как же баба Нюся? — Стас выронил фотографии. — Вы что?.. Вы, наверное, плохо с ней обращались… Вы дали ей понять… Ты! Это ты с самого начала выражала ей недоверие! — Вдруг вызверился он на меня. Вот уж чего не ожидала. Всегда такой смирный был. Можно сказать, ручной.

— Нет, а че я? Че я-то? — выразила я свое возмущение не столько Стасу, сколько его пращурам, которые укоризненно таращились на меня с рассыпанных по дивану фотокарточек. — Я, между прочим, горничной к Москальцу ради нее нанялась, а вчера разыскивала ее полдня!..

— Да, Стас, ты не справедлив, — вступилась за меня Марго, чего за ней давненько не наблюдалось. Да вы, наверное, и сами уже заметили, что чаще все ровно наоборот бывает. — Люба много для Лизы сделала.

— Но почему же тогда она ушла? — тупо повторил Стас, упорно не желавший смириться с тем очевидным фактом, что Лиза ему никакая не племянница. Даже четвероюродная.

— О Господи — закатила я глаза. — Ты бы уж лучше спросил, почему она пришла!

— Ну и почему? — промычал он, как теленок.

Пришлось ему растолковывать:

— А потому что она использовать нас решила. В своих корыстных целях. Она, видишь ли, одного богатенького сыночка с нашей помощью подцепить задумала, а он, не долго думая, вознамерился ее подальше сплавить. А в результате она сбежала. Как тот колобок из сказки. Ну, что и от дедушки ушел, и от бабушки ушел…

— Колобок?.. — физиономия у Стаса стала еще тупее, чем была до этого. Хотя, казалось бы, куда уж дальше.

— Ой, да не так все, не так! — вмешалась Марго. — Во-первых, она действительно влюблена в сына Москальца. Во-вторых, красть она ничего не крала, это уже однозначно. А в-третьих, еще неизвестно, кто кого использовал. Вон она нам все кастрюли перечистила…

— Но… Но, а как же баба Нюся? — несмотря на наши усилия, Стас все еще в плену иллюзий находился. — Баба Нюся-то как?

— А что баба Нюся? — у меня уже терпения на этого тугодума не хватало. — Да бабы Нюси, считай, у каждого в роду имеются. Может, мы даже от одной такой бабы Нюси и произошли! — Слегка перефразировала я теорию Марго насчет общей прародительницы с пальмы, благодаря которой мы все друг другу родственники.

Однако Стаса мои доводы не утешили.

— Но она же похожа! Ну, прямо одно лицо! — совал он мне под нос карточку со своей драгоценной бабусей.

— Так, а я тебе что говорю? — попыталась я его на философский лад настроить. — Она и должна быть похожа, потому что все люди — братья. А те, что не братья, те сестры.

— Ты так считаешь? — похоже, в голове у Стаса все-таки что-то забрезжило.

— Вместе со всем прогрессивным человечеством! — я зевнула в последний раз и прислушалась к голодному урчанию в животе. — Кстати, а не пора ли нам позавтракать?

И вроде бы страсти улеглись, и мы гуськом на кухню потянулись, да тут, как всегда, рука судьбы все карты нам смешала. В лице моего бывшего одноклассника, а ныне майора милиции Мишки Ко-соротова, которого Марго впустила в прихожую после длительного изучения через дверной глазок.

— Вижу, все в сборе, — констатировал он первым делом, а потом, подхватив меня под локоть, выволок на лестничную площадку.

— Эй, ты чего, сдурел? — стала я от него отбиваться, поскольку все еще в пижаме была. — Дай хоть одеться!

— Ну, накинь что-нибудь по быстрому, — поморщился он, косясь на застывших в прихожей Марго, Стаса, Яна и Туську.

— А в чем, собственно, дела? — ну, разве это не странно, испытывать со стороны Мишки подобную бесцеремонность, когда у нас с самой ликеро-водочной безопасностью все в высшей степени благополучно утряслось? — Если тебе мои показания нужны, то я же не против!

— Да просто в одно место подъехать надо, — отводя взгляд в сторону, пробурчал Мишка.

— Это в какое же? — уточнила я, холодея от мысли, что он «обезьянник» подразумевает.

— В морг, — глухо выдавил из себя Мишка. — Племянницу вашу опознать. Ее ночью из Беглянки выловили.

ГЛАВА 15

— Ну, ты как? — склонившись надо мной, как скорбящая мать на дореволюционном надгробии, Мишка заботливо обмахивал меня своей папкой с документами.

— Не знаю, — честно призналась я и снова закрыла глаза. А когда открыла, из-за Мишкиной спины выдвинулся патологоанатом в сером застиранном халате и протянул стакан с подозрительной прозрачной жидкостью.

— Что это? — я вжалась в спинку стула.

— Всего лишь вода, — заверил меня патологоанатом и вкрадчиво поинтересовался: — А вы чего ожидали? Формалина?

— Я?.. — я в ужасе покосилась на металлический стол, на котором под грязной простыней лежало то, что, по утверждению Мишки, еще вчера было Лизой, и отчаянно замотала головой. — Спасибо, не надо!

Как хотите, — сомнительный стакан исчез из поля моего зрения.

Я же сползла со стула и чуть ли не на четвереньках выбралась из прозекторской в коридор. В сопровождении Мишки, который, передвигаясь традиционным образом, с трудом за мной поспевал.

…Тогда распишись в протокольчике, — Мишка пристроил меня в каком-то жестком коленкоровом кресле, а свою папку на облупленном подоконнике, — а потом я тебя домой отвезу.

— В каком протокольчике? — заерзала я в кресле, о чем впоследствии горько пожалела, поскольку порвала колготки, зацепившись за щербатый край сиденья.

— Об опознании, — Мишка раскрыл папку и, послюнявив палец, вытащил одну из своих многочисленных бумаженций. — Вот тут роспись поставь, — сунул он мне ручку.

— Подожди… — Я печально обозрела стрелку на своих колготках, которая, беря начало у меня под коленкой, как Беглянка, петляла вдоль икры, после чего терялась за голенищем сапога. — Но как я могу?.. У нее же практически нет лица!

Мишка сразу нахмурился:

— Гм-гм… А чего ж ты тогда в обморок грохнулась?

— Как чего? — ахнула я. — Да от такой картины у крокодила инфаркт миокарда будет.

— Черт! — Мишка не скрывал постигшего его жестокого разочарования. — Не знал, что ты такая слабонервная. А еще сыщицей заделалась!

— Ну, извини, — шмыгнула я носом и сделала попытку немного привстать с кресла, чтобы проверить, не отнялись ли у меня ноги на почве перенесенного стресса.

Мишка же тем временем перетасовал бумаги и озабоченно поскреб пальцами свой не очень тщательно выбритый подбородок:

— Погоди… А все остальное, кроме лица… Фигура, волосы, одежда, особые приметы наконец?

— Остальное? — я сосредоточилась. Насколько это, конечно, возможно в подобных жутких обстоятельствах. — Фигура, по-моему, очень похожа. Волосы… Волосы тоже. Одежда… Да… На Лизе вчера была точно такая же: джинсы, свитер, ботинки… Неужели ж это все-таки она? Но что у нее с лицом?

— А ты бы чего хотела? —