И когда Джейк и Ыш менялись разумами, перебираясь в своитела, первые пули уже прорезали воздух, как щелкающие пальцы.

10

Преследователей возглавлял некто Флагерти. Из всехсемнадцати только он был челом. Остальные, за исключением еще одного, —«низкими людьми» или вампирами. Последний был тахином с головой разумногогорностая и парой огромных волосатых ног, торчащих из бермудских шорт.Заканчивались ноги узкими ступнями с большущими, острыми, как бритва, когтями.Один удар ноги Ламлы мог разорвать взрослого человека пополам.

Флагерти, родившийся в Бостоне, последние двадцать летпрослуживший Королю в одном из двух десятков Нью-Йорков конца двадцатого века,набирал свою команду в спешке, его буквально трясло от страха и ярости. «Никтоне должен войти в „Дикси — Пиг“. Так сказал Сейр Маймену. А тот, кто все-такивошел, не должен, ни при каких обстоятельствах, выйти. И приказ этот преждевсего касался стрелка и любого члена его ка-тета. Их вмешательство в дела АлогоКороля давно уже перешло ту черту, до которой от них можно было отмахнуться,как от назойливой мухи, и знала об этом уже не только элита. Но теперь Маймен,которого несколько его друзей звали Кенарь, лежал мертвым, а мальчишка каким-тообразом удрал от них. Мальчишка, это же надо! Гребаный мальчишка! Но как онимогли знать, что эта парочка принесет с собой такой мощный тотем, как черепаха?Если бы эта хреновина не укатилась под один из столов, они бы до сих стоялистолбом, не отрывая от нее глаз.

Флагерти знал, что это правда, но знал и другое: Сейрникогда не примет такого оправдания. Даже не даст шанса ему, Флагерти,заикнуться об этом. Нет, он умрет задолго до того, как успеет открыть рот, да иостальные тоже. Будут лежать на полу, облепленные докторами-жуками,лакомящимися их кровью.

Хотелось, конечно, верить, что мальчишку остановит дверь,что он не знает пароля, ее открывающую, но Флагерти не тешил себя такиминадеждами, хотя очень хотелось, чтобы они оправдались. Флагерти отдавал себеотчет, что рассчитывать они могут только на себя, вот почему испытал безмерноеоблегчение, увидев, что мальчишка и его мохнатый дружок остановились впереди.Несколько преследователей выстрелили, но промахнулись. Флагерти не удивился. Ихи мальчишку разделял участок, заросший зеленью, гребаный островок джунглей,неведомо как оказавшийся под городом. Да еще поднимался туман, мешавшийцелиться. Плюс какие-то нелепые, как в мультипликационных фильмах динозавры!Один из них поднял измазанную кровью морду и зарычал на них, прижимая крошечныелапки к чешуйчатой груди.

«Выглядит, как дракон», — подумал Флагерти, и у него наглазах мультяшный динозавр превратился в дракона. Он тоже заревел и выплюнулструю огня, который поджег несколько лиан и полоску мха. Мальчишка, темвременем, вновь бросился бежать.

Ламла, тахин с головой горностая, протиснулся вперед иподнес ко лбу мохнатый кулак. Флагерти нетерпеливо ответил тем же.

— Что там впереди, Лам? — спросил он. — Ты знаешь?

Флагерти еще не бывал под «Дикси-Пиг». Если он ипутешествовал по делам, то исключительно между Нью-Йорками, и пользовался илидверью в вечно пустующем складе на Бликер-стрит (только в некоторых мирах этобыло вечно недостроенное здание), или той, что находилась в Верхнем Манхэттене,на Девяносто четвертой улице (последняя теперь срабатывала через два раза натретий, и никто, понятное дело, не знал, как ее починить). В городе были идругие двери, Нью-Йорк просто кишел порталами в разные где и когда, нофункционировали только эти две.

И еще одна, ведущая в Федик. Та, в которую упирался коридор.

— Это создатель миражей, — ответил Горностай. Его урчащийголос мало напоминал человеческий. — Машина, которая находит, чего ты боишься,и превращает страх в реальность. Сейр, должно быть, включил ее, когда он и еготет прошли здесь вместе с чернокожей женщиной. Для того, чтобы обезопасить себяс тыла, ты понимаешь.

Флагерти кивнул. Ловушка разума. Умно! Только так ли хорошаэта машина? Каким-то образом этот маленький говнюк сумел ее миновать, не правдали?

Увиденное мальчишкой превратится в то, чего боимся мы, —продолжил тахин. — Машина настраивается на наше воображение.

Воображение. Флагерти ухватился за это слово.

— Хорошо. Вот и скажи им, пусть игнорируют то, что видят.

Он уже поднял руку, чтобы приказать своим людям продолжитьпреследование, объяснения Ламлы безмерно его успокоили. Потому что они должныпродолжать преследование, не так ли? Сейр (или Уолтер О'Дим, который того хуже)наверняка убьют их всех, если они не остановят этого молокососа. А то, чтоФлагерти действительно боялся идеи драконов, значения не имело. Он боялся их сдетства, после того, как отец прочитал ему о них какую-то сказку.

Тахин остановил его, прежде чем он успел взмахом рукибросить своих людей в погоню.

— Что теперь, Лам? — рявкнул Флагерти.

— Ты не понимаешь. То, что впереди, достаточно реально,чтобы убить тебя. Убить нас всех.

— И что видишь ты? — не время, конечно, потворствоватьсобственному любопытству, но, к сожалению, оно всегда брало верх. Ламла опустилголову.

— Я бы не хотел говорить. Меня и так мутит. Дело в том, сэй,что мы все умрем, если не проявим осторожность. То, что случится с любым изнас, будет выглядеть, как смерть от инсульта, инфаркта, какой-то другойпричины, но убьет нас то, что каждый из нас видит перед собой. Тот, чтосчитает, что воображение не может его убить, — дурак.

Остальные уже столпились позади тахина. То и дело переводиливзгляд с затуманенной прогалины на Ламлу и обратно. Флагерти не нравилисьвыражения их лиц, совершенно не нравились. Убийство одного или двоих из тех,кто совсем лишился мужества, могло подогреть энтузиазм остальных, но такой отэтого прок, если Ламла прав? Чертовы древние, вечно оставляют свои игрушки!Опасные игрушки! Как же они усложняют человеку жизнь! Чуму бы на них все и накаждую из них!

— Так как же нам пройти? — воскликнул Флагерти. — Если уж нато пошло, как проскочил ловушку этот мальчишка?

— Насчет мальчишки не знаю, — ответил Ламла, — а нам нужнорасстрелять проекторы.

— Какие еще говняные проекторы?

Ламла указал вперед и вниз, на стены коридора, если,конечно, этот урод знал, о чем говорит.

— Там. Я знаю, вы их не видите, но можете мне поверить. Онитам. С каждой стороны.

Флагерти, как зачарованный наблюдал за трансформациейзатянутой туманом прогалины в джунглях, которую «нарисовало» воображениеДжейка, в густой темный лес. « Однажды давным — давно, когда все жили в густомтемном лесу и никто не жил где — то еще, в этот лес забрел дракон «.