– Хорошо. Сейчас я провожу вас обратно в комнаты и примерно в течении пятнадцати минут вас навестят наши медики. Они осмотрят вас и заполнят формуляры. Такие есть у каждого жителя Черной Пантеры. Все готовы?

– Зачем медики? – голос Бобби тихий, но твердый.

– Обычная формальность. Мы переживаем за каждого гражданина. И… чуть не забыла. Вам принесут книгу правил. Прошу ознакомиться до завтрашнего утра. Это свод законов, который должен знать каждый и беспрекословно подчиняться. Если вас что-то не устроит в данной книге, боюсь нам придется попрощаться. А мне бы этого не хотелось. Важен каждый. – переводит взгляд на меня. – Джей, можешь доесть, остальные прошу за мной.

– Мисс Пейдж? Могу ли я тоже пока остаться? Не всё доел. – голос Майкла тихий с хрипотцой.

– Конечно, Майкл. Я вернусь через десять минут. – отвечает надзирательница.

Все покинули столовую. За исключение меня, Майкла и одного амбала в дверях. Кажется, во мне он уже дыру прожег своим взглядом. Смотрит с такой ненавистью. Или мне только кажется, за что ему ко мне так относиться? Я его даже не знаю. Скорее всего, это мой талант. При этой мысли поднимаю взгляд на Майкла. Он не ест.

– Не надо, Джей. – говорит серьезно.

– Ты о чём? – не поняла я.

– Веди себя покорно. Не иди против их системы. Следуй указаниям. – делает паузу и хмурит брови. – Будь жива.

– Спасибо, что вернул Саманту живой… И вернулся сам. – возможно, это я сказала зря. А вдруг это последняя возможность сказать ему что-либо.

– Это моя работа. – так мы и разговариваем не смотря друг на друга.

– Я не могу здесь надолго остаться. – стараюсь говорить ещё тише и прожигаю взглядом ложку в руках. – Если Сенатор жив… он найдет меня. И тогда я пожалею о том, что ещё жива. – поднимаю глаза на него. – Я должна найти маму и уйти из этого города. Как можно скорее.

– Не будь дурой. – он зол. Сжимает челюсти и делает долгий вдох через нос. Пытается себя успокоить. – Тебе не найти свою маму здесь и тем более не сбежать вместе с наркоманкой.

– Пошел ты, Майкл. – он не имеет права так говорить. – Она – это всё, что у меня в этом мире есть. Я её подвела. Из-за меня она страдала годами. Вообще, это не твоё дело. – отодвигаю стул и встаю. Он делает то же самое. Охранник напрягся и сильнее сжал пистолет в руке. Майкл обходит стол и преграждает мне дорогу.

– Я тебе не враг. – стоит так близко. Его губы почти дотрагиваются до моих. Чувствую каждый его выдох и сердце набирает обороты. Стучит как сумасшедшее. Смотрю на его губы и ловлю каждое слово. – Ты не понимаешь… Сенатор – это не самое страшное в этом мире. Есть люди гораздо хуже. И…

– Майкл? – голос Пейдж прокатился по столовой так неожиданно, что я вздрогнула и отпрянула от него. – Что происходит?

– Ничего. – отступает от меня и идет на выход. Я не могу сдвинуться с места. Он что-то хотел мне сказать. Что-то важное. Эта чёртова Пейдж всё испортила.

– Джей, идем. – смотрю на Пейдж, в то время как она смотрит на мою нетронутую тарелку. Следом на еду Майкла и поджимает губы.

Не дожидаясь повторного приглашения, двигаюсь к выходу и единственное, о чём я могу думать, так это ОН, его слова и моё неадекватное состояние, когда он рядом. Майклу ничего не нужно делать, чтобы вывести меня из равновесия, просто быть где-то недалеко. Этого вполне достаточно.

Медсестра практически сразу пришла ко мне. Улыбчивая молодая девушка по имени Сара. Она взяла у меня кровь из вены, пробирок десять примерно. Всё время щебетала, о том, как нам повезло оказаться в этом прекрасном городе. Какие здесь милые и добрые люди. Странно, я таких здесь не заметила. Говорила о каком-то празднике на следующей недели. В общем её было невозможно переслушать. Также измерила мне давление и температуру. Расспросила про шрамы и болезни из детства.

– Почему вас так интересуют мои шрамы? – это первое, что я сказала с момента её прихода.

– Как бы это объяснить. Смотри, если тебя укусил не мертвый… ммм, в общем это стандартная процедура. – всю веселость с неё как рукой сняло.

– Кто бы сомневался, что ты мне скажешь хоть что-то.

– Вот это наша книга правил. Ознакомься. – передала мне томик листов на двести примерно.

– Много же у вас правил. – отвечаю я.

– Это очень серьезно. Только благодаря этим правилам мы живы и процветаем. – Собирает свои вещи в небольшой чемодан и встает в полный рост. – До завтра.

– Завтра ты опять придешь? – отложила "самую важную книгу" в сторону.

– Конечно. С результатами анализов. И каждый день буду мерить тебе давление и температуру. – говорит как само собой разумеющуюся вещь.

– А ты только ко мне приходишь или к другим прибывшим тоже? -интересуюсь.

– На мне вас трое. Но ты не переживай, я уделю максимальное время всем. – будто я об этом переживаю.

– Я не переживаю. – отворачиваюсь от неё к стене и закрываю глаза. Мне нужно подумать. – Сара? – оборачиваюсь обратно.

– Что? – уже стоит возле двери.

– У вас есть медицинский блок? Или что-то типа этого, где вы держите больных? – стараюсь выглядеть не особо заинтересованной.

– Конечно. – Разворачивается и стучит в дверь.

– А где он находится? – сердце ухает о ребра.

– В здании, что находится за этим сектором. Оно огромное, мимо, как говорится, не пройдешь. Выкрашено в голубой цвет, с эмблемой медицины на входной двери. – Показывает пальцем на кармашек в районе груди белого халата. Изображение красного креста в черном круге.

Открывается дверь, и Сара машет мне на прощание.

Она действительно приходила каждый день. И каждый раз брала кровь. Выпускали нас только в столовую. Три раза в день. Теперь у каждого была своя еда. С учетом нужных витаминов и минералов, согласно анализам. Помимо медсестры приходит Пейдж и опрашивает нас на знание их правил и законов. Она говорит, что я хуже всех продвигаюсь в обучении. День, ночь – все смешалось. Так прошло восемь дней. Из одной тюрьмы я попала в другую.

Мы с ребятами договорились вести себя тихо. По крайней мере до совета. Спросите почему его до сих пор не было? Нам говорят, что один из глав Черной Пантеры сейчас отсутствует. Все решения принимаются только в полном составе. Я не знаю, правда это или нет. Но терпение моё на исходе. С каждым днем нервы начинают сдавать. С каждым щелчком замка моей двери я вздрагиваю. Каждый день перед сном смотрю на фото и прошу маму потерпеть ещё. Ещё один день. И так каждый раз.

Саманта решила бежать со мной. Это она сказала мне вчера. Я не уверена, что хочу этого. Это будет моя ответственность. Возможно, здесь лучше, чем там, куда отправлюсь я. Стейси всё так же заигрывает с охранниками. Со всеми. Она говорит, что один да проколется. С Майклом я больше не разговаривала. Скажу больше, стараюсь даже не смотреть в его сторону. А когда все-таки нахожу его глазами, вижу одну и ту же картину. Он смотрит только в тарелку, даже после того, как она оказывается пуста. Он словно натянутая струна, одно движение и последует взрыв. Линкольн говорит, что Майкл отдалился от всех. Ни с кем не пытался заговорить все эти трапезы, не считая первой. Также не отвечает, если ему задают какие-то вопросы. Да, нет. И не более этого. Я знаю, что ему известно намного больше, чем нам. Ещё я знаю, что он ничего не скажет даже если спросить. А я уже пыталась.