и успокоились, шипя про себя. Хотелось сказать много чего интересного про этого товарища, но он меня сегодня пугал. Агрессивно вел себя после нашей встречи в его доме. То, что я тренер великого Кувалова не порадовало. Поэтому стоило опасаться.

И зачем представляется моим женихом? Не понимала. Чтобы обратить на себя внимание?

Будто проблем мне мало!

Не глядя на него, проговорила:

– Значит, так: деньги отдала, ничего не должна; если не нравлюсь как тренер, я пойму. Только жаль девочку…

– Ты знала когда…

Все, порядком наглоталась его подозрениями! Ты посмотри, какой офигенный, что все только и мечтают, как бы ему дорогу перейти и побесить, чтобы заинтересовать. А я так вообще: сплю и вижу, целыми днями придумывая, где нам столкнуться, при этом заучиваю фразы, чтобы поразить своими никудышными манерами.

Ага, как бы ни так!

Мой предел с легкой подачи Кувалова был окончательно достигнут! Повернулась и почти прокричала:

– Да не знала я! Не знала! Понятно?! Да и какая мне выгода быть тренером у своего заказчика-жениха? Разве на дуру похожа?!

– Чтобы быть рядом, – заявил с таким видом, будто это правда.

– Рядом?! Да зачем мне? Вроде на учете нигде не стою. Невролог не мой личный постоянный врач и друг. Но даже если бы так пожелала, то незаметненько вцепилась своими зубками в тебя, ножки свесила и молча сидела, притворяясь, что все отлично, ублажая по полной программе.

– Меня такой вариант устраивает, – нагло заявил мне Максим, при это хищно улыбаясь.

Прямо хотелось заехать чем-нибудь тяжелым этому фантазеру.

– А меня нет! Я с таким грубым, наглым…

– Дальше можешь не продолжать. Я понял.

– Вот и отлично! Надеюсь, не встретимся, – сказала и открыла дверь, направляясь к общаге. Схватилась за ручку и увидела, что и Кувалов вышел из машины. Переживая, что зайдет, вернулась к нему и прошипела:

– И не нужно здесь маячить!

– Почему нет? Вроде не твоя собственность.

Не верила, что просто уедет. Я ведь видела, что он кипел, как и я. Только у меня причина, а у него что?

– Надеюсь, без сюрпризов? – на всякий пожарный уточнила.

– Я думал, ты у нас в этом хороша.

– Это судьба хороша, а я тоже не думала, – только собралась идти, как услышала входящий звонок. У меня. Достала и напряглась, когда высветился номер Лизы, сестры Кувалова.

– Слушаю.

Тут женщина вместо объяснений стала плакать.

– Да что случилось? Говори! – уже с волнением попросила. Наверное, с Полиной что-то случилось.

– Полинка упала с дерева. Просит, чтобы ты приехала.

– Упала с дерева?

И тут мой телефон упорхнул в огромные ручищи Кувалова.

– Почему мне не звонишь?

– Ты не брал трубку, – с обидой выдала женщина.

– И что? Почему позвонила Юле?

– Полина попросила, чтобы она приехала.

– Травматолога вызвала?

– И не кричи на меня! Это не моя вина! – с обидой пролепетала Лиза, громко всхлипывая. – Все как положено: осмотр, забор биоматериала для анализов, рентген, наложение повязки.

– Что с ней?

– Ну, придется полежать. Неудачно упала.

– Насколько неудачно?

– Ушиб и растяжение, разрыв связок. Все симптомы: гематомы, припухлость и боль. В общем, легко отделалась.

– Понятно. Скоро буду.

– Максим, она зовет Юлию.

– Хорошо. Понял.

– Она приедет?

– Не знаю… – произнес Кувалов и отключился.

– Что с ней? – спросила, желая точно знать. Если честно, из-за слез и всхлипываний не все расслышала.

– Поля упала с дерева.

– Ох…

– Она просит тебя приехать.

– Меня? Но уже поздно. Как назад?

– Я отвезу тебя.

– Я сама могу доехать! – с недовольством буркнула и поспешила к общаге, в след бросая: – Я быстро, переоденусь.

Он ничего не ответил, остался у машины. Я же думала быстро пробежать, но не тут-то было. На пути возникла огромная проблема в виде Клочковой Раисы Петровны.

– Добрый вечер! – поприветствовала ее, озадачиваясь предполагаемому наезду.

– Ну не знаю, кому он добрый. Явно не тебе, – злобно выдала она.

– Что случилось? – как можно вежливее уточнила.

– Слышала, не хочешь комнатку отдавать по-хорошему?

– А что, должна? – уточнила, сложив руки на груди. А я наивно думала, что успокоятся. Ага, как же.

– Так я тебя…

– У меня до пятницы есть время. Я об этом помню. А в свинарнике вашей подруги можете жить сами. Меня увольте от такого счастья.

– Так я же тебя… – рявкнула она, начиная морщить нос.

– Все что могли, вы уже сделали. А если и дальше будете продолжать в том же духе, я, пожалуй, все же схожу к декану.

– Ты… угрожаешь мне?

– Беру с вас пример: взрослое поколение, образец для подражания.

– Да ты…

– И вам всего доброго! Надеюсь, все же отойдете. Крыльев у меня нет, чтобы перелететь.

– И правильно, что тебя выбрала. Нечего такую змею на груди держать!

Не стала отвечать. Она ведь специально, чтобы сегодня меня выкинуть. А мне вот некуда идти. Конечно, есть родители с племяшами и сестра с детками, но не хотела я к ним. Мне бы одной, чтобы можно было душой отдохнуть в тихом светлом уголочке. Разве это так много?

Бросила сумку в угол и быстро стянула вещи, выбирая джинсы и белую майку с клетчатой рубашкой. Ночью дождь передавали. Прошла к окну и застыла на месте, замечая общение вахтерши и Кувалова.

Вот же черт!

Сейчас она наговорит ему со злости про меня…

По пути уже переодевалась, на бегу, на всех парах сбегая по лестнице. И только когда вышла из общаги, смогла перевести дыхание.

Вдруг воспылавшая доброжелательностью вахтерша сразу отстранилась от Кувалова и миленько пропела:

– Не буду вас задерживать. Счастливого пути!

Даже рот открылся от удивления. Максим ей обещал ортопедический матрац? Мешок семечек? С чего такая любовь? Или на телевизор рассчитывает, чтобы свои сериалы смотреть?

– До свидания, – отчеканил Кувалов и посмотрел на меня как мышь на крупу. Еще щеки так надул, что вот кое-как сдержалась от смеха. Такой хомяк.

– Я через несколько часов буду, – порадовала любимую Раису Петровну, прекрасно зная, что буду долбиться сорок минут, пока откроет. Крепко спала наша вахтерша-комендантша в одном лице. Кстати, она и техничкой тут числилась, но убирались студенты.

Естественно, Клочкова проигнорировала мой комментарий, грациозно двигаясь к крыльцу. Мне только оставалось отвернуться, сразу же переходя к делу:

– Так что? Мы едем или любоваться женщиной будем?

– Ревнуешь? – уточнил Кувалов и указал на пассажирское место, направляясь к своему.

Даже возмутилась, посылая ему подходящую мимику, чтобы не обольщался. Хотела сесть назад, но дверь мне не открыли, пришлось, как обычно. Хотела прокомментировать, но отмечая недовольное лицо Кувалова, не стала. Себе дороже.

* * *

– Не уходи… – попросила Полина и ухватила меня за руку.

Сидела в ее комнате больше часа. Болтали, разговаривали и на гитаре играли. Точнее, она играла и пела. Замечу, у нее отлично получалось. Я же наслаждалась, совсем забыв о времени.

– Давай так, я посижу, а когда ты уснешь, пойду. Мне еще в общежитие возвращаться.

– А если чуть позже?

– Ох, это будет ужасно. У нас такая противная вахтерша.

– Ого. А кто это?

– Эта такая неприятная тетя, которая вечно ворчит. Ну, лично в нашей общаге. Может, есть и добрые, но кроме Клочковой никого не знаю.

– Она такая же, как моя тетя?

– Твоя тетя выглядит милашкой. Что не так?

– Но она всегда раздражена и винит меня во всем. И сейчас из-за меня она здесь. Я упала, а она опять поругалась с мужем. Но я ведь не хотела, а тетя все равно кричала.

– Не переживай. Просто не все люди правильно понимают ситуацию, им нужно объяснить. Думаю, как только твоя тетя появится дома, они разберутся.

– Хорошо бы, но так не случается, и тетя приходит с опухшими глазами. Я ведь не хотела, чтобы она нянчилась со мной. А тут теперь мне нужна помощь…

– Не переживай, твой папа все решит.

– Главное – чтобы никого больше не присылал. Вот если бы ты была, – с восторгом проговорила Полина, щуря глаза от такой возможности.

– А как же детки, с нетерпением меня ожидающие?

– Я тоже с нетерпением жду! – не согласилась Полина.

– Тогда буду приходить к тебе, как только получится. Если, конечно, папа разрешит.

– Разрешит! Я с ним поговорю.

– Ну вот и решили. Тогда я пойду, – сказала и обняла девочку, желая ей спокойной ночи.

Закрыла дверь и начала спускаться по лестнице, слыша громкий плач Лизы.

– Да он мне уже третий раз на дверь показывает. Муж говорит, что им не нужна бесполезная жена и мать, забывшая о своей семье, чтобы заботиться