Колдун улыбнулся, и Кари невольно отпрянула.

Он был похож на дьявола.

— Прошу, — весело произнес он и шагнул назад, пропуская гостью. Каблук гулко щелкнул о каменный пол. — Кари, если не ошибаюсь? Мы ведь до сих пор незнакомы, хоть вы и не один год спали с моим сыном.

Ее губы приоткрылись, но Кари не нашлась что ответить.

Майкл, одетый во все черное — черная футболка, черные джинсы, черные сапоги, — свободной рукой сжимал невесть откуда взявшийся массивный глиняный кубок.

— Горячий ром с маслом, — улыбнулся колдун. — Сразу согреетесь. Ночка нынче такая, что и собаку на улицу не выгонишь — Тут он приподнял бровь. — Не говоря уж о колдуне или ведьме.

— Я не ведьма, — сказала Кари, чуть помолчав. — Просто выучила пару заклинаний.

От раздавшегося в ответ смеха ей стало не по себе.

— О, я прекрасно знаю, кто ты, Кари, — Майкл протянул ей кубок с ромом — На. Выпей. — Увидев, что гостья колеблется, он хитро добавил: — Не бойся. Ничего с тобой не случится.

Словно в подтверждение своих слов, Майкл отхлебнул из кубка и довольно почмокал губами.

— Я... я совершила ошибку. Мне не следовало сюда приезжать, — пробормотала Кари дрожащим голосом.

— Ничего подобного. Поверь, ты поступила совершенно правильно.

Он повернулся и глянул на нее через плечо: дескать, следуй за мной. Стоило Кари шагнуть вперед, как окружающее их пространство залил яркий свет, и девушка замерла как вкопанная. Под потолком горел длинный ряд светильников; на стене висело зеркало в раме из чеканного серебра. Кари поморщилась: ну и видок... Бледная, под глазами круги от потекшей туши. Зомби, да и только.

— Детекторы движения, — объяснил Майкл небрежным тоном, — Никакого волшебства.

Он двинулся дальше, и Кари последовала за ним, вздрагивая от звука собственных шагов. Белые оштукатуренные стены и даже низкий потолок покрывали изображения злобных красно-зеленых птиц, порхающих среди сочной зелени. Казалось, черные бусинки глаз следят за каждым движением незваной гостьи.

В конце коридора Майкл распахнул створки деревянной двери, и глазам Кари открылось помещение, освещенное пламенем, которое горело в брюхе каменного изваяния. На козлином лице Рогатого Бога играла плотоядная улыбка, руки с длинными когтями были подняты и вытянуты немного вперед, как будто он готовился накинуться на первого же бедолагу, который сунется в эту комнату. Бог сидел на корточках; ноги его оканчивались козлиными копытами. Кари поежилась и отвела глаза.

В неверном свете виднелись и другие статуи, однако разобрать их очертания Кари не смогла — только когти, клыки, рога. Острые, готовые рвать и терзать.

В комнате было холодно, как в морозилке, и промокшей до нитки Кари вскоре показалось, что ее целиком завернули в ледяной компресс.

— Можешь погреться, — указал Майкл на статую.

Будь здесь другой источник тепла, Кари отвергла бы это предложение. Она осторожно подошла к истукану и, приблизив свободную руку к огоньку, отхлебнула из кубка. На этот раз вкус рома показался ей приятным. Еще приятнее было ощущение тепла, разливающегося по венам.

— Где они? — спросил Майкл, отбросив церемонии.

Кари облизнула губы.

«И о чем я только думала?»

— К-кто? — выдавила она.

— Кари, милая, — ласково произнес он, — зачем тебе искать со мной встречи, если не для того, чтобы заключить некую сделку? И, судя по тому, что я о тебе знаю, условия ее таковы: ковен в обмен на жизнь моего младшего отпрыска.

— Вы... вы в любом случае должны его спасти, — Кари прикусила губу и повернулась к огню — Он же ваш сын.

— Ты явилась сюда, чтоб со мной спорить? — В голосе Майкла звучало веселое изумление. — С тех пор как меня оставила жена, я, пожалуй, еще не встречал столь дерзкой особы.

Кари облизнула губы.

— А вдруг вам удастся склонить его на свою сторону? Что, если он станет... таким же, как вы?

Майкл Деверо покачал головой.

— Нет, мисс Хардвик. Мои многолетние попытки — тому доказательство. Жеро твердо намерен всячески осложнять мне жизнь. Поверьте: без него мне во сто крат спокойнее.

Он подошел и встал, повернувшись к огню, — так близко, что Кари уловила исходящий от него запах мыла и дорогого одеколона, почувствовала тепло его тела. И с ужасом поняла, что в ней просыпается желание.

«Наверняка это какие-то его штучки, — сказала она себе. — Потому что никогда, ни за что... Он же отъявленный негодяй!»

«Могущественный негодяй», — шепнул внутренний голос.

— Ты начни, — предложил он. — Потом будет легче.

Кари упрямо молчала. Сердце опять зачастило, и она уже начинала беспокоиться, не хватит ли ее, чего доброго, удар.

«Вдруг я грохнусь в обморок, а он... мало ли что у него на уме...»

Возбуждение усиливалось. Кари сердито сверкнула глазами и крикнула:

— Оставьте меня в покое!

Майкл расхохотался.

— Раньше надо было думать, — И, усмехнувшись, добавил: — Кари, ты приняла единственно правильное решение. — Он сжал ее ладонь в своих и нежно подул на костяшки, — Выкладывай. Где они? Жеро я спасу — если еще не поздно.

Кари перевела дыхание.

— В Винтерсе.

Майкл кивнул.

— А теперь расскажи-ка мне о вашем новоявленном друге из рода Каор. Об Алексе Каррутерсе.

Глаза Кари расширились; кровь схлынула с лица. Она пыталась не обращать внимания на прикосновение колдуна, но не могла.

— Вам и это известно? — «Нашла чему удивляться...» Кари вскинула глаза. — Но раз вы знаете о его существовании, то, наверное, и остальное для вас не секрет? — Страх придал ей мужества, и она добавила: — У вас что, нет магических кристаллов? Или вы за нами не шпионите?

В ответ он только пожал плечами. Забрал кубок, поднес край к ее губам и наклонил. Волей-неволей Кари пришлось сделать еще глоток.

Она подождала, пока алкоголь согреет ее и придаст еще чуточку храбрости. Затем кашлянула и сказала:

— Он очень могущественный маг.

— Неужели? — В голосе Майкла мелькнула заинтересованность. — Он ведь, кажется, их двоюродный брат?

Кари на мгновение задумалась. А не подловил ли он ее, притворившись, будто знает боль чем на самом деле? Впрочем, теперь уже поздно. Если она и сболтнула лишнего...

«Лишнего?.. Да из-за твоего длинного языка они все умрут!»

— Двоюродный, троюродный, я точно не знаю. — Кари дернула плечом. — Я плохо разбираюсь в таких вещах.

Майкл скептически прищурился.