Неудивительно, что внезапное исчезновение этих милых, но шумных детей дядя Дарт расценил как неожиданный подарок судьбы и не преминул воспользоваться случаем.

Вновь водрузив на шлем маскировочное полотенце, усталый сидх закрыл глаза, расслабился и задремал в удобном мягком кресле, не сомневаясь, что пропавшие детки вернутся сами и много раньше, чем ему хотелось бы.

Через какое-то время его действительно разбудили скрипы и шорохи невидимой за полотенцем деловитой возни.

— Кто не спрятался, я не виноват! — возвестил дядя Вейдер так громко и бодро, как будто он и не выходил из игры.

Но вместо ожидаемого испуганно-радостного визга услышал хруст проломленного шлема, а следом пришла и растаяла в черном тумане боль от удара по голове…

Естественно, дядя Дарт предположил, что по кумполу его двинули ушлые детки. А кто же еще, если в квартире они находились только втроем, и дверь была заперта?

Однако Масяня и Манюня свою вину отрицали.

По их альтернативной версии, они просто спрятались в шкафу и тихо сидели там, пока не поняли, что игрок в прятки из дяди Дарта никакой и результативные поиски — точно не его сильная сторона.

Не дождавшись, пока их найдут, дети вылезли из шкафа и увидели, что дядя, скрючившись, спит на полу.

Затащить спящего на диван они не смогли (хотя и хотели, потому что дядя на полу мешал играть в футбол), зато уложили его поудобнее и даже подсунули под голову подушку. Правда, шлем снять не догадались, потому что думали, что без шлема дядя вовсе умрет.

— Лена, можно тебя на минуточку! — Подружка деликатно поманила меня пальцем.

Мы отступили подальше в прихожую, и там Ирка возбужденно нашептала мне на ухо:

— Тебе это ничего не напоминает?!

— Еще как напоминает! — согласилась я. — Похоже, что история повторилась: кто-то снова проник в твою квартиру, воспользовавшись своим ключом и отмычкой, и вновь обманулся тишиной! В разгар поисков злоумышленник внезапно обнаружил рядом ненужного свидетеля и привычно вырубил его ударом по голове, после чего удалился!

— Вот интересно, на этот раз он нашел то, что искал?

Ирка осмотрелась и досадливо выругалась:

— Черт! Хоть знать бы, что это такое!

— Не знаю, что это, но есть мнение, что оно не могло находиться в шкафу-купе, — рассудила я.

— Почему?

— Потому что в шкаф-купе он даже не заглядывал, иначе увидел бы прячущихся там мелких, а они увидели бы его, — объяснила я.

— Блин! — Подружка нервно взлохматила кудри. — Думаешь, это твое соображение хоть что-то прояснило? Теперь я буду ломать голову над вопросом, что такое в шкафу-купе храниться никак не может, а в подвесных кухонных шкафчиках — очень даже запросто!

— Чеснок и лук, — подумав чуточку, предположила я. — В платяном шкафу их точно нельзя хранить, если не хочешь, чтобы одежда провоняла.

— Мне трудно представить, что кому-то так нужен чеснок и лук, что он ищет его в моей квартире, — резонно возразила Ирка. — По-моему, никакие луковицы не стоят того, чтобы нарушать закон. Хотя, конечно, я помню, что в свое время в Голландии за луковицу редкого тюльпана можно было купить дом…

— Знаешь, с учетом того, что ты у нас совладелица известной фирмы по продаже посевного материала, эта версия вовсе не лишена смысла, — заметила я. — Признавайся, ты не припрятала тут где-нибудь саженец бесценного агарового дерева?

Ирка озабоченно моргнула:

— Не-а…

В копилке нашей общей памяти уже есть история о черенке розы, обмазанном воском с бриллиантами. Ее переправили через границу в фуре с товаром для Иркиной фирмы, и с этого начался неслабый детективчик…

— Но скорее всего вторженец просто не успел пошарить в шкафу-купе, — успокоила ее я. — Его Вейдер спугнул.

— Вот, кстати, а можно, я уже пойду? — с надеждой спросил упомянутый персонаж.

— Конечно, конечно! — фальшиво радостно улыбнулась Ирка.

Стребовав с меня тысячу рублей, она расплатилась с няней Дартом и отпустила его с миром.

Мне не показалось, что ситх остался недоволен суммой оплаты, однако я была уверена, что в будущем он никогда не возьмется за трудную и опасную роль бебиситтера.

Миры губить много легче, чем за детьми присматривать, одназначно.

На ужин Ирка подала пельмени — не самолепные, как обычно, а магазинные, причем из дешевых.

Я расценила это как демонстрацию с элементами шаманства: подружка явно пыталась оказать психологическое давление на мироздание, показывая высшим силам, что вместе с чадами и домочадцами балансирует на грани голодной смерти, как группа цирковых эквилибристов на проволоке.

Подразумевалось, что мироздание должно расчувствоваться, сжалиться и срочно вернуть в бюджет страждущей семьи Максимовых деньги, украденные вороватым поклонником мамы фокусника. Шестьдесят пять тысяч рублей с копейками развеяли бы призрак скорой голодной смерти.

Размеренно помешивая ложкой в кастрюле, Ирка с видом, исполненным печального достоинства, и со слезой в голосе напевала:

Не думай о пельменях свысока!

Наступит время — никуда не денешься:

Поймешь, как роль пельменей велика

В безденежье, в безденежье, в безденежье…

Я оценила пародийную каверверсию и поаплодировала автору адаптированного текста. Ирка поклонилась и продолжила заметно громче и веселее:

И крохотным пельменям будешь рад –

Горяченьким, на вилочку наколотым!

Не красная и черная икра –

Пельмени не дадут опухнуть с голоду!

— Перемени! Перемени!

Включились ударные инструменты — детки затопали ножками и застучали ложками.

— Переменей требуют наши сердца-а-а! — напела я почти бессмертное, цоевское.

Ирка произвела раздачу еды, и сложное полифоническое музицирование сменилось примитивным чавканьем.

В относительной тишине особенно громно прозвучал внезапный длинный шорох свыше. Судя по мягкому рокочущему звуку, над головой у нас прокатился волосатый бильярдный шар.

Я подняла взор к натяжному потолку и едва не выронила из открывшегося рта пельмень, увидев, что белоснежная пластиковая ткань провисла крошечными сталактитами!

Прежде чем я успела сообразить, что на потолок сверху давят чьи-то лапки, сталактиты бесследно исчезли, а на ткани со свистом образовался и тоже пропал узкий выпуклый желоб.

— Кто это быр? — уронив ложку, изумленно спросил Масяня.

— Реально, быр-р-р! — Ирка брезгливо передернулась. — Неужто мышь или крыса?!

Она посмотрела на меня, явно надеясь, что я опровергну это вполне резонное предположение, но я только покрутила пальцем у виска и показала глазами на Манюню.