в полумраке своей тряпичной утробы и думал одну мысль, которая вдруг посетила меня: я в этом мире уже месяц. Почти. Шесть походов в храм. Двадцать девять дней. Не самых радостных дней… Хотя, я выживаю. До сих пор. Я обустраиваюсь в этом мире. Потихоньку начинаю понимать его. А моя личная «империя» выросла еще на одного человека — несуразного, но загадочного Мясо. Теперь их уже целых четверо.

Я снова начал сравнивать Ннаку с Черным Хвостом. Такие разные: безусловно верный, исполнительный телохранитель и шустрый, инициативный, проницательный горец. Какой из этих двух типов для меня лучше? Казалось бы, безоговорочно первый. На таких, как Хвост, всегда можно положиться, они будут исполнять мою волю… Но ведь я живу не в изолированной системе. Здесь есть соперники и даже враги. Не только здесь, во дворце. Они есть, например, в горах (я уже их видел). А что там, за горами? Кто окружает мой «великий четланский народ»? Я еще ни черта не знаю!

Вот, допустим, заведу я себе генерала. Преданного и исполнительного. Он будет дотошно исполнять мои приказы. А в их отсутствие? Будет сидеть на жопе, пока враги его не уничтожат? Инициативный генерал, если еще и не дурак, вернее принесет мне победу. Только вот кто гарантирует, что инициативный полководец в один прекрасный момент не решит, что он отлично справится и без недоноска-«императора»?

«Мне нужно заняться всеми! — озарило меня. — Я же психолог! Надо обследовать каждого придворного, изучить особенности личности каждого. Хотя бы по двум шкалам: верность и инициативность. Чтобы понимать, с кем я имею дело».

Идея так вдохновила меня, что я вылез из-под покрывала. Действительно, пора расширять свою «империю»! Верные станут мне опорой, инициативные будут воплощать планы и мечты.

Реальность остудила меня довольно быстро. В целом, я могу вспомнить некоторые тесты, но ведь они совершенно бесполезны здесь! Многие вопросы будут непонятны дикарям-четланам. К тому же, здесь совершенно иная этика, которую я сам толком не знаю. А как опрашивать? Я далеко не всех могу вызывать «на прием». Не все будут искренне отвечать. Хотя, конечно, можно вставлять проверочные вопросы на искренность. А задания на верность можно сочинять так, чтобы они относились не ко мне, а к боле абстрактным явлениям. Причем, лучше даже такие ситуации смоделировать, чтобы они вступали в конфликт с местной моралью.

Боже мой, сколько мороки только с составлением теста! Самое главное, что мне негде это записать. Ни бумаги, ни чернил. Я видел какие-то краски, но не знаю, удобно ли ими писать. И на чем? На тряпочках? Неужели всё в голове придется держать?

«Нет, анкеты — не лучший вариант, — вздохнул я. — Нужен более простой и эффективный метод».

Разумеется, мне так ничего в голову и не пришло. Возможно, надо сначала подождать, пока из головы выйдет вся наркота. Попробую завтра.

Но завтра взяло меня в оборот в такой степени, что стало не до психологии.

Разговоры в тени 3

— Да осияет своей благодатью Курикавери твой дом и твои тучные земли, имачата Ицкагани!

— Какая честь, высокий господин! Ты посетил мое жалкое жилище…

— Зачем ты кланяешься мне, доблестный Ицкагани?

— Но твой великий род…

— Забудь про мой род, четланин. Перед тобой простой торговец Шоануапе из Цинцунцанна. Плыву по Великой, не мог пройти мимо твоих замечательных владений.

— Добро пожаловать в Черное Урочище, Шоануапе.

— Да и насчет жалкого жилища ты погорячился. Думаю, твой дом не уступает дворцу владыки в Крыле.

— Тоже мне сравнение, — фыркнул имачати. — Зато на фоне башен и дворцов Цинцунцанна мой дом — жалкая хижина.

— Пока, Ицкагани. Пока. Думаю, ждет тебя истинное величие. И твой дворец будет им под стать.

— Благодарю тебя, славный торговец! Присаживайся. Позволь тебя угостить. Мацихатла! Ступай, пусть нам принесут лучшего белого вина.

— Белого? Ицкагани, ты хочешь угостить меня напитком, купленным у теночков? Неужели ты думаешь, что хоть кто-то из моего народа станет пить вино этих тварей?

— Прости, высокородный… Прости, Шоануапе! Я хотел угостить тебя лучшим, что имею.

— Необязательно лучшее должно быть хмельным. Пурепеча не очень уважают пьянство. Ты, наверное, не слышал о боге Тарасе Упеме?

— Не слышал…. торговец.

— О! Тарас Упеме был великим богом. Но однажды великие напились кактусового сока, а Тарас Упеме — напился сильнее всех. И они сбросили его с неба, после чего пьяница охромел… Так что пусть твой хитроглазый слуга принесет нам чего-нибудь некрепкого.

— Слышал? Ступай!

— А сейчас, досточтимый имачата, хочу я тебе рассказать дивную историю. Так уж вышло, что дома, в Цинцунцанне, выпала мне великая честь встретиться с каконци — нашим правителем. Непредставимой мудрости наш владыка вызнал, что еду я по торговым делам на Великую. Сказал мне прекрасноликий каконци, что река эта всегда была потребна народу пурепеча. Это наш путь к порту Сакатула, который верен и дружен нам. Великая река будет наша. Миром или войной, но будет. Милосердный каконци сказал, что не жаждет лишней крови. Он спросил: нет в ли в горах, которые разрезает Великая, достойного человека, что мог бы контролировать этот путь и быть надежной опорой для земли Цинцунцанна?

Пауза.

— И я сразу вспомнил о достойном имачата Ицкагани. Всемилостивый каконци через меня спрашивает тебя: хочешь ли ты стать таким человеком?

— О, гос… Шоануапе! Я с радостью буду служить столь великому правителю! Ты знаешь, что моя семья уже давно не служит дому Змея Земли.

— Это верно. Но кому принадлежит долина Великой здесь, в горах? Ты силен и влиятелен. В твоем урочище живет много четлан. Но выше и ниже живут другие роды. Кому они служат? И будут ли они также дружественны к нашим мирным торговцам?

— На Великой никто не смеет спорить со мной!

— Потому что ты великий и мудрый имачата. Но, если что-то плохое случится с тобой (да не допустят этого боги!), что станет с нашим договором? Куда станут смотреть остальные четлане? На Черное Урочище или на Крыло?

— Ты прав, Шоануапе. Власть дома Змея Земли не распространяется на Великую. Но только, пока я правлю Черным Урочищем. Все-таки власть владык Крыла священна, им покровительствует бог.

— Что может маленький змеебог противопоставить самому Солнцу! Если мы договоримся, Ицкагани, твою власть освятит сам Курикавери — величайший из богов! Тот, кто дарует нам жизнь своим светом и теплом!

— О таком даре я мог бы только мечтать, почтенный торговец! Если бы милостивый каконци прислал воинов, чтобы я мог свергнуть власть змеева дома…

— Если бы милостивый каконци хотел решить этот вопрос с помощью воинов