конечно же, были Мили, Дана, Риэтт и Кэсси, радовавшиеся от души за мое счастье, которое далось совсем не просто.

Мама с папой, присутствующие на венчании, были немного растеряны. Граф Кристофер Бингер и графиня Маргарет Бингер на свадьбе вежливо и учтиво перебросились несколькими фразами с моими родителями, а после сохраняли светскую дистанцию и только вежливо улыбались.

Праздничный бал давался в поместье графов Бингеров. Мы открыли праздник вальсом и танцевали его в центре зала один на один, смотря другу в глаза. В сияющих гранях сапфира любимых очей мужа я видела свое счастливое лицо, а рука Роя прижимала меня к сильному телу, отчего становилось тепло на душе и внутри растекалось предвкушение слияния наших тел воедино в страстном танце первозданной любви.

Леди Алианоры на церемонии нашего бракосочетания не было — она так и не смирилась, уехала к подруге в гости в другую страну, Шигас, сказала, что поживет там немного. Надеюсь, со временем она оттает, и наши отношения примут спокойный характер.

Мне повезло, муж меня поддерживал и понимал во всем. Как-то Рой сказал мне:

— Эмили, настало время менять все вокруг и начать можно с малого. Все условности общества постепенно изживут себя, и ничего необычного в неравных браках не будет. Любовь должна быть причиной и основой союза между мужчиной и женщиной, а не выгода. Сердце должно вести тебя, а не жажда получить титул, власть и деньги — вот увидишь, мир изменится.

Я ему верю и всегда буду верить…

— Мы приехали, любимая.

Рой помог мне выйти из экипажа, и я недоуменно закрутила головой, не понимая, куда именно мы приехали — улицы, дома, люди…

Муж подвел меня к довольно большому заброшенному двухэтажному зданию с пыльными стеклами и серыми стенами.

— Дорогая, это тебе, — с радостной озорной улыбкой объявил Рой.

— Что это? — с недоумением уставившись на сие творение зодчего, спросила я.

— Твоя мечта, которую я помогу осуществить!

— А-а-ах! Это то, о чем я думаю, Рой?! — всплеснула я руками и затаила дыхание в ожидании ответа.

— Да, любимая. Это твое ателье!

— О Боже, Рой, спасибо! — и повернувшись, повисла на его шеи и, поднявшись на цыпочки, начала осыпать лицо мужа поцелуями. На что он весело рассмеялся, придерживая меня за талию.

Внутри здания было пыльно, а с потолка свисала паутина, но у меня в голове уже начал выстраиваться план, что и как я буду здесь делать, обставлять. Я начала прикидывать, какое мне нужно будет купить оборудование и сколько человек нанять для работы.

Рой подошёл ко мне сзади, обхватил большим и теплыми руками за талию, прижал к своей груди и сказал:

— Эмили, делай все что пожелаешь, я предоставляю тебе полную свободу и оплачу все счета. Ты подумала, как назовешь свое ателье?

— Конечно! Я же об этом очень давно мечтала, представляла его в деталях и давно придумала название.

— Какое?

— «Золотая игла»! — торжественно и гордо объявила я.

Повернувшись в объятиях мужа и посмотрев ему в лицо, подумала: «Какой же он все-таки хороший! Все это время помнил о моих заветных грезах и как-то давно высказанном мной желании иметь свое собственное ателье и позволил мне заниматься любимым делом».

— Спасибо, любимый! Для меня действительно очень важно, что ты уважаешь мои желания и не заставляешь сидеть дома в четырех стенах.

— Мир не стоит на месте, а для меня главное, чтобы ты была счастлива, поверь! Я живу ради этого, — и, наклонившись, припал к моим губам, даря жаркий поцелуй со вкусом летнего ветра и полуденного солнца.

* * *

Дела в «Золотой игле» шли хорошо. Туда я наведывалась на пару часов в день, с проверкой. А так у меня была управляющая, строгая и справедливая мадам Уильямс. Я долго искала на эту должность кого-то похожего на мадам Морэ, но она был уникальна, такую больше точно не найти. Бывшая начальница искренне была рада, что у меня появилось собственное дело, и как на конкурентку на меня не смотрела.

Мода менялась стремительно, каждый сезон в приоритете были новые цвета и фасоны платьев, шляпок, верхней одежды, и поэтому дел было невпроворот. В ателье работа кипела с утра до ночи.

Законодательницей женской и мужской мод, конечно же, был Лозенброк. Все тенденции и веяния мгновенно разносились по континенту, и многие даже не шили наряды на новый сезон, а ждали, пока придут вести с передовой столицы изыска и новых идеалов. А потом заказывали себе одежду, которая будет носиться всего один сезон, максимум два. Бесконечная гонка за призрачным статусом и погружение в топь материальных благ имела и положительную сторону для тех, кто работал в швейной отрасли, — на причудах богачей мы зарабатывали деньги.

Планы насчет «Золотой иглы» у меня были грандиозные: я хотела бы создавать наряды по собственным эскизам для коронованных особ и дам самого высокого происхождения. Открыть филиалы ателье в столице Лозенброк — Фари и прославиться в мире моды, создавать тенденции и диктовать моду другим. Не тщеславие вело меня, а лишь любимое дело.

Мастериц в свое ателье я набрала новых, в том числе пригласила к себе на работу мою подругу по пансиону «Альман» Линдси. По месту распределения у нее все складывалось плохо, на что она регулярно жаловалась в письмах. Коллектив собрался недружелюбный, да и платили за работу совсем мало. С мужчинами же ей и вовсе не везло.

Выпорхнув из пансиона в новую жизнь, Линдси мечтала побыстрее осуществить задуманное и получить сразу все. Подруга умела найти подход к людям и быстро обзавелась многочисленными друзьями и знакомыми благодаря своему легкому и открытому характеру.

Понеслась череда веселья, посиделок, прогулок и танцев — Линдси старалась не упускать ничего. А в тайне лелеяла мысль о заветном замужестве и находилась в поиске обеспеченного мужчины, чтобы бросить такую ненавистную работу и осесть дома, родить наследников, выполнить свой материнский долг и дальше заниматься только собой.

Отметая ненужные ей знакомства с молодыми людьми, она все же нашла подходящую кандидатуру под свои матримониальные запросы, мистера Джефферсона Кэмпбелла. Молодой мужчина тридцати лет занимал перспективную должностью инженера-конструктора локомотивов и вагонов для железной дороги в очень быстро развивающейся отрасли, и наступление так называемой железнодорожной лихорадки прогнозировало весьма стремительный рост его доходов. Внешне Джефферсон оказался привлекателен для Линдси, и ей этого было достаточно, чтобы начать планировать их свадьбу уже после нескольких свиданий.

Когда, по мнению