– Не бросаешь друзей в беде, значит, – Колобок зажмурил глаз, – это так трогательно, я бы даже расплакался, не будь таким черствым сухарем.

Лада нахмурилась, забралась на крутой берег, проигнорировав протянутую руку Волка. Серое небо набрякло густыми тучами и грозило пролиться дождем. Лада на ходу вынула из сумочки шкатулку, открыла. Яйцо блеснуло золотым боком, замерцало.

‍

– Сокровище!

Рык донесся откуда-то из-под земли. Лада испуганно шарахнулась к оборотню, богатырь заступил вперед. Мост ходил ходуном, бревна колотились друг о друга, веревка ослабла. В прорехе меж бревен появилась бугристая лысая голова, широкие плечи, мощные руки подтянулись – и на берег выбрался тролль.

– Женя? – прошептала Лада.

Бывший муж, вконец потерявший человеческий облик, шел к ней, сверля красными глазками шкатулку. Лада захлопнула крышку, и Женя снова взревел, запрокидывая голову к небу.

Проша вытащил из-за спины дубинку, расставил ноги шире. Тролль зарычал, рубашка на его груди треснула, обнажив серую кожу.

– Вот, кстати, достойный образец вкуса Лады, – сказал Волк. – Это ее бывший муж.

Колобок скривился, как будто его сейчас вырвет.

– Меня приворожили! – возмутилась девушка.

Проша уклонялся от длинных лап тролля, умудряясь раз за разом отталкивать его к реке. Грязь комьями катилась в воду из-под ног чудовища.

– Ты обещал, что оставишь меня в покое! – выкрикнула Лада.

– Ырррраххх, – прорычал тролль.

– Мне кажется, он сказал – не было такого, – перевел Колобок.

– Сокрррррровище! Ыыырррргаххх!

– Отдай мне содержимое этой шкатулки, или я за себя не ручаюсь, – истолковал Волк.

Тролль получил дубинкой в нос и плашмя отлетел в воду, подняв кучу брызг.

– Может, мы пойдем, – предложил Колобок. – А кудрявый догонит?

Женя распрямился и вдруг испуганно уставился куда-то в сторону. Проша обернулся, купившись на уловку, и через мгновение валялся на земле, погребенный тушей тролля.

– Отпусти его! – Лада бросилась на выручку, но Волк схватил ее за талию, оттащил в сторону и обернулся зверем. Он подмигнул девушке желтым глазом, а потом оскалился и прыгнул на спину тролля. Зеленая вспышка ослепила Ладу, заставила зажмурить глаза, а когда она их открыла, то разинула рот от удивления. Перед ней сидели три лягушки. У одной были желтые растерянные глаза и кожаный ошейник, у второй – кудрявая челка, а третья – огромная сероватая жаба – поковыляла к девушке с явно злобными намерениями.

Лада взвизгнула и забралась на ветку дерева. Колобок откатился на безопасное расстояние и крикнул:

– Только не целуй ее!

– Я что, похожа на больную? – спросила Лада, отпихивая ногой жабу, которая встала на задние лапы и тянулась передними к ней.

– Ой, неловко как получилось, – на берег вышла кикимора, отжала красные волосы. – Простите. Я только вот этого гада заколдовать хотела, – ткнула она пальцем в серую жабу. – Помешался он на тебе, Лада, – добавила она с неприязнью.

– Не на мне, на шкатулке, – сказала девушка. – Уймись, Женя, посмотри, в кого ты превратился.

Жаба плюхнулась на попу, моргнула, поднесла перепончатую лапу к морде.

– Обещал жениться, – сказала кикимора, – а потом на попятный пошел – говорит, нет сокровища, нет и счастья в жизни. А я что – не сокровище? – кожа кикиморы еще больше позеленела от возмущения.

– Не ценит своего счастья, – согласилась Лада. – Ты права. Только этих двоих мне расколдуй!

Кикимора посмотрела на лягушек, которые как по команде повернулись к ней, и ответила:

– Хочешь – сама расколдуй. Поцеловать надо – и готово.

– Что? – Лада спрыгнула с дерева, отфутболила серую жабу.

– Только Женю не целуй, пусть помается, осознает свои ошибки. А как дозреет, я его сама расколдую, – кикимора приосанилась и повернула к речке. – Счастливо!

Лада растерянно опустилась на землю. Две лягушки уселись у ног, преданно глядя ей в глаза.

– На счет три, – посоветовал Колобок.

Лада взяла в каждую руку по лягушке, поморщившись от брезгливости, зажмурилась.

– Раз! – она чмокнула одну жабу.

– Два! – вторую.

– Три! – сказал Колобок. – Три, – повторил он.

Лада отпрянула от Волка, смущенно отвела глаза и наткнулась взглядом на серую жабу. Та вытянула губы трубочкой и прикрыла глаза.

– Нет, Женя, – сказала Лада. – Ищи другую дуру, чтоб тебя целовала. А я после развода резко поумнела.

Девушка поправила на плече сумочку и пошла вперед.

– Чего стоим? – спросила она. – Кого ждем? Как, кстати, Женя здесь оказался?

– Мосты соединяют разрывы в мирах, – пояснил Проша. – А тролли могут через эти дыры путешествовать. Ну а кикимора то ли следом пробралась, то ли через болота – то мне неведомо. Послушай, царевна, – нагнал он ее. – Я понимаю, что ни богатством, ни родовитостью похвастаться не могу. Но раз уж поцеловались мы, то готов я жениться.

Лада закатила глаза и пошла быстрее.

– Ишь, шустрый какой, – пробурчал себе под нос Волк.

Колобок покатился за ним, подпрыгивая, как мячик. А серая жаба уныло посмотрела им вслед и поковыляла к мосту.

Русалка спряталась под воду, ее волосы, светло-голубые, вылинявшие, как старые джинсы, плавали на поверхности дивным цветком. В дверь робко постучали.

– Войдите!

Дверь скрипнула, и в щель протиснулись два чернобородых гнома, волоча за собой небольшой полотняный мешок, стянутый веревкой.

– Ваше Бессмершество, – начал один.

– Ваше Кощейшество, – подхватил второй.

– Чего вам? – Кощей Бессмертный встал с трона, распрямил колени и едва не уперся головой в потолок. Гномы с ужасом смотрели на него снизу-вверх. Он был очень худ – оживший скелет, которого зачем-то засунули в самовар. Грудь стягивали бронзовые латы, покрытые патиной от времени. Тонкая цыплячья шея с острым кадыком торчала из серебряного круглого воротника, и казалось, стоит Кощею наклонить голову пониже, и он рискует перерезать себе горло. Кольчужные штаны из мелких колец обтягивали тонкие ноги как колготы. Лысую голову обручем стискивала корона. На длинных пальцах с загнутыми когтями сияли перстни.

– Как вы и велели, поставили мы на дорогах ловушки, – проблеял старший гном. Его борода достигала блестящей пряжки на ремне. Второй, с кудлатой бородкой едва до груди, ревниво глянул на друга и выступил вперед:

– Как вы и велели, принесли всю добычу вам.

Он бросил на пол мешок. Кощей нетерпеливо развязал веревку, вытряхнул содержимое.