У Ирины на глаза навернулись слезы. Юрий, как пушинку, подхватил на руки Машу, понес её в каюту.

Вечером, уже после «официального отбоя» в каюту бывших гладиаторов заглянул Тимофеев.

– Чё, дрыхнуть собрались? – довольно фамильярно сказал он, обращаясь, разумеется, к землянину. – Придется это дело отложить. Вас все ждут.

– Кто – все? И где ждут?

– Пойдемте с нами, все узнаете.

Сашка, заинтригованный заговорщицким тоном Евгения, спрыгнул на пол, быстро натянул брюки и футболку. Драк проделал то же самое.

– Оружие – не брать! – через плечо бросил Тимофеев, направляясь к выходу. Сашка и Ар'рахх переглянулись, улыбнулись.

В тренажерном зале собрался весь экипаж яхты, включая богомолку. Не было только бессмертной и «так, сказать, навигаторов» – Олега и Станта.

Люди и жучиха собрались в одном из углов помещения, что-то живо обсуждали.

– Ну, вот, все в сборе! – воскликнул Дягилев, как только троица пересекла порог зала. Он махнул рукой, Самочернов наклонился, достал из угла что-то довольно большое и круглое, из серебристого металла.

– Прошу всех к столу! – шутливо произнес Юрий, довольно похлопывая по серебристому боку пузатенькой емкости.

Люди, богомолка, драк расселись вокруг верзилы на мягкие татами. Откуда-то появились стаканчики, хлеб, консервы…. «Для полноты картины не хватает только свеженарезанного зеленого лучка». – подумал Александр, присаживаясь у «стола». Рядом опустился драк, за его спиной тенью пристроилась Маша.

– Друзья! – булдаковским голосом произнес Юрий, добровольно беря на себя роль ведущего этого явно не санкционированного «праздника». – Повод сегодняшнего собрания вам всем хорошо известен. Мы сегодня официально, так сказать, принимаем в наш коллектив трех новых членов. Все заулыбались, кто-то даже похлопал.

– События, которые произошли совсем недавно, дают нам право сказать, что…

– Слышь, Юрик, хорош базарить! – оборвал его Тимофеев. – Лучше наливай! А то у всех горло уже пересохло! Земляне одобрительно загудели, подтверждая правоту его слов. Металлическая емкость пошла по кругу.

Сашка, на пробу, плеснул себе немного в стакан, осторожно понюхал. Пахло… самогоном.

«Ну, да. Все правильно»! – негромко пробурчал он себе под нос. – «Там, где водка – там и Россия»!

– В, общем, так! – сказал Дягилев, обращаясь к Заречневу и Ар'рахху. – С боевым крещением вас! И – тебя, Маша! – Он приподнял свой стаканчик, наклонился в сторону жучихи. Все залпом выпил. Сашка сделал то же самое.

«Крепкая, блин! – отметил Заречнев, морщась и цепляя кусочек хлеба. – И где они, её, черти, гонят-то»?

– Погоди, Жень! – сипловато пробасил Паршин, меланхолично закусывая выпитое. – Я думаю, нашим новобранцам нужно кое-что объяснить.

– Валяй! – легко согласился Евгений.

– Знаешь, почему мы сегодня все вместе выпиваем, и все поздравляют вас с боевым крещением? – обратился Демьян к Александру. – Мы хотим, чтобы именно ты знал и понимал, что есть граница, за которой ваш личный успех или неуспех не имеет никакого значения. Не морщься! Да, я знаю – тебе это не очень приятно слышать. Но ты должен это услышать. Ребята не видели, а я смотрел почти все твои приключения на планете твоего друга. Не скрою, некоторые моменты были очень даже занимательными. Тебе не откажешь ни в личном мужестве, ни в сообразительности.

Но здесь – совсем другая ситуация. Раньше от твоей ошибки, от твоего успеха или неуспеха зависела только твоя жизнь, иногда – жизнь твоего друга. Теперь цена твоей ошибки возросла во много раз. Ты должен понимать, и понимаешь, конечно, что если ты, я, Евгений, Юрий – да кто угодно…. Любой из нас, если он ошибется, ставит под угрозу жизнь всех остальных. Мы – коллектив. Улей, как говорит – вот она! И оружие у нас – коллективное. Ты и твой друг должны понять, что игрушки, вроде Игр Богов или Дня Патруля, закончились. Здесь, во Вселенной, все по-настоящему, все по-взрослому. Здесь нет схваток один на один. Здесь, если воюют, то корабль на корабль, звездолет на звездолет. Один человек, один драк, один богомол – это ничто, пылинка…. Выстоять может только группа, коллектив, команда. Улей, если угодно.

Каждый из нас на своем месте должен делать и делает максимум, на что он способен, и даже больше. Только так мы сможем выстоять. Проще говоря – остаться в живых. Вселенная – не самое приятное место. Иногда она становится слишком тесной даже для двух кораблей. И тогда – сам видел, что происходит.

Я хочу выпить за то, чтобы вы, как и каждый из нас, всегда помнили и осознавали ответственность за всех остальных. За меня, за Женек, за Юрика, за Машу, за самих себя. Ваш визит в крейсер аресян показал, что вы – на правильном пути. За вас, мужики!

– За нас! – нестройным хором повторили тост земляне, сдвинули стаканчики над центром «стола».

– Тебе это Дита попросила сказать? – спросил Заречнев, наклонившись почти к самому уху Демьяна.

– Нет, не она. Она и не знает ничего о нашем «фуршете». Ей сейчас не до нас. Закрылись в рубке с компьютерщиками, кажется, чевой-то раскопали в своих файлах. Я её знаю – до утра там просидят.

– А что именно?

– Не говорят….. Не переживай, придет время – все скажут. И задание получишь, и опять на смерть пойдешь.

– Да меня это не сильно-то и пугает.

– Я – заметил. Это и плохо. Должен же ты, наконец, понять, что ты – не один. Если погибнешь ты – по глупости, или из-за ложного героизма, можешь потянуть за собой кого-то из нас. Хорошо – если не всех. Нужно не жертвовать собой, а добиваться результата. Пусть за свою родину погибнут наши враги. Усек?

– Усек! Емкость опустела только после полуночи….

– Демьян! А-у! Демья-ан! – бессмертная недовольно покрутила головой, отвернулась от видеофона, с трудом разлепив веки, посмотрела на часы, на всякий случай потерла глаза. Морфей, Бог сновидений, сын Бога сна Гипноса – никак не хотел её отпускать.

– Ты почему не отвечаешь? Скоро полдень! Ты что, опять «упражнялся»?

– Да, было немного…. – хриплый голос первого пилота подтвердил догадку Диты.

– Что, как обычно – отмечали боевое крещение?

– От тебя ничего не утаишь, командир. А что делать – традиция! – притворно вздохнул на другом конце провода первый пилот.

– Ну, ну…. А кто эту традицию выдумал?

Паршин крякнул, но ничего не ответил. Крыть было нечем – «традицию», причем очень давно, придумал именно он.

– Все, наверное, спят, как сурки?

– Ну…. Не все. Аррах и Маша несут вахту, например.

– Ага! Всю службу свалили тех, кто не пьет ваше вонючее русское пойло, которое вы все называете этим странным словом – самогнатка.

– Самогонка…..

– Вот-вот… Самогонка. А если бы на нас напали? Тогда – что?