Шаг…

Другой…

Ещё один шаг…

Вдруг, моих босых ног коснулась приятная тёплая влага — это была вода Источника.

Стянула с себя рубаху и бросила её на берегу. Откинула все сомнения и тревоги и пошла в воду.

Когда я погрузилась наполовину, вода вдруг ярко засверкала, словно из вод вот-вот всплывёт звезда.

Вода пришла в движение и закрутилась вокруг меня воронкой, но страха не было.

Я почувствовала, как рябь волной прошлась по телу, оставляя за собой…

Искры света.

Я вся засветилась, как и сама вода. Вода, рождённая в огне, истинная кровь сердца этого мира.

Я ощутила, как моя магия полилась из меня, сплеталась с магией источника, рождая нечто новое и прекрасное.

В мгновение ока у меня за спиной возникли и распахнулись мои крылья.

Вода забурлила, окружая меня, скручиваясь искрящейся и пульсирующей воронкой двух мощных сил…

Моё сердце билось в такт с сердцем этого чудесного, но уставшего мира.

Я вдруг остро стала ощущала землю — до самого расплавленного ядра.

Я почувствовала, где находятся разбросанные вокруг источника залежи руд.

Каждое животное, каждая птица, насекомое, растение, подводная река — я ощущала всех… А они «видели» меня. Олень, пробегающий недалеко от источника резко остановился и принюхался, радостно ударил копытом, словно приветствовал истинную Хранительницу. Медведица с медвежатами замерла и с облегчением вздохнула. Она знала, что теперь её дети будут защищены. Волки, лисы, зайцы, мыши, коршуны, жучки и паучки — все, от мала до велика, кто находился рядом с источником, ощутили его пробуждение и приход истинной Хранительницы мира.

Не было в этот момент меня, как Арианы, я была миром, стала его глазами, ушами и руками — древесными с пальцами из тонких листьев…

Я дышала вместе с миром, наслаждалась его просторами… Это было прекрасно…

И вдруг, я вздрогнула, когда «увидела» спешащего в Обитель грозного тёмного эльфа, возомнившего себя Центром всего мира…

Гнев разлился в моих венах огненной лавой, и я опасно улыбнулась.

«Раз ты направляешься за мной, Териас, — подумала я мрачно, но при этом с неким странным удовлетворением, — пусть тёмный эльф только подойдет ко мне и вопросы задавать будет некому».

* * *

Ариана

Отбросила мысли о тёмном эльфе, отбросила свой гнев, словно стряхнула с себя невидимую чёрную сеть и погрузилась в волшебство источника.

Закрыла глаза и глубоко вдохнула пьянящий воздух, напоенный первородной магией и силой.

И я вдруг, стала всем и никем, поднялась высоко в небо и увидела мир с высоты птичьего полёта.

Источник как колыбель покоился под защитой могучих и труднопроходимых гор, которые венчались заснеженными вершинами, уносящимися ввысь, туда, где уже плывут пушистые облака. Подножия гор ковром укрывали хвойные леса, которые охраняли грозные звери.

Хранители в своей обители, как и сама природа, день и ночь находились на страже покоя этого чудесного, но уставшего мира.

Не по назначению магия этого мира применялась светлыми и тёмными эльфами. Щедрая Мать-природа не для того одарила своих детей силой, чтобы те растрачивали её на кровавые зрелища и на роскошь своих домов. Магия была дана и людям, и эльфам для защиты мира от угрозы извне, для долгой жизни, для лечения от недугов и помощи слабым, для волшебства… Но не для той грязи, в которую начали вплетать волшебную силу…

Эльфы стали напоминать мне самых настоящих грязных животных, которые гляделись в зеркала, любуясь собой и своим пижонством.

Они кричали о том, что всем нужно делать мир лучше, наказывая строго-настрого избавляться от дурных поступков, когда как сами продолжали осквернять этот чудный мир.

Они страстно мечтали о красоте, доброте и чистоте, но любили кровь, аромат страха и боли, желали блистать в глазах тех, кто слаб и телом и духом. Гордыня и великая магическая сила сделали из эльфов страшный народ, который погубит этот мир.

Везде клокочет злоба и жгучая ненависть.

Люди ненавидят эльфов за их силу и долгий век жизни, но боятся их до дрожи.

Эльфы ненавидят людей, называют их эа. А ненавидят за слабость и короткий срок жизни, ведь магии в них нет.

Тяжко мне стало. Мир делился со мной своим наболевшим, рассказывал и показывал, что делают эльфы с великой силой и как мир плачет, когда эта сила причиняет кому-то боль…

Медленно мой дух вернулся в тело, и я устало распахнула глаза.

Проблемы этого мира тяжёлым грузом легли на мои плечи. Этот мир возлагал на меня надежды и хотел, чтобы я изменила закостенелый и уже привычный для всех порядок.

«Но как мне всё исправить и изменить? Что я могу?» — испуганной птицей билась мысль в моей голове.

«Измени этот мир! Пусть вернётся добро!» — отчаянно кричал источник, — «Тебе то под силу…»

Я горько рассмеялась.

«Да ты смеёшься надо мной. Силы неравны. Я и море эльфов и людей!»

«Творцу переделать своих детей не под силу, но по силам менять их даже глупцам. А ты сильна и вовсе не глупа. Ты — первородная тёмная эльфа, вобравшая самые лучшие качества двух народов — светлых эльфов и демонов. Ты — сильна. Ты сможешь встряхнуть этот мир и направить его на новый путь. Начни, Хранительница и ты увидишь, как всё начнёт меняться».

«Легко сказать, но сделать…» — подумала со страхом и вздохнула.

«Ты не одна. С тобой моя сила, мои дети, что живут в лесах, горах и небе, а также те, чей мир лишь под землёй и в глубоких водах. С тобой Хранители и сила твоих предков. Ты не одна, моя Хранительница».

Голос, что напоминал хрустальный перелив, стал тише и исчез.

Вода прекратила волноваться. Источник снова превратился в ровную и чистую гладь. Но уже не кроваво-красного цвета были его воды, а цвета чистейшей небесной лазури.

Я медленно, находясь под впечатлением увиденного, возвратилась на берег и села на мягкую траву, приходя в себя.

Крылья мои вновь исчезли, даруя спине свободу.

Ощущала себя я очень странно. Физически готова была горы свернуть, а морально была истощена.

Слишком тяжёлую ношу мне дали, слишком серьёзные на меня надежды возложили. Страх сковал сердце.

Я не знала, что мне делать. Меня не учили спасать мир и менять людей, а уж тем более, эльфов, обладающих магией и из века в век, мнящие себя вершиной эволюции. А мне необходимо спустить остроухих на землю, и сбить с их голов корону.

Тяжело вздохнула и посмотрела на противоположный берег. Возле тенистого хвойного леса клубился серебристый туман. Клубы серебристой дымки свивались в завораживающие вихри и колыхались, словно пламя на ветру. От леса и правда, потянуло ветерком — свежим, напоенным запахом хвои. Ветер растрепал слипшиеся и мокрые от воды мои волосы. От клубящихся туманных вихрей веяло ожиданием. Мне показалось, словно это сам Дух леса вышел поглядеть на Хранительницу.