этих, ну, что от нас шарахнулись, был Индеец, ты заметил?

– Да.

– Один. Ни Мальца, ни Трейси… И откуда они шли?

– В той стороне только Гаранин со своими, – Новиков улыбнулся, – гавгавами.

– Да. Что им там надо было? Давай-ка сходим к Гаранину, Новиков, поговорим с ним.

– Обратно в темноте придётся. От Гаранина быстро не выйдешь.

– Знаю, – Шурочка рассмеялась. – Но, когда дойдёт до спирта, я вас оставлю.

– Одной не страшно? А, Шурочка? В темноте, кругом ковбои…

– Ковбой не опаснее майора, – отмахнулась Шурочка.

Фредди и Андрей спали, когда Эркин вошёл под навес. Но он к костру подсесть не успел, как Андрей уже натягивал сапоги – двигался он заметно быстрее, чем днём – а Фредди стоял, будто и не спал вовсе.

– Ну? – выдохнул Андрей.

– Всё в порядке, целый, – Эркин так сиял, что Фредди не выдержал и улыбнулся. – Совсем не страшные собаки, ласкаются ко всем.

– И к тебе? – спросил Андрей.

– Ну да. Мы идём, а у них под этим деревом как раз дневка, – стал рассказывать Эркин. – Мы из кустов вылезли, смотрим, собаки. Они тихо лежали, не лаяли. Мы так и встали. И не знаем, что делать.

Андрей кивнул.

– Точно. Пока стоишь, не тронут.

– Мы и стоим. А они лежат и на нас смотрят.

– Кто? Собаки?

– Ну да. Там ещё русские были. Один к нам подошёл…

…Загорелый до красно-бурого цвета светлоглазый, как Фредди, солдат смотрит не зло, и вопрос не злой:

– Что хотите?

– Нам только посмотреть, масса, – робко говорит молоденький негр из стада Майера.

– Что? – переспрашивает солдат.

Английского солдат не знает, но явно не сердится на них, и они жестами начинают объяснять, что хотят с дерева посмотреть…

– …Словом, он понял и разрешил, – Эркин рассмеялся. – У меня язык чесался перевести.

– Утерпел? – ухмыльнулся Андрей.

– Так рано ж признаваться, – развёл руками Эркин. – Кто знает, когда понадобится.

– Толково, – кивнул Фредди.

– Ну, – заторопил Андрей.

– Ну, мы подошли, собаки нюхают нас, хвостами машут, русские смеются. Мы наверх залезли и смотрим. Тут им засигналили, и они…

– Русские?

– Ну да, и они на поле ушли. А мы совсем свободно сидим. Языки отвязали…

– Ладно, – Фредди решительно подтянул пояс. – Обошлось, и хорошо. Потом расскажешь.

– Пора, – Эркин легко вскочил и, всё ещё улыбаясь, подошёл к мешку. Крякнув, взвалил на спину. – Догоняйте.

Фредди усмехнулся и посмотрел на Андрея. Андрей улыбался, но глаза у него были напряжёнными. Встретив взгляд Фредди, спокойно сказал:

– Дойду, – и вышел следом за Эркином.

Эркин шёл медленно, и Андрею было нетрудно идти рядом. Фредди отстал от них на пару шагов. А то неизвестно, кого придётся подхватывать, если начнут падать.

В загоне он с Эркином засыпали корм. Андрей пытался что-то делать, но силы ему слишком явно изменяли.

– Сиди здесь и жди. Мы погоним, – Фредди отворял жердевые ворота.

Андрей молча кивнул. И молча стоял у изгороди, пока, толкаясь и мыча, из загона вываливалось стадо. Когда они достаточно отошли, Андрей выдохнул сквозь стиснутые зубы:

– Не шевелится только мёртвый.

И пошёл в загон. Шатаясь, руганью пересиливая головокружение, он упрямо таскал корм. Они сразу приспособили для этого самодельное брезентовое ведро. Если насыпать с верхом, то где-то ходок восемь. Полное ему не поднять. Половинку. Это… это будет шестнадцать ходок. Плевать. На всё плевать. Надо выстоять. Выдержать. Проволочная ручка впивается в ладонь. Плевать. Здесь ладонь можно не беречь. «Только молчи, сынок…» Молчу. Плевать. «Боль не показывай. Слабых добивают». Не покажу. Меня не добьют. «Живи, парень, только живи». Живу. Врёте, всё вы, гады, врёте. Меня не добьют. Выживу. Плевать…

…Когда Эркин и Фредди пригнали стадо с водопоя, корм был засыпан, Андрей сидел на пустом мешке и пытался курить, заходясь кашлем после каждой затяжки. Фредди молча взял его за подмышки, поднял и прислонил к изгороди. Эркин убрал ведро и свернул мешок, чтобы, слизывая остаток концентратов, бычки не наглотались бумаги. Им, правда, говорят, всё впрок, но лучше не рисковать.

Они стояли втроём, прислоняясь к изгороди и глядя на бычков. Андрей уже справился с дыханием и курил нормально, но затягивался несильно. Фредди докурил сигарету и сплюнул окурок.

– Мог и сдохнуть.

– Мог, – согласился Андрей. – Но не сдох. Нельзя мне сдыхать. Я последний.

– Ладно, – Эркин оттолкнулся от жерди. – Пошли, что ли.

– Ты ж хотел рассказать, как собаки мины ищут.

– У костра и расскажу.

– Ладно, – Андрей шагнул вперёд, качнулся, но устоял. – Завтра после утренней кормёжки схожу посмотреть.

– Сходим, – улыбнулся Эркин. – Мне понравилось.

Фредди молча пожал плечами, тщательно скрывая улыбку.

Тетрадь двадцать четвертая

Алабама

Стада уходили из посёлка по пяти расчищенным проходам. Очерёдность выхода и маршруты определили старшие ковбои после великой ругани, хватания за кольты и лёгкого мордобоя. Цветные пастухи, сидя на навесах, бурно комментировали происходящее и заключали пари. Без мордобоя здесь тоже не обошлось, двоих вообще с навесов скинули. Но так как скинутые встали и полезли обратно, то никто на это внимания не обратил.

Когда совещание у Административного центра закончилось и старшие ковбои потянулись на Торговую площадь – надо же на дорогу выпить и в дорогу запастись, Джерри снял шляпу, вытер лысину, спрятал платок и доверительно сказал Дону:

– Помягчели старшие. Такой разговор и ни одной дырки.

Дон рассмеялся.

– Они уговор помнят, Джерри. Пока здесь – ни-ни.

– До Бифпита ничего серьёзного не будет. Расчёт близко.

– О Бифпите у меня голова не болит. Там мэр есть.

Джерри усмехнулся.

– Старр хороший парень.

– Подстрахуем, – кивнул Дон. – А так… посёлок неплохая затея. Не разберут его русские?

– Я уже говорил с ними. Они нам всё оставляют. В федеральную собственность, – заржал Джерри.

– Ну да, – засмеялся Дон, – это же имперские земли.

– А теперь федеральные.

– Если бы не мины…

– К следующему году расчистят. Обещали.

Дон недоверчиво хмыкнул в ответ, но промолчал.

Площадь перед их домом и домом русских опустела. Опустели и крыши. Но гомон и суета не утихали. Ковбойский посёлок собирался в дорогу.

Фредди шёл к своему навесу и прикидывал, что как ни крути, но у них оставалось десять мешков. Не сидеть же здесь лишние дни. И не продать. Некому – все брали с запасом. И везти не на чём. И бросить жалко. Вот если бы Джонни… Автомобильный гудок за спиной заставил его вздрогнуть и обернуться. И застыть с открытым от изумления ртом. Почти касаясь его бампером, стоял грузовик, и Джонни за рулём! Ну… ну ловкач, ну!..

– Ну, нет слов, Джонни, – развёл он руками.

Джонатан довольно рассмеялся.

– Главное в нужный момент в