– Значит, Том Эллин твой отец?

– Да! Вы его знали?

Эмми дрожала. Как она могла забыть, что Джонас тоже учился в Уэллсворте? Ей следовало задать ему этот вопрос ещё несколько недель назад!

– Немного, – ответил Джонас. – Не могу сказать, что мы вращались в одних и тех же кругах, но я его знал. Кажется, он был в некотором роде смутьяном. Хорошо играл в регби. Наверное, от него у тебя способности к футболу.

В груди Эмми разлилось тепло. Играл в регби…

– А что ещё?

Джонас покачал головой.

– Боюсь, немного. Как я уже сказал, я его плохо знал. И чем же он теперь занимается?

Тепло исчезло. Эмми заправила прядь волос за ухо и посмотрела на свои башмаки.

– Он… умер.

– Мне очень жаль, – ласково сказал Джонас.

– Да… – Она почесала затылок. Поэтому Эмми никому не говорила о своём отце. Всякий раз разговор обрывался таким вот образом.

– Но твоя фамилия не Эллин, – заметил Джонас.

Эмми покачала головой.

– У меня мамина фамилия. – Она посмотрела на пол. Ей больше не хотелось ничего объяснять. – Спасибо, что принесли мне перчатки, Джонас.

– Никаких проблем. – На его лице застыло странное выражение. Потом он моргнул и качнул головой. – Прошу прощения. Я просто… Ты немного похожа на него…

Тёплое чувство снова вернулось.

– Правда?

Джонас улыбнулся, но вид у него был скорее грустный.

– Судя по тому, что я помню, а это, боюсь, не так уж много… Ну а теперь мне пора идти.

Он ушёл, и Эмми взглянула на Барлоу, который по-прежнему выглядел не совсем здоровым.

– Вы хотели со мной что-то обсудить?

– Да. – Барлоу откашлялся. – Но вообще-то это может подождать. Тебе лучше идти на тренировку, иначе тренер убьёт меня за то, что я тебя задержал.

Эмми не надо было просить дважды. Бринн злобно посмотрел на неё, когда она пробежала мимо, но у неё не было времени думать о нём. Эмми не могла опоздать, потому что накануне чемпионата тренер была настроена очень воинственно.

После тренировки у Эмми было такое чувство, словно она пробежала марафон.

– Если так будет продолжаться и дальше, то мы слишком устанем ещё в одной восьмой финала, – сказала Лола, когда они шли к дому Одри.

– А мне показалось, что сегодня была отличная тренировка! – ответила Эмми, вприпрыжку шагая по тропинке.

Лола фыркнула.

– Кажется, кто-то подложил тебе в чай счастливую таблетку!

– Ничего подобного! – ответила Эмми. – Я просто выяснила, что Джонас знал моего отца.

Лола резко остановилась и посмотрела на Эмми.

– Что?

И Эмми рассказала ей об их разговоре с Джонасом.

– Он мало что помнит, но это хотя бы кое-что. Не могу поверить, что не додумалась спросить его раньше!

Внезапно Лола хлопнула себя по лбу.

– Моя мама!

– Что такое?

– Мама тогда тоже была здесь! Почему я не спросила её?

– Погоди, твоя мама тоже здесь училась?

– Да, – ответила Лола, – как и многие другие учителя. Они любят брать на работу бывших учеников.

– Может быть, его знают и другие учителя?

– Может быть, – ответила Лола. – Сегодня же вечером спрошу маму.

Эмми посмотрела на часы и принялась покусывать ноготь на большом пальце. Лола ужинала с мамой, и они могли вернуться в любую минуту. Дверь в общую комнату открылась. Эмми подскочила, но тут же снова села. Это были всего лишь две девочки-шестиклассницы.

Эмми вздохнула. Ей не стоит слишком надеяться. Возможно, мамы Лолы даже не было в Уэллсворте, когда здесь учился её отец. Но даже если они и учились вместе, школа большая, и они могли никогда не встречаться.

Эмми снова посмотрела на часы. Наверное, ей стоит заняться уроками. Она принялась рыться в сумке, когда дверь снова открылась. На этот раз это была мадам Бойд. Она направилась прямиком к Эмми.

– Мисс Уиллик, нам надо поговорить в моём кабинете.

Эмми неловко застегнула молнию на сумке и перекинула её через плечо. Мадам Бойд уже входила в свой кабинет, за ней по пятам следовала Лола. Эмми улыбнулась, но Лола не ответила на её улыбку. Она выглядела очень обеспокоенной.

В животе у Эмми начали порхать бабочки. Что происходит? Она вбежала в кабинет, и Лола закрыла за ними дверь.

Мадам Бойд прислонила трость к столу и посмотрела Эмми в глаза.

– Томас Эллин твой отец?

Эмми кивнула.

Мадам Бойд несколько секунд пристально смотрела на неё, потом повернулась и прижала палец к губам.

– Как такое возможно?

Эмми с трудом проглотила слюну.

– Что именно?

Мадам Бойд снова посмотрела на неё.

– Томас Эллин, которого я знала, умер пятнадцать лет назад. Как у него может быть двенадцатилетняя дочь?

– Это произошло десять лет назад. Но я думаю, что в записях какая-то ошибка, потому что компьютер… – Лола закашлялась, и Эмми замолчала. Признаваться в том, что они видели конфиденциальные школьные записи, было плохой идеей. – Я хочу сказать, в других записях говорится, что он умер пятнадцать лет назад, но на самом деле прошло десять лет.

Мадам Бойд сухо улыбнулась.

– Но как тогда я могла быть на его похоронах?

Эмми кивнула. Её отца не могли похоронить пятнадцать лет назад.

– Наверное, это был другой Томас Эллин, – сказала Лола. – Это не может быть один и тот же человек.

У Эмми сжалось сердце. Лола была права. Это объяснение имело смысл. Но мадам Бойд покачала головой.

– Карие глаза, веснушки на носу, ярко-рыжие волосы… Ты похожа на него.

Эмми опустилась на стул.

– У моего папы были рыжие волосы?

Мадам Бойд, прихрамывая, прошла несколько шагов и села напротив Эмми.

– Что ты знаешь о своём отце?

– Ничего.

– Ничего? – повторила мадам Бойд.

– Мне о нём почти ничего не известно. Он исчез, когда мне было три года, и мама не желает о нём говорить. Мне известно лишь его имя.

Когда Эмми рассказывала об этом, большинство людей печально смотрели на неё. Многие жалели её. Но мадам Бойд не выглядела печальной. На её лице появилось выражение облегчения.