В какой-то момент баронесса неожиданно спросила:

– А сколько вам лет, леди Розамонд?

– Двадцать пять, миледи, – ответила Анна, прибавив себе три года.

Анна с ласковой улыбкой посмотрела на лорда Эгмантона, как бы давая понять, что со зрелой женщиной ему будет лучше, чем с молоденькой девицей. Казалось, юноша и сам пришел к такому же выводу, потому что не отводил от нее глаз. Поглядывая то на сына, то на гостью, леди Эгмантон все больше мрачнела, а Анна, то и дело улыбаясь, говорила себе: «Похоже, этого юношу совсем нетрудно увлечь…»

– Вам слишком много лет, и вы никак не можете стать невестой моего сына, – заявила баронесса.

Анна хотела сказать, что с опытной женщиной молодой муж получал бы большее удовольствие, но сдержалась, опасаясь, что пожилую даму хватит удар.

– Я не считаю себя старой, миледи, – возразила она.

– Но вы слишком старая, чтобы рожать детей, – заявила хозяйка.

Анна увидела, как сестры разинули рты, а лорд Эгмантон замер, в испуге уставившись на мать. Баронесса же с невозмутимым видом принялась жевать мясо, словно и не сказала ничего особенного. Было совершенно ясно: эта дама полна решимости вычеркнуть имя своего сына из списка женихов леди Розамонд.

– Леди Розамонд, – набравшись наконец смелости, проговорила одна из сестер, – а вы бывали при дворе?

Анна улыбнулась девушке, однако ответить не успела, так как баронесса, вмешавшись в разговор, решительно заявила:

– Появление при дворе ничего не значит. Главное – чтобы женщина была хорошей женой и матерью.

– А богатое приданое тоже ничего не значит? – с невиннейшим видом осведомилась Анна и тут же увидела, как изменились лица молодых хозяев; сестры смотрели на нее с нескрываемой завистью, а юный лорд Эгмантон приосанился, что явно не понравилось его матери.

Мысленно усмехнувшись, Анна вернулась к трапезе, хозяева же молча переглядывались.

После ужина Филипп вернулся на свое место, а Анна, откровенно кокетничая, прогуливалась по залу с молодым хозяином. Остановившись у стола, за которым сидел Филипп, она с улыбкой сказала:

– Сэр лорд Эгмантон решил показать мне замок. – Анна легонько похлопала по руке стоявшего рядом молодого человека. – Он говорит, что заход солнца нигде так не красив, как в Ноттингемшире.

Восторженно глядя на нее, молодой человек покраснел.

– Но, миледи… – Филипп поднялся на ноги.

– Нет-нет, сидите, сэр, – приказала Анна. – Ведь здесь повсюду воины. К тому же я уверена, что лорд Эгмантон меня защитит, если потребуется.

При этих ее словах молодой человек еще гуще покраснел. Баронесса же, по-прежнему сидевшая за главным столом, в очередной раз нахмурилась, однако промолчала, очевидно, решив, что сделала все возможное.

А вот Филипп и не думал сдаваться. Когда Анна с молодым человеком покинули дом, он решительно поднялся из-за стола и взглянул на сэра Уолтера. Рыцарь утвердительно кивнул, и Филипп тут же направился к двери.

Оказавшись во внутреннем дворе, он осмотрелся. Солнце уже садилось, бросая на стены замка свои последние лучи. Слуги же были заняты своими делами, подготавливая замок для предстоящей ночи, – зажигали факелы на ночь и опускали решетку на воротах. Стоя рядом с конюшней, Филипп прекрасно видел Анну и ее спутника; они же его не замечали.

Вскоре молодой лорд и его гостья направились в противоположный конец двора, и Филипп, тут же последовав за ними, спрятался за голубятней. Птицы, почувствовав его присутствие, начали в беспокойстве бить крыльями, и один из стражников, услышав шум, вопросительно посмотрел на Филиппа. Рыцарь сделал вид, что рассматривает замковые строения, и стражник, успокоившись, удалился. Филипп снова выглянул из-за голубятни, но Анны нигде не было видно.

Куда же она увела мальчишку? И зачем? Если Эгмантон все-таки связан с заговорщиками?.. Если он знает что-то о леди Розамонд? В таком случае Анна подвергалась огромной опасности.

Филипп поспешно пошел к конюшне. Завернув за угол, он увидел темные тени сада. Выругавшись вполголоса, он перелез через невысокую ограду и скользнул в темноту меж кустарников и фруктовых деревьев. Услышав смех Анны и немного успокоившись, Филипп осторожно раздвинул ветви куста и тотчас же увидел молодую пару.

Стоявшая у самой стены замка, освещенная отблесками заходящего солнца, Анна была очаровательна. Глядя на Эгмантона, находившегося, по мнению Филиппа, слишком близко к ней, она улыбалась и что-то тихо говорила. А между ними, в неглубокой нише, располагалась статуя женщины с птицей в поднятой руке.

– Но моя мать считает, что вы для меня… чересчур опытная, – ответил лорд Эгмантон.

Анна снова рассмеялась:

– Неужели?

Туг юноша наклонился, чтобы ее поцеловать. Филипп ожидал, что Анна оттолкнет молодого человека, однако она этого не сделала.

«Успокойся, она просто играет свою роль», – говорил себе Филипп, однако ему никак не удавалось избавиться от чувства ревности.

Внезапно Эгмантон навалился на нее всем телом и начал задирать ее юбки.

Филипп в гневе сжал кулаки, но все же сдержался. Когда же Анна отстранила руку Эгмантона, он вздохнул с облегчением – все-таки она обладала чувством меры. Но уже через несколько мгновений Эгмантон снова запустил руку ей под юбки.

Тут Филипп наконец не выдержал. Подобравшись к нише, по-прежнему прячась за кустами, он негромко, словно обращался к кому-то у себя за спиной, проговорил:

– Мне кажется, лорд Эгмантон направлялся именно сюда. Вы ведь сказали, что его ищет мать?

Стараясь производить как можно больше шума, Филипп начал топать по садовой дорожке. Затем вышел из-за кустов и, отвесив почтительный поклон, со смиреннейшим видом сообщил:

– Милорд, вас желают видеть в Большом зале.

Молодой человек поцеловал Анне руку, потом спросил:

– Думаете, нам следует вернуться?

Взглянув на Филиппа, Анна ответила:

– Вы идите, милорд. А я хочу немного отдохнуть от духоты и шума в зале. Мой рыцарь будет меня охранять.

Молча кивнув, лорд Эгмантон проскользнул мимо Филиппа и зашагал по садовой дорожке.

Пристально глядя на Анну и не произнося ни слова, Филипп скрестил на груди руки. Она сделала то же самое, и Филипп понял, что это вызов с ее стороны.

– Что значит эта сцена? – спросил он негромко.

– Так ты видел нас не только беседующими?..

– Да, не только. Ведь кто-то должен за тобой присматривать. А кто сделает это лучше, чем твой охранник?

– Мне просто захотелось узнать, может ли столь молодой человек стать моим мужем.