Прямо посреди ночи в холодном поту я проснулась от кошмара, в котором мне снился Лис. Он снова пытался добраться до меня, неприятно скалился, ухмылялся. Я хотела убежать, ударить, но не могла сдвинуться с места или пошевелить хотя бы руками.

Открыв глаза, задыхаясь, села на постели и едва не заработала сердечный приступ. В темноте мне пригрезилось, что в углу кто-то стоял. Светильник не включился ни с первого раза, ни со второго. За это время мое сердце успело пуститься в галоп, а по спине прокатился холодок ужаса. Волосы встали дыбом.

Понимала, что уже не засну. Не смогу находиться здесь одна. Страх покалывал кончики пальцев, заставлял вслушиваться в шорохи и вглядываться в полумрак. Завернувшись в одеяло, я прямо босиком выскочила из палаты, но коридор тоже пустовал и утопал во тьме.

Меня накрыла такая паника, какую я не испытывала еще ни разу в жизни.

В соседнюю палату я буквально ворвалась, путаясь в одеяле.

— Кара? — тут же сверкнуло в темноте серебро.

— Можно яу тебя тут немного посижу?

— Можно. Что-то случилось? — поднялся капитан с постели, подходя ко мне.

В полумраке комнаты я отлично видела, что он облачен только в спортивные штаны, но смущения во мне было гораздо меньше, чем страха. Сейчас я могла думать только о том, что не хочу, не могу оставаться одна.

— Мне кошмар приснился, — проглотила я комок, что встал поперек горла. — Я совсем немного посижу. Ты спи, я не буду отвлекать.

— Собираешься всю ночь просидеть на стуле? Занимай кровать, — произнес он безапелляционно.

— А ты? — покосилась я в сторону кровати.

— Со мной ничего не случится. Подремлю на стуле.

— Может… Ляжем вместе? Каждый под своим одеялом. Я не займу много места.

Теперь я действительно смутилась. Мне было стыдно, что я вот так ворвалась в его палату посреди ночи, да еще и отбираю кровать.

— Давай попробуем, — прошелся он ладонью по ежику волос, будто до сих пор не мог привыкнуть к нему.

Чувствовала себя неудобно. Было странно укладываться с кем-то в одну постель. Я постаралась занять самый край, накрываясь своим одеялом. Как лег Эльдер в темноте, я н видела, да и не разглядывала. Хватало уже того, что между нами оставалось место, хотя подушку мы делили одну на двоих.

Правда, стоило только попробовать чуть повернуться, как я прямо в одеяле полетела 1 пол. И свалилась бы с кровати, да. Свалилась бы, если бы Эльдер меня не поймал, втаскив обратно в постель.

Серебро — оно мерцало в его глазах, мягко тлело, завораживая. Его лицо находилось так близко. Я чувствовала тепло его тела даже через одеяло. Ощущала дыхание на своих губах. У меня дух перехватило.

Сделав вдох, выдохнуть уже не смогла, потому что моих губ коснулись чужие губы.

Коснулись мягко и нежно, осторожно. Коснулись едва-едва, размыкая их, забирая судорожный выдох. Необъятный, неконтролируемый, неизвестный жар прокатился по моему телу, заполняя собой каждый сантиметр кожи, врываясь столпом искр в затылок.

Никогда еще я не испытывала чего-то подобного. Да и когда бы?

Это был первый настоящий поцелуй в моей жизни. Самый первый, и он был удивительным.

— Прости, я не хотел тебя испугать. — Чужие пальцы коснулись лица, останавливаясь на подбородке. Замерли, пока большой палец проходился по нижней губе, чуть надавливая.

— Не испугал, — прошептала я, а сердце заходилось от волнения.

— Это хорошо. — Его улыбку я не увидела, скорее почувствовала. — Признаться, до этого момента я сам себе завидовал.

— Почему? — спросила приглушенно. Кожа моя покрылась мурашками, но эти мурашки были на удивление приятными, волнующими.

— Потому что я не помнил, как тебя целовал.

Дыхание… Разве может так опалять дыхание? Разве могут чужие губы так целовать?

Целовать так сладко, так умопомрачительно. Веки закрывались сами собой. Старалась отвечать, но делала это неловко, неумело, а оттого еще больше стеснялась. Правда, спустя мгновение о стеснении совсем позабыла.

Остались только я, капитан, эта ночь и поцелуй, что все длился и длился, лишая разума. Гладил. Гладил по коротким волосам, щекам, плечам и рукам. Пальцы сжимали талию, а я задыхалась — воздуха не хватало, но этот поцелуй я не променяла бы ни на что на свете.

— Прости, я несколько увлекся, — рвано выдохнул Эльдер, прижимая меня к своей груди.

Совсем не жалела, что не видела сейчас его глаз. Хватало отблесков серебра, что танцевали на стенах. Сама восстанавливала дыхание, слушая постепенно успокаивающийся стук чужого сердца.

Тук. Тук. Тук.

Размеренные удары постепенно гасили эмоции. Пригревшись в чужих объятиях, на чужой обнаженной груди, я сама не заметила, как провалилась в сон. И это было странно.

Странно было ощущать кого-то рядом и чувствовать чужое тепло, дыхание. Зато спала я крепко.

Настолько крепко, что даже не услышала, когда утром на обход явился врач.

— Я не понял! Ну-ка, быстро поднялись! — гаркнул мужчина так, что я буквально слетела с постели. — Вам что здесь? Гостиница?

— Никак нет, — отрапортовала я.

И именно в этот момент в палату вошел веркомандир космической армии. Я едва не взвыла в голос, потому что такое могло мне только в страшном сне присниться.

— Что. Здесь. Происходит? — произнес имсит Ирадий, выделяя паузами каждое слово.

От этих интонаций мне действительно стало страшно.

Нужно было что-то сказать, ответить, но слова никак не находились.

— Простите, товарищ веркомандир, — подал голос Эльдер, делая шаг вперед. — Разрешите объясниться?

— Попробуй, — выплюнул мужчина, угрожающе надвигаясь на меня.

— Кара — моя невеста. Мы поженимся сразу после академии, а сюда она пришла вслед за мной.

Я боялась смотреть на Ирадия. Сердце пропустило удар, страх подступил к самому горлу. Сама не могла поверить в услышанное, но в подтверждение своих слов Эльдер еще и за руку меня взял, сжимая мои безвольные пальцы.

Тишина стояла оглушающая. Казалось, еще немного — и что-нибудь взорвется.

Например, мое терпение. Или моя совесть, которая кричала о том, что врать нельзя. Да только веркомандир космической армии отмер раньше.

— Новобранец Кара, бегом в палату и собираться, иначе лишитесь завтрака!

Меня сдуло ветром в ту же секунду!

Я приводила себя в порядок. Как сумасшедшая металась по палате, то забегая в санузел, то вылетая обратно. Умывалась, одевалась, застилала постель.

Сердце колотилось в груди испуганной птицей. Понимала, что нужно сесть. Просто сесть и обдумать все случившееся, но времени на это не было. Когда дверь в палату распахнулась без стука, мне только и оставалось, что вытянуться по струнке.