Джек схватил её за руку и покачал головой. Он уже предупреждал Эмми никому не говорить о том, что её отец тоже состоял в Ордене.

– …они являются тайным обществом, – закончила Эмми.

Дверь открылась, и на улицу вышел Малкольм. Обычно он казался таким спокойным, но сейчас на его лице застыло напряжённое выражение.

– Вам не следует говорить здесь о таких вещах.

– Это личный разговор, – сказал Джек.

– Но только не когда вы говорите об Ордене там, где вас могут подслушать, – прошептал Малкольм. – Вы говорили так громко, что я слышал вас через дверь.

– Значит, ты знаешь, что сделал Бринн? – спросил Джек. – Ты знаешь, что он напал на Эмми, угрожал, что нас всех исключат из школы, и ты ничего не собираешься делать?

Лицо Малкольма дёрнулось, и он стал переминаться с ноги на ногу.

– Слушай, мне тоже это не нравится, но она вмешалась не в свои дела. Ей надо просто отступить, и всё будет хорошо.

– Нет, не хорошо, – ответил Джек. – Всё, что вы делаете, нехорошо.

– Откуда тебе знать? – возразил Малкольм. – Ты даже не пробовал.

– Конечно, он не пробовал, – вмешался Бринн. – Он слишком труслив для этого. Признай, Малкольм: твой брат – самый обычный трус.

Эмми ожидала, что Малкольм станет защищать Джека или по крайней мере велит Бринну замолчать. Но он ничего не сказал. Он лишь печально посмотрел на Джека, а потом вернулся в дом.

– Всё должно было быть совсем не так, – сказал Джеку Бринн. – Мы должны были быть вместе. Неудивительно, что твоя семья в тебе разочарована. – Он распахнул дверь и исчез внутри.

– Всё в порядке? – спросил Джек у Эмми.

Она кивнула.

– А ты как?

Он пожал плечами.

– Я уже к этому привык. – Но судя по выражению его лица, Джек никогда не сможет к этому привыкнуть.

– Наверное, на этом всё. – Эмми прислонилась к каменной стене дома. – Если бы только удалось вернуть письмо. Когда Бринн его прочёл, он ужасно испугался.

– Интересно, почему? – спросил Джек. – Люди, которые не являются членами Ордена, ничего о нём не знают, но ходят всякие слухи… Однако это пока никому не повредило.

– Он всё время спрашивал, что я знаю о Брате Лойоле. Думаю, это титул главы Ордена. Уверена, что его имя должно храниться в тайне. Кто же это может быть?

– Наверняка это Ларраби, – сказала Лола. – Он руководит латинским клубом, где они набирают других членов Ордена. – Она посмотрела на Джека, и он кивнул.

– И к тому же Ларраби не очень утруждает себя работой, – согласилась Эмми. – Он никогда не помогает мне с латынью, хотя это его обязанность.

– Не стоит отмахиваться от него, – сказал Джек. – Если он глава Ордена, он может быть опасен.

Эмми кивнула и открыла дверь. Они немного посидели за столом в углу, но никто почти ничего не говорил. Наконец они решили ложиться спать.

Эмми долго лежала без сна. Её спина по-прежнему болела, и она не могла избавиться от преследовавших её мыслей. Наконец под шум ветра в кронах деревьев она заснула.

В течение следующих недель у Эмми было много дел, и она совсем забыла о Бринне и Ордене. Каждые выходные проходили соревнования по футболу, которые должны были завершиться важнейшей встречей сезона: футбольным чемпионатом Восточной Англии. Им предстояло сражаться с сильнейшими командами из трёх графств, и ребята тренировались каждый день. Эмми была рада тренировкам. Она выплёскивала всю свою ярость на поле, наслаждаясь каждой минутой и каждым прикосновением травы к футбольным бутсам. Здесь никто не мог её догнать, и в течение девяноста минут она могла вволю пинать футбольный мяч.

В понедельник перед чемпионатом Лола выскочила из кабинета истории, как только прозвенел звонок, и прокричала:

– Встретимся на поле!

Эмми сунула книги в сумку и уже собиралась повесить её на плечо, когда в класс вошёл Джонас.

– Кажется, я нашёл в круглой церкви кое-что твоё, юная мисс.

Сумка Эмми соскользнула с плеча.

– Вы нашли моё письмо?

– Письмо? Нет, твои перчатки. – Джонас вытащил из кармана перчатки Эмми и подал их ей. – Я нашёл их на скамье и увидел на ярлычке твоё имя.

– Ах вот оно что! – Сердце Эмми снова забилось в нормальном ритме. Она взяла перчатки. – Спасибо.

– Значит, ты потеряла письмо?

Эмми оглянулась. Бринн сидел в нескольких рядах от неё и что-то обсуждал с мистером Барлоу.

– Да, я была в церкви, когда оно потерялось.

– Я бы не стал слишком беспокоиться, – сказал Джонас. – Подобные вещи всегда находятся. – Он взглянул на Эмми, словно пытался у неё что-то выведать. – Наверное, это было очень важное письмо?

Эмми кивнула, и Джонас почесал подбородок.

– За восемнадцать лет работы в Уэллсворте я кое-что знаю о потерянных вещах. Может быть, я мог бы помочь. Это письмо было адресовано тебе?

– Не совсем. Оно… – Эмми запнулась. Восемнадцать лет. – Погодите, вы здесь учились, прежде чем начали работать?

– Да, – ответил Джонас.

Эмми вспомнила их первую встречу, когда он сказал ей, что однажды это пугающее чувство пройдёт. Он помнил это чувство, хотя окончил школу почти двадцать лет назад.

– Вы окончили школу восемнадцать лет назад?

– Верно.

Сердце Эмми забилось сильнее.

– Тогда вы могли знать моего папу!

Джонас наморщил лоб.

– Твой папа учился в Уэллсворте?

– Да! – Джек просил Эмми не упоминать о том, что её отец имел отношение к Ордену, но разве она не может сказать, что он тоже учился в Уэллсворте? – Он как раз окончил школу восемнадцать лет назад!

– Прошу прощения, Эмми. – Рядом с ними возник Барлоу. – Извините, что прерываю вашу беседу, но мне надо обсудить с тобой домашнее задание.

– Конечно, сейчас. – Эмми повернулась к Джонасу: – Значит, вы знаете Томаса Эллина?

Учебник выскользнул из рук Барлоу и запрыгал по ступенькам. Джонас поднял его и подал Барлоу, который выглядел необычайно бледным.

– Всё в порядке? – спросил Джонас.

Барлоу кивнул.

– Я просто очень неуклюжий.

Джонас положил руку на плечо Барлоу и повернулся к Эмми.