– Что планируешь делать дальше? – Кренес подставил иволге ладонь. Птица не расставалась с Мёрке ни на минуту и следовала везде за спасительницей.

– Мой отпуск еще не закончился. Боюсь, Гостклиф развернет у ворот в Тэнгляйх, если приеду сейчас. Так что… – Заклинательница на мгновение задумалась и уставилась на пустую сферу, словно та наконец выстроила маршрут. – Стоп! А ты не знаешь, в каком приюте воспитывался Фирс Хассел?

– Разве смысл твоего отпуска не исцелиться от навязчивой идеи? – Льонт состроил страдальческое лицо. – Не скажу, что во всем согласен с деканом Андом, но… Может, тебе действительно стоит отвлечься, а не гоняться за призраками?

Мёрке сделала глубокий вдох. Все вокруг любили давать советы. Разумеется, они делали это не со зла, но каждый раз попытки достучаться до здравого смысла подрывали веру в спасение возлюбленного. И сейчас, когда Натт едва не поддалась новой волне отчаяния, заботливый наставник напомнил, насколько все непросто, если не сказать нереально. Выходит, он лишь подыграл, когда она рассказывала о фениксе.

– Все хорошо, Кренес, – подарила другу мягкую улыбку, – я в порядке. Честно. Считай это данью уважения человеку, которого любила.

«Люблю», – поправила сама себя в мыслях.

– В медицинской карте адепта Фирса Хассела значился приют для особенных детей. Он находится при старой академии магии южных земель.

– Сореллет? – затаив дыхание, спросила девушка. Вот уже много лет о выпускниках наполовину заброшенного учреждения ничего не было слышно, как и о самой обители знаний. Богатые студенты уезжали в столицу или в соседние земли, а Сореллет уже давно не объявлял набор. По крайней мере никто о нем не знал.

– Она самая. Но я не смогу проводить тебя до академии. Она находится высоко в горах. Повозка не проедет, а оставлять лекарства без присмотра даже в деревне не очень хорошая идея. Слишком много людей рассчитывают на них и мою помощь. Уверена, что хочешь идти одна?

– Да. Все будет хорошо.

– Остановить я тебя не могу. Надеюсь, передумаешь. До гряды добираться около полутора недель, время еще есть, – не теряя надежды, предположил целитель.

* * *

По пути в Сореллет Кренес и Натт остановились еще в двух поселениях. Все спящие проснулись, и народ охватило беспечное веселье, подкрепленное приездом целителя. Дети растаскивали подарки, больные выстраивались в очередь за помощью и лекарствами. Мёрке помогала наставнику как могла – ассистировала во время операций, обрабатывала инструментарий.

– Великолепные швы, – восхищался мужчина. – Такая же талантливая, как твой брат. Из тебя вышел бы чудесный лекарь.

– Если бы не родилась некромантом, – отшутилась Натт, следя за медленно просыпавшейся после наркоза женщиной. – Завтра едем в южную академию?

– Не передумала? А я уж начал рассчитывать, что теперь всегда будешь таскаться со мной. Может, к демонам этот Тэнгляйх и Сореллет, вместе взятые? Натт…

Она перевела взгляд на бывшего ментора. Он стянул с лица повязку и закусил губу.

– Мы давно знакомы. Ты очень красивая и умная молодая женщина, и…

– …и я тебя сейчас перебью, Кренес, пока ты не сказал лишнего, за что будешь долго краснеть, а я тоже буду… краснеть. Ни к чему нам это, прости меня… Я вернусь в Тэнгляйх в любом случае. Останусь там, даже если предложат роль завхоза или чудаковатой смотрительницы за нежитью, – на одном дыхании ответила Натт.

– Я не мог не попытаться, – улыбнулся он. – Не такая уж ты и умная. Отказываться от всего этого… – Кренес обвел себя руками, и заклинательница рассмеялась.

– Вам пора за работу, целитель Льонт. – Мёрке напустила на себя серьезный вид – пациентка очнулась и ошарашенно озиралась по сторонам.

– Госпожа Вайлим, вы нас узнаете?

К жаре Натт почти привыкла. Болезненная краснота на коже сменилась приятным бронзовым загаром. Волосы стремительно выгорали на солнце и из насыщенно-медных стали темно-золотистыми. Только одна черная прядь оставалась неизменной. Каждое утро заклинательница проверяла ее, гладила, ощущая дремлющую тьму, а затем закалывала, чтобы не бросалась в глаза суеверным южанам.

Ландшафт Сорплата менялся по мере продвижения в глубь провинции. Повозка тряслась на неровной дороге с торчащими то тут, то там камнями. Коробки, которых стало заметно меньше, пришлось крепче обвязать, но все равно что-то постоянно падало, и Мёрке приходилось часто нырять внутрь фургончика и расставлять все по местам.

К вечеру на горизонте отчетливо обозначалась горная гряда, покрытая густым лесом, в котором притаилась загадочная академия Сореллет. Чем ближе нависала гора, тем мрачнее становился Кренес.

– Я задержусь в соседней деревне на день, на случай если ты передумаешь, Натт.

– Спасибо. Но я уже решила.

– Я все же буду ждать. – Целитель избегал встречаться взглядом с бывшей ученицей. Как бы сильно оба ни старались делать вид, что ничего не случилось, неловкость в общении все-таки появилась.

Натт кивнула и набросила сумку на плечо. Зимнюю одежду пришлось оставить в повозке. Льонт обещал попросить местных сохранить вещи до ее возвращения.

– Воду взяла?

Девушка выудила бутылку.

– Лекарства, бинты?

Кивок.

– Сухари?

– Все на месте, Кренес.

– Дай обниму. – Его руки сомкнулись за спиной бывшей студентки. – Как же ты изменилась с нашей последней встречи.

– Это хорошо?

– Да. Из зажатой девчонки, плывущей по течению, стала… собой.

– И потеряла тьму вдобавок, – горько усмехнулась некромантка.

– Может, к лучшему? Только потеряв что-то, начинаешь ценить это по-настоящему. Когда ты вернешь силу, все будет иначе.

– Так и есть. Не хочу больше ничего и никого терять. Береги себя, Кренес.

– Это прощай?

– До свидания. – Натт вынырнула из объятий и спрыгнула с повозки. – Мир тесен, еще встретимся однажды. – Она помахала целителю свободной рукой, а затем развернулась и зашагала к каменной тропе, прячущейся среди темных деревьев.

Всего через час идея отправиться в Сореллет на ночь глядя уже не казалась такой разумной. Подниматься по почти отвесной каменной стене в потемках – занятие для отчаянных. Тот, кто прокладывал тропу, либо издевался над будущим путником, либо у него попросту не было выбора. Хорошо, что веревки, обвязанные вокруг деревьев, не истлели от времени. Но даже держась за них, Мёрке заметно вымоталась и чаще попросту висла на просмоленных канатах в попытке перевести дух.

Как туда вообще попадают студенты? Как попал туда маленький Фирс Хассел и другие сироты? Она, конечно, читала, что в свои лучшие годы Сореллет принимал всех независимо от статуса и дарований, но с таким подъемом не нужны никакие вступительные испытания. Добрался до верха – считай, и шесть лет учебы осилишь, даже если в тебе ни грамма магии.