охватывал страх. Страх, что сейчас вот так все и закончится. И тут ей стало все безразлично. Пойти против него она не могла, а значит, ей осталось только умереть.

— Могу ли я исправить то, что сотворила? — безжизненным голосом спросила она, уже смирившись со своей участью и даже не надеясь на ответ.

Занесенный посох замер буквально в миллиметре от ее головы. Его мощь была настолько сильной, что кожа на лице девушки стала обугливаться, но она стойко терпела.

— Ты станешь его ангелом — хранителем, — мрачно проговорил он. — Отныне я связываю его жизнь и твою. Умрет он, не станет и тебя. Делай что хочешь — умоляй, залезь к нему в постель, стань его рабыней — но он должен добровольно принять твою помощь. В противном случае — смерть и забвение. Ты заигралась, Ирина, и влезла туда, куда лезть не стоило.

Ее руки стремительно начали восстанавливаться, пока не обрели первоначальный вид. И только небольшое черное пятнышко осталось на них, слегка пульсируя болью.

— Это тебе напоминание о твоей ошибке. У тебя год, чтобы войти к нему в доверие. После этого моя метка или спадет, или уничтожит тебя. Да будет так.

Полыхнув, он исчез в яркой вспышке, оставив девушку лежать на полу. Поняв, что еще не все потеряно, та залилась слезами. А вторая, что все это время простояла в стороне, дрожа от страха, кинулась к ней и крепко ее обняла.

— Мы вместе в это влезли, а значит, и помогать ему будем вместе, — прошептала она. — Посмотрим, как этот Багрянин устоит перед очарованием двух богинь…

Глава 13

— Все, девушки, вы направо, я налево, потому как мне так привычней. Лиза, встретимся дома, Ника… Ну, просто встретимся, наверное…

Нервно поведя плечами, я развернулся от них в другую сторону, собираясь посетить факультет алхимии. Появилась у меня одна интересная идея. К сожалению, портал привел нас к центральному входу в академию, поэтому топать до алхимиков предстояло прилично. А я-то надеялся, что мы окажемся в покоях ректора, но не срослось…

От мыслей меня отвлек гневный окрик.

— И это все, что ты скажешь, после того, что было⁈

Руки в боки, нахмуренная моська — ну прямо жена встречает пьяного мужа после посещения им гаража. Лиза решила вжиться в новую роль?

— А что такого было? Поругались, потом, наверное, помиримся. Бывает. Ваши папы были строги, но мы успели сделать ноги.

— Не верю! — тут же влезла Алгомская. — Чтобы ты, да вот так взял и простил…

— Ты можешь верить или не верить во что угодно. Или ты ожидала, что я тут сейчас начну скандалить, пошлю вас подальше, забьюсь в истерике, обвиняя род Громовых во всех смертных грехах?

Расслабься. Я понял, я в этой истории герой, точней, главный герой. А мудрость предков гласит, что герой всегда и везде отхватывает. Это его прямая обязанность — страдать, превозмогать, а потом, в самом конце, брызгая кровью и дыша паром, из последних сил победить лютое зло, воззвав к магии дружбы, силе крови, наследию, смыслу жизни или еще какой-нибудь пафосной фигне.

Можно потом ещё упасть на колени, задрать голову, постоять немного, дыша как секретарша после босса в понедельник, ну, и победоносно потерять сознание на руках прекрасных дев. Но смысл-то в чем? Правильно, периодически получать по морде. Без этого, увы, героем не станешь.

Так что, девочки, я не в обиде. Да и, честно говоря, все было предсказуемо. Вывод я сделал один: пока я не хочу иметь никаких дел с вашими предками. С этого момента все мое общение с ними будет сведено к нулю.

И конечно же, я не могу дать гарантии, что следующая наша встреча с ними пройдет сладко да гладко — второй попытки испортить мою шкурку я не прощу. Поверьте, мне найдется, чем ответить.

А что касается вас — все остается так же. Не знаю, зачем вы пошли за мной, оставив семью — это ваш выбор. С моей стороны пока все глухо, и если честно, что с вами делать, я пока не решил. С одной стороны, вы красивые девушки, а с другой — ваш прицеп из родственников очень уж смущает.

— А это тебе поможет принять решение? — Лиза сделала шаг вперёд и прижалась своими губами к моим.

— Не поможет, — усмехнулся я, когда она от меня оторвалась. — С похожими эмоциями я целую свою сестру. И если бы не в губы, то я бы так и воспринял этот поцелуй.

— А если так?

В этот раз все было намного лучше. Страсть, огонь, сильное желание… Мои руки невольно сами прижали девушку к себе, и она не отстранилась, а наоборот, лишь усилила напор.

— Гораздо лучше, — выдохнув, признался я. — Продолжай в том же духе, и скоро Высочество сменится на Сиятельство.

— Я вам так завидую, что готова все тут разнести, — прошептала Вероника, не сводя с нас горящего взгляда.

Выпускаю из объятий Лизу, делаю шаг к ней — пришло время познакомиться с ее губами поближе.

— Арх-х-х-х-х! — прохрипела она, буквально повиснув на мне. На пару минут мир для нас перестал существовать.

— Это того стоило, — тяжело дыша, Алгомская оторвалась от меня. — Теперь я знаю, к чему стремлюсь. Все, беги уже, а то я не выдержу и точно прямо тут тебя трахну.

— Не прощаюсь, — улыбнулся я им и наконец-то отправился в академию.

Идея, пришедшая мне в голову, была до банальности проста — смастерить атакующий артефакт, игнорирующий щиты.

В моем мире, да и в этом, как оказалось, тоже существовали нежно-голубые камни — антониты. Очень хрупкие — стукни, и он рассыплется в порошок. Но у них было одно замечательное свойство — они отталкивали эфир, развеивая его. Нет, ни для защиты, ни для нападения эти камни использовать было невозможно. От малейшего на них воздействия они разрушались. И сколько наши ученые не бились, так ничего и не смогли придумать.

Не найдя им толкового применения в магии, антониты стали использовать в качестве ювелирных камней, покрывая их магическим лаком. При такой обработке камень терял свои свойства, превращаясь просто в драгоценность, не способную к магии.

Но студенты — на то они студенты, чтобы мыслить не логически и идти нестандартными путями. И мы таки нашли применение этим интересным камешкам — так родился магический теннис.

Антонит вставлялся в палку и его оплетали эфирной лозой из креанита, чтобы он не вывалился и не разрушился. После создавался небольшой огненный шар, который маги посредством этих палок отправляли друг к другу. При соприкосновении с камнем шар летел обратно, теряя силу, но при этом повреждая его. Проигрывал тот, чей камень разрушался быстрей, ведь помимо