Денис отпустил меня, оттолкнул от себя и вылетел из квартиры. Он прав… нельзя мне возвращаться. Нельзя видеть его, не стоит встречаться с ним и вообще ходить с ним в один класс. Завтра… завтра приедет папа, и я попрошу его перевести меня. Я не хочу всего этого пафоса, этих «одноклассников». Видеть его не хочу. Не смогу…

Обещала – написала) сегодня моя муза благосклонна. Такими темпами и через неделю закончим)))

Папа, как и обещал, приехал утром. Взглянул на мои покрасневшие глаза, но ничего не сказал, сел за стол на кухне. Я сделала чай, несколько бутербродов и уселась рядом.

— Бабушку сегодня нужно забрать? — первым нарушил он молчание.

— Да. Папа, — решилась я поговорить с ним, — я хочу остаться здесь. Помогу бабушке и… в свою школу пойду.

— Вита, — застонал отец, — зачем всё это. Заберём бабушку к себе, будешь там с ней время проводить.

— Нет, папа, ты не понимаешь, — я мотнула головой, — я не хочу в твой дом, к Татьяне, к… Денису. Я хочу остаться здесь, с бабушкой, хочу ходить в свою школу. Я к ней привыкла, понимаешь? Я не хочу возвращаться.

— Татьяна тебя чем-то обидела?

— Нет, что ты. Она была добра ко мне, помогала, вещи выбирала, я благодарна ей за заботу и участие.

— А Денис? — пристально взглянул мне в глаза.

— Нет. Он… тоже помог мне с бабушкой… просто… мы слишком разные. Мы не можем просто за несколько недель стать родными, понимаешь, папа?

— Понимаю, но… мне показалось, что между вами… что-то не так, — подняла на него взгляд, пытаясь понять, что он имеет в виду.

— Что не так, папа?

— Денис… злой какой-то вернулся, а потом снова к тебе поехал… поговорить.

— У нас было недопонимание. Я… обидела его девушку.

Отец громко рассмеялся.

— Ты обидела? — я кивнула. — Не могу поверить, — сквозь смех продолжил папа.

Я впервые за несколько дней улыбнулась.

— Папа, позволь мне остаться здесь, пожалуйста, я… не хочу возвращаться.

— Хорошо, но с одним условием.

— Каким? — тут же воодушевилась я.

— Мы продадим эту квартиру и купим вам с бабушкой новую, хорошо?

— Папа, — взмолилась я, — бабушка не захочет её продавать.

— О боже. Ладно. Тогда давай что-то сделаем здесь. Ремонт, мебель купим.

— Зачем? — я искренне недоумевала. — Папа, ты привык жить в другом доме, но и здесь всё хорошо, красиво, чисто, ухожено. Да, здесь не такая мебель, как у тебя, но мы с бабушкой любим её. Последний год мы жили здесь втроём и никого это не смущало.

— Дочка, тебе многое пришлось пережить, но я бы хотел, чтобы у тебя всё было.

— Знаю, папа, но я не хочу здесь ничего менять, и бабушка не захочет.

— Хорошо. Оставляем всё так.

— Папа, — мне было жутко неудобно спрашивать, но я была должна, — можно будет оставить карту? — он поднял на меня тяжёлый взгляд.

— Вита, неужели ты подумала, что я могу оставить вас без денег? Карта останется у тебя, даже если бы ты отказывалась. Я увеличу месячное пополнение…

— Не стоит, — затараторила я.

— Вита, — отец перебил меня. — Я увеличу пополнение до ста тысяч, поняла меня? Бабушке нужен уход и питание, тебе нужны вещи и вообще. Отказа я не приму. И попробуй только не тратить. Я хочу, чтобы вы питались нормально, ели мясо, овощи и фрукты, слышишь меня, Вита?

— Да.

— И чтобы мне без фанатизма, не экономить. Если не хватает – звонишь мне и говоришь.

— Хорошо.

— Что у вас с Денисом произошло? — поднял на меня тяжёлый взгляд. — На самом деле.

— Ничего, — выдержала взгляд отца. — Просто… мы разные, нам сложно найти общий язык.

— Вита, ещё вчера днём ты говорила, что он тебе поможет, останется с тобой, а уже сегодня ты говоришь, что вы разные, а Денис… как с цепи сорвался. Что вы такого друг другу сделали или наговорили?

— Папа, — я устало вздохнула, — можно я не буду говорить об этом?

— Хорошо, — уступил он, за что я была ему чрезмерно благодарна. — Сегодня Иван привезёт твои вещи, ноутбук, одежду, украшения.

— Не стоит. Я всё равно не надену те вещи, что купила Татьяна, как и украшения. Здесь не те менталитеты.

— Вита, одевайся так, как тебе хочется, живи так, как желаешь, не смотри на окружающих. Я привезу, а ты сама решай, ладно?

— Да.

— Поехали за бабушкой.

— Ну вот мы и дома, — обратилась я к бабушке, едва мы переступили порог квартиры.

Я помогла бабушке пройти в комнату, раздеться, уложила в постель, настоятельно прося не вставать, потому что так рекомендовали врачи.

— Вита, ты когда возвращаешься? — ворчливо спросила бабушка.

— Я остаюсь здесь.

— То есть как это? Вита, не нужно за мной тут ухаживать. И как только твой отец согласился?

— Я не ухаживать остаюсь, а вообще. Я пойду в свою школу и буду там учиться.

— То есть как это? Это из-за меня, Вита?

— Нет, бабушка, это из-за меня. Я так хочу. Не желаю возвращаться туда к… — я запнулась, понимая, что чуть не ляпнула о Денисе.

Бабушка взглянула на меня, окинув скептическим взглядом.

— Это из-за того мальчика, да? Из-за Дениса?

— Что ты такое говоришь, бабушка, — пожала плечами, а у самой сердце готово выпрыгнуть из груди.

— Что вижу, то и говорю. Я видела, как он на тебя смотрел и тебя видела. Любовь у вас, но оба гордые, не уступите друг другу, — я взглянула на бабушку.

Когда она так говорила, мне было страшно. Бабушка всегда была проницательной. Последний раз она маме сказала: «Нехорошо ты выглядишь, Варя, не хорошо. Потеряю я тебя, дочка, раньше, чем ты меня. Не должно так быть, милая». Тогда я стояла под дверью и не верила в то, что слышу, считая, что у бабушки какой-то старческий признак, что ли. Не верила, а всего через полгода мама умерла.

И сейчас мне было страшно, что права бабушка, правду говорит, люблю я его, но не уступлю, гордая слишком, а он… он никогда мне не уступит. Он своевольный, самоуверенный, такие женщинам не уступают.

— Ты бы, Вита, туда возвращалась. Там и поговорите, там тебе лучше будет.

— Нет, бабушка, я остаюсь. Не для меня их мир.

— Ты там счастливой будешь, послушай бабушку, счастье твоё там, слышишь? Рядом с тем мальчиком, а тут… — она обвела рукой комнату, — ты время зря потеряешь и настрадаешься только.

— Ложись отдыхать, бабушка.

Я укрыла её, укутала, дала выпить лекарства и ушла на кухню, едва сдерживая рыдания. Я знала, что бабушка права. Она никогда не ошибалась, когда вот так говорила, и меня это страшило. Я не хотела время терять, но и туда возвращаться… больно… очень больно.