Вскоре «русский переворот» затронул и менее престижные профессии. Например, «русские» начали теснить марокканских евреев в мелких сапожных или часовых лавках. И даже у рыночных прилавков. Они оказались образованнее.

Дольше всех сопротивлялся, и продолжает сопротивляться, крупный бизнес. Почти все попытки богатых «русских» приобрести какие-то серьезные, имеющие важное значение для экономики, страны предприятия, пресекались «на корню». При этом иной раз против «русского» бизнесмена, пытавшегося обойти коренных израильтян, открывалось уголовное дело.

И чем ближе становились «русские» бизнесмены и политики к намеченным целям, тем чаще на их адреса стали приходить повестки явиться в суд и полицию. По поводу якобы имевшего место отмывания денег или очередной попытки купить пакет акций оказавшегося «стратегическим» предприятия. И так далее.

То есть «русских» коренной Израиль часто не любит. А иной раз кажется, что ненавидит. При этом не только «бомонд», но на любом уровне, Начиная от рыночного торговца и кончая крупным бизнесменом. Можно даже услышать, что «этих русских» приглашали в Израиль мыть подъезды и служить в армии. А они на что замахиваются?!

Тем более в нелегком положении оказываются выходцы из бывшего СССР, которых и за евреев-то не признают. Их-то место, по мнению, сытого коренного Израиля, точно на черных работах.

Существование подобных проблем в израильском обществе признавал даже Марк, обычно горячо отвергавший любую критику в адрес его новой Родины.

– Печально об этом говорить, но подобные проблемы действительно существуют, – сказал он, выслушав рассказ Алексея об увиденном и услышанном в Бейт-Шемеше. – Вот я, например, закончил в Москве одно из самых престижных высших учебных заведений, а здесь вынужден работать консьержем в подъезде. Разве мог я о таком подумать, когда решался на отъезд?

– Но ты и в Москве, тогда, перед отъездом, также вряд ли мог на что-то рассчитывать, – вмешалась в разговор Даля. – Тебя с работы, помнится, выгнали…

– Да, это так, – согласился Лурье. – Но уезжал-то я сюда за новой жизнью, которая, как мне казалось, должна быть намного лучше.

– Ты о нас уже не думай, – печально сказала женщина. – Живи ради детей. Они здесь все-таки смогли получить образование и неплохо устроиться.

– Это все понятно, мама, – резко вступила в разговор Соня. – Но все равно я лично вижу в израильском обществе много несправедливого. Прежде всего, по отношению к нам – выходцам из бывшего СССР. Скажи, почему мой папа не может работать сейчас на каком-то престижном месте? Например, преподавать математику, которую он отлично знает?

– Он не может преподавать, потому что очень плохо знает иврит, – не сдавалась Даля.

– Он мог бы преподавать и по-русски. Для детей из «русских» семей. Уж точно дал бы им куда больше знаний, чем это делают сейчас местные учителя.

– Здесь ты совершенно права, – оживился Марк. – Уровень преподавания физики и математики в местных школах просто ужасный. В целом там только хорошо дают иностранные языки. И почему здесь не хотят использовать знания таких, как я? Это мне не понятно…

– Будем бороться за то, чтобы ситуация изменилась, – очень жестко сказала Соня.

– Да, ты у нас – борец, – улыбнулась Даля. – Правда тебе уже пора не о какой-то борьбе думать, а о замужестве. А то в этой борьбе совсем забудешь, что должна принести нам внуков. При том, как можно скорее…

– Не волнуйся, не забуду, – засмеялась Соня, при этом довольно игриво взглянув на Панова.

Так, в ситуации трудно начинавшихся израильско-палестинских переговоров и различных странных, но все же удивительных происшествий, заканчивался год. Впереди были Рождественские праздники, и Панову пришла в голову идея съездить в Вифлеем, то есть в город на территории Палестинской автономии, в котором, согласно преданию, 2000 лет назад родился младенец Иисус.

Такую идею живо поддержала и Соня, заявившая Алексею Константиновичу, что уже давно собиралась совершить поездку в Бейт-Лехем, как называют Вифлеем арабы. Много раз уже туда «почти выезжала», но все время откладывала.

Так и решили: поедут в Вифлеем вместе, в среду 15 декабря, то есть за две недели до Нового года, который Соня также намеревалась встречать вместе с Пановым. Алексей Константинович даже был вынужден отказаться от приглашения Марка приехать на новогоднюю ночь к нему домой, в Нетанию. Соня настаивала на том, что они отметят праздник только вдвоем, в «Андромеде». Родителям же она говорила, что договорилась пойти с кампанией в арабский ресторан в Иерусалиме.

Езды от Иерусалима до Вифлеема было всего-то минут пятнадцать. Надо проехать по объездной дороге вокруг Старого города, свернуть налево, миновать здание старого железнодорожного вокзала, а дальше – все время прямо. До КПП, над которым с одной стороны развевается израильский флаг, а с другой – палестинский. Хотя город расположен всего в семи километрах от Иерусалима, это уже Палестинская автономия.

Сразу после палестинской стороны КПП начиналась большая стройка. Повсюду лежали кучи с песком, горы бордюрного камня. Трудились экскаваторы. В целом строительные работы шли в Вифлееме почти повсюду. В разных местах города были видны строительные краны, причем, как правило, над объектами, вид которых оставлял мало надежды, что они могли быть закончены в ближайшее время.

А между тем уже в двадцатых числах декабря ожидался первый «десант» в Вифлеем высокопоставленных персон из различных государств. 24 декабря – Christmas, и сюда на праздник, должны были прибыть «первые лица» многих западных стран. Затем предстояла встреча Нового, 2000-го, года, и – снова Рождество, на этот раз Православное. 6 января в Вифлееме снова ожидался наплыв высоких гостей, среди которых – президент России Борис Ельцин.

С дорожными подъездами к Вифлеему, как отметил Панов, по состоянию дел за несколько дней до католического Рождества еще предстояло поработать. Зато в центре города уже действительно «наводился последний лоск». На Ясельной площади была установлена огромная сцена. Вокруг нее, согласно замыслу организаторов, и должны были разворачиваться основные мероприятия будущих торжеств. Кроме, естественно, религиозных. Рождественские богослужения традиционно проходят в храмах Вифлеема, главный из которых – Храм Рождества Христова. Вход в него, под низкими сводами, расположен слева, если стоять на Ясельной площади лицом к сцене.

Знавшая почти что все, связанное с Израилем и Палестиной, Соня, рассказывала, что храм воздвигнут в 326 году византийской императрицей Еленой. Он сооружен именно над пещерой, в которой, согласно преданию, родился Иисус. В библейские времена нынешний древний город с его узкими каменными улочками еще не существовал. На его месте была равнина, где в большом количестве паслись овцы и козы. Отсюда и название – Бейт-Лехем, то есть «дом мяса». Пещера же служила пастухам убежищем от дождя и жары. Здесь-то, согласно Евангелию, и нашло убежище Святое семейство.