показала себя обоснованной, когда по дороге, которую он перешел всего минуту назад, практически бесшумно скользнули две полицейские машины спереди и сзади от черного лимузина. Не было никаких доказательств, которые могли бы подкрепить ощущение, внезапно охватившее Буна, но он был более чем уверен, что пассажир лимузина – Деккер, добрый доктор, все еще гоняющийся за пониманием.

4

Затем – Мидиан.

Как из ниоткуда – Мидиан. Только что ночь впереди была безликой темнотой, и вдруг на горизонте горстка зданий, чьи крашеные стены поблескивают серо-голубым в звездном свете. Бун постоял несколько минут, изучая вид. Ни в одном окне и ни на одном крыльце не горел свет. Уже, наверное, за полночь, и жители городка лежат в постелях, предвкушая наступление утра и грядущую работу. Но чтобы ни единого огонька? Это показалось странным. Как бы ни был мал Мидиан – забытый картографами и установщиками знаков, – неужели он претендовал на отсутствие у людей бессонницы; или отсутствие детей, нуждающихся в утешении ночника, который горит все темные часы напролет? Вероятнее, что Буна уже поджидают – Деккер и полиция, – скрывшись в тенях, пока ему не достанет глупости сунуться в их западню. Самым простым решением было бы поджать хвост и оставить их киснуть в своем бдении, но у него было мало сил. Если отступить сейчас, сколько еще придется ждать шанс вернуться в поселение – с каждым часом подвергая себя опасности быть обнаруженным и арестованным?

Он решил обогнуть город по краю и разведать обстановку. Если не найдет признаков полицейского присутствия, то войдет – и примет последствия. Он проделал весь этот путь не для того, чтобы теперь повернуть.

Пока Бун шел по юго-восточному краю, Мидиан не разоблачил ничего – кроме, разве что, пустоты. На улицах не было видно ни одного автомобиля – не только полицейских машин, которые могли затаиться между домами, но и пикапов, и фермерской техники. Он начал задаваться вопросом, что если городок – одно из религиозных поселений, о которых он читал, куда электричество или двигатель внутреннего сгорания не допускает догма?

Однако взобравшись на гребень пригорка, на вершине которого стоял Мидиан, он нашел второе и более простое объяснение. В Мидиане никого не было. От этой мысли он остолбенел. Уставился на дома в поисках признаков ветшания, но ничего не заметил. Крыши, сколько он видел, были целы, ни одно здание не зависло на грани разрушения. И все же в ночи столь тихой, что слышался шорох падающих звезд, из города он не слышал ничего. Раздайся в Мидиане хотя бы стон во сне, ночь донесла бы этот звук, но вокруг стояла тишина.

Мидиан был призрачным городом.

Никогда в жизни Бун не ощущал подобного одиночества. Он был как пес, который вернулся домой, но не нашел хозяев и теперь не знал ни смысла жизни, ни то, обретет ли его вновь.

Только через несколько минут он смог тронуться с места и продолжить обход. И через двадцать метров, с высоты холма, ему открылся вид на сцену намного более загадочную, чем безлюдный Мидиан.

На противоположной стороне городка находилось кладбище. Точка обзора позволяла без помех окинуть его взглядом, несмотря на высокие стены вокруг. Предположительно, его строили для целого региона, так как оно было гораздо больше, чем мог потребовать размер Мидиана. Многие мавзолеи впечатляли габаритами даже на расстоянии, а расположение аллей, деревьев и гробниц придавало кладбищу видимость маленького поселения.