– Да я просто жила!

Куров с интересом посмотрел на Магду. Что она имеет в виду?

– Я не хотела гнить, как они. Дом – работа, дом – работа. Кино после программы «Время», салат «оливье» на Восьмое марта, шампанское только на Новый год. А что потом? Кладбище. Я не хотела жить, как они. А они хотели.

– Да, – вздохнул Куров. – Тебе никогда не нравился наш городок. Ты еще тогда мечтала уехать.

– А тебе нравился?

– Я море любил.

– И я, – тихо улыбнулась Магда. – Но в нашем городке меня все раздражало. Я ненавидела нашу школу, дисциплину, оценки, вечный страх перед родительским собранием. А дома – дурацкий папин патриотизм. Он будто политинформацию вел, а не с нами разговаривал. А гарнизон! Тоска, убожество! А офицерские жены! Глупые наседки, которые следили друг за другом и все время соревновались за звание лучшей хозяйки. Мыли окна, мыли полы, мыли посуду, все время мыли, мыли, мыли... Боже, как я ненавидела постоянное мытье! Все было старым, убогим, нищим, а они драили свои квартиры, будто думали, что старость можно отмыть... – Магда тряхнула головой, прогоняя дурные воспоминания. – А помнишь, как мы на кладбище к твоей маме ходили?

– Конечно, – кивнул Куров. – Разве такое забудешь?

– Старое кладбище, – прошептала Магда, – я думала, там похоронены всякие пьяницы и старики, на могилы которых никто не смотрит. Стала читать надписи, и вдруг увидела, что все умерли приблизительно в одно время... одна тысяча восемьсот...

Она замолчала, недоговорив.

Им было тогда двенадцать. Но они уже знали, что такое смерть. По крайней мере, Андрей. У него была мать, и она была живой. А потом она умерла. И все... Он приходил к ней на могилу и долго не мог поверить, что его мама теперь лежит там, в земле, что он никогда больше ее не увидит. А потом однажды понял, что ее нет, и с тех пор стал приходить сюда часто. Потому что здесь мама была, а в других местах ее не было. Тогда они пошли на кладбище с Магдой.

А когда шли обратно, Магда вдруг стала останавливаться перед старыми могилами, дернула Андрея за рукав и сказала:

– Смотри, здесь похоронены те, кто жил в одно время.

Андрей присмотрелся к датам на нескольких крестах и удивился.

– Правда. Даты одни и те же.

– Это что же... – нахмурилась девочка, – значит, они все были знакомы?

– Ну да, – согласился Андрей. – Конечно, жили вместе, встречались. Как мы с тобой.

– Вот этот офицер, – Магда ткнула пальцем в одну могилу, – наверное, жил с той дамой. – Магда показала на другую могилу.

Андрей повернулся, но Магда уже указывала на другие памятники:

– И изменял с этой... – она повернулась к следующему надгробию, – а у нее был любовником вот этот. А вон тот любил ее, а когда был мальчиком, то был первой любовью вот этой...

Андрей еле успевал поворачиваться вслед за девочкой. Но, как ни странно, даты не противоречили словам Магды.

– А ты что скажешь? – обессилев, спросила Магда.

Куров кивнул на два надгробия, стоящие за одной оградой:

– Вот этот грохнул свою жену. Видишь, она похоронена раньше. А потом жил в свое удовольствие.

Магда прижалась к мальчику и заглянула ему в лицо:

– Андрюша, я больше не могу здесь жить. Мы такие же, как они. Забери меня отсюда, пожалуйста!

– Ты хочешь уехать?

– А зачем мы живем? – заплакала Магда. – Чтобы на кладбище появился еще один сектор? Почему все так бессмысленно?

– Нет, не все, – попробовал утешить подругу мальчик. – Пожалуйста, не отчаивайся. Выходи за меня замуж!

– Зачем? Чтобы ты потом раскроил мне череп? – всхлипнула Магда.

Андрей потрясенно замер, глядя на девочку.

– А потом ничего не смог бы объяснить? – сквозь слезы продолжила Магда.

– Зачем? – спросил Андрей, – Зачем ты так говоришь? Я никогда тебя не трону даже пальцем!

– Да при чем здесь ты! – закричала Магда, падая на ближайшую скамеечку.

– А потом ты уехал, а я осталась, – проговорила Магда, возвращая Андрея из прошлого в настоящее.

Ночь обступила их со всех сторон. Но спать почему-то не хотелось. Да и Магда не торопилась идти в палатку. Протянув руки к костру, она опять заговорила о прошлом:

– Да и я бы уехала. Но куда? Я была ребенком, а потом еще и забеременела...

Андрей нежно погладил женщину по волосам, а она прислонилась к его плечу.

– Странно все складывается. Если бы отец не убил маму, я бы не уехал. И мы бы с тобой все равно поженились.

– И я никогда бы не познакомилась с Неверовым.

– А я бы в тюрьму не сел, – вздохнул Андрей. – Скажи, ты правда его любишь, своего Неверова?

– Подожди минутку.

Магда поднялась и убежала в палатку. И ровно через минутку вернулась с толстым глянцевым журналом с помятой обложкой. Из журнала торчала закладка. Магда села на прежнее место, примостила журнал на коленях и раскрыла заложенную страницу.

– Вот, смотри, – показала она.

– Что за журнал? – Куров опустил глаза, но вместо статей увидел картинки коттеджей, больше похожих на маленькие дворцы из детских сказок.

– Называется «Испанская недвижимость», – терпеливо объяснила Магда. – Дома, которые продаются в Испании.

Магда медленно переворачивала страницу за страницей. Андрей рассматривал дома в далекой Испании. Они выглядели именно так, как и положено выглядеть домам в глянцевых журналах: ухоженные, аккуратненькие, с причудливыми балкончиками, красной черепицей на крышах и экзотическими цветами на ступеньках лестниц.

– Красота какая, – печально вздохнул Куров.

– Вот зачем мне Неверов, – проговорила Магда.– Он увезет меня отсюда. Навсегда.

– Ну что ж... ты всегда мечтала уехать.

– Я не могу здесь жить, Куров. Правда, не могу. Это как в сказке, которую мы читали, помнишь? Так уж устроен мир: в нем всегда есть те, кто уходят, и те, кто остаются.

– «Седьмая принцесса», – вспомнил Куров название сказки. – Я тебя понимаю. Если есть возможность... – Он похлопал по раскрытому журналу. – Там здорово.

– Возможности зависят от денег. А деньги у Неверова есть, и огромные. Он поручил мне выбрать наш будущий дом. Я выбрала вот этот. – Магда снова открыла журнал на заложенной странице и показала на двухэтажный коттедж с большими полукруглыми окнами, открытой терраской и двумя угловыми остроконечными башенками. Он выглядел как настоящий маленький дворец.

– Красивый домик, – согласился Куров.

– Я понимаю, что, когда мы переедем в Испанию, этот дом будет продан. Но это неважно, я найду другой такой же. Понимаешь, в мыслях я уже обустроила его. Я даже живу там. Вот здесь у меня кухня, – она показала на одно из окон. – А вот здесь, в угловой комнате, – спальня. Мне нравится, когда в спальне много света. А здесь, на втором этаже, где балкон, – детская.