На ужин подали запеченную под изумительным соусом рыбу и белое сухое вино.

Демократичная хозяйка не отделяла прислугу от себя, и все домочадцы дружно ели за одним столом.

За столом было шумно и весело. Борислав оказался веселым, острым на язык молодым человеком и без устали развлекал барышень. Хорошенькая Элеонора хохотала до слез, и даже холодная, прекрасная, словно мраморная древнегреческая статуя, Кира смеялась от души. Аполлон с затаенным интересом наблюдал за ними.

Пообедав, Элеонора подхватила Борислава и умчалась с ним во двор, играть в теннис. А Кира уединилась с Аполлоном на террасе за чайным столиком. Домработница принесла китайский чайник из красной глины с зеленым чаем и расставила чашки с блюдцами. Разлила чай и бесшумно удалилась.

Грациозно откинувшись на спинку диванчика, Кира томно взглянула на детектива.

— А теперь давайте поговорим. Не верю я, что вы ничего не знаете об Ирэне.

Аполлон печально усмехнулся.

— Зря не верите. Единственная версия — Ирэна сделала пластическую операцию по омоложению и лежит в клинике, но что это за клиника, неизвестно. А вы можете пролить на это свет, — с надеждой взглянул он на Истомину.

— Я? — совершенно искренне удивилась Кира. — Вы думаете, я могу знать, куда пропала Ирэна?

— Можете, — сделал он паузу. — Вы можете назвать клинику, в которую легла Аркушевская.

Губы Истоминой искривились в иронической усмешке.

— Вы это серьезно?

— Вполне. В ресторане вы обмолвились, что жена Проглядова сделала удачную пластическую операцию, так наверняка Ирэна находится там же, нужно только узнать, как называется эта клиника.

Светская львица пришла в ярость.

— При чем здесь жена Проглядова? Она знать Ирэну не знает, не вмешивайте ее в это дело!

Несколько растерявшийся детектив примирительно улыбнулся.

— Не переживайте вы так, не вмешиваю я жену Проглядова никуда, просто Аркушевская случайно могла услышать от нее об этой клинике и обратилась туда. Если вы узнаете название клиники, я буду бесконечно благодарен.

Жилищем для Калипсо служил увитый виноградником грот, скрытый зарослями прекрасных ароматных роз и шиповника. Прекрасная Калипсо беззаботно нежилась на мягкой постели, свитой из паутины забвения. Калипсо сама плела тончайшие серебристые ткани наваждения и устилала ими весь дом.

Себе и своим сводным сестрицам, стерегущим яблони, она ткала из паутины чудесные наряды. Сестры-геспериды были изумительно хороши, и каждая имела свою красоту. Айгла (сияние) была чиста и светла, словно ангел небесный, Эрифея (красная) — страстная и яркая, с горящим взглядом, влекла к себе с неистовой силой, Геспера (вечерняя), трепетная, эротичная и загадочная, обволакивала, манила и обещала неведомое наслаждение. Прелестная Калипсо удивительным образом соединила в себе черты трех своих сестер.

Иногда девушки, украсив себя венками из цветов, устраивали праздники и то танцевали до упада, то бегали наперегонки до изнеможения, то разыгрывали театральные представления из жизни богов Олимпа, а затем вкушали сладостный нектар из чашечек душистых цветов и пьянели от блаженства…

Несмотря на то что Булат Лиднер отменил ряд процедур, меню Ирэны осталось прежним. К еде добавились какие-то травяные коктейли с отвратительным вкусом. Едва попробовав напиток, Ирэна выплюнула его и вылила остатки зелья в раковину. Но тут же появился Лиднер с новой порцией коктейля и строго-настрого приказал выпить. Ирэна сделала вывод, что в каюте стоят видеокамеры.

После того случая она тщательно обследовала свои апартаменты, но ничего не обнаружила. И тем не менее ее в очередной раз охватила паника. Да что там паника, у нее началась настоящая паранойя.

«Если камеры в моем номере, то они повсюду, — с ужасом думала девушка. — Как же я теперь попаду на другую палубу? Бездействие смерти подобно, и мой конец наступит гораздо быстрее, чем мне на роду написано».

Чтобы притупить бдительность своих мучителей, она целыми днями валялась на диване с гламурными журналами, в большом количестве разбросанными повсюду, или глазела на экран огромной плазмы, висящей на стене. А сама потихонечку изучала пульт.

Как-то горничная случайно оставила свой пульт на столе, Ирэна мгновенно воспользовалась ее рассеянностью и незаметно смахнула пульт журналом на пол и затолкала ногой под кровать. Через несколько минут на пороге появилась расстроенная Люси. Растерянно озираясь, она с отчаянием выпалила:

— Я, случайно, пульт у вас не оставляла?

Изобразив крайнее недоумение, Ирэна покачала головой.

— Не видела, поищите, может, найдете?

Пробежавшись по каюте, заглянув в ванную и туалет, горничная пролепетала:

— Нет нигде, какой ужас! Побегу на палубе поищу, может, там где обронила. Если не найду, мне конец.

Ирэне стало жалко Люси, но выбора у нее не было и, взглянув на горничную с сочувствием, она пожала плечами:

— Подумаешь, пульт потерялся, новый выдадут. А если вы его случайно в океан уронили, тогда что?

Люси в панике схватилась за голову. Лицо ее побледнело.

— Точно! Я его утром в воду уронила. Дельфинов кормила, нагнулась, наверное, пульт из кармана и выпал. — Она всхлипнула. — Ой, что теперь будет!

— Расскажите все как есть, не убьют же вас за это, — изрекла Ирэна.

Однако горничная не разделила ее оптимизма. С потерянным видом она простонала:

— Не поможет это. Ой, что теперь будет! — И тут же спохватилась, взглянула куда-то вверх и торопливо выскочила из номера.

Ирэна перехватила ее взгляд и уставилась наверх. Только теперь она заметила крошечное круглое отверстие над иллюминатором. Равнодушно зевнув, она взяла со стола журнал и словно невзначай уронила его на пол. Нагнулась, нащупала пульт и украдкой сунула в карман халата. Только она успела это сделать, как с шумом распахнулась дверь и в номер ворвалась пара крепких парней.

На глазах изумленной Ирэны они обыскали гостиную, спальню и ванную комнату. Не найдя пульта, молодцы молча удалились. Взволнованная Ирэна облегченно выдохнула. Ей повезло, что здоровяки не додумались обыскать ее.

«Наконец у меня в руках ключик к свободе, теперь я смогу тайно обследовать корабль и понять, как найти путь к спасению. А пока нужно подождать, чтобы история с пропажей пульта забылась».

Порядки на корабле, видимо, были очень жесткие, потому что Люси Ирэна больше не видела. Вспоминая последние слова горничной, девушка приходила в ужас, что с ней, бедняжкой, сделали? Может, держат взаперти? С них станется.

Время тянулось медленно и однообразно, даже прогулки по палубе не скрашивали жизнь Ирэны. Тоска и скука стали ее постоянными спутниками, не спасал даже невинный флирт с матросом Валерой.