– Спасибо за доверие, – кивнул Винокуров, забирая ключи.

– Если вы все уже осмотрели… У меня режим. Время дневного сна, а вечером я обычно хожу погулять на свежем воздухе. Не знаю, стоит ли сегодня. – Пряников закашлялся.

– Свежий воздух еще никому не вредил. А потом в Красную Поляну, да на лыжи! – улыбнулся Винокуров.

– Эх, ваши бы слова да богу в уши!

Заперев дверь за «риелторами», Пряников наконец выпрямился, устав от сгорбленного хождения, и с наслаждением выгнул спину.

– Соколовский, все слышал? Так что не расходимся. Сидим, ждем.

По сценарию Пряников теперь должен был выманить на себя исполнителя. Наживку они забросили очень аппетитную. Клиника, отъезд. У преступников не было времени на размышления (если Кислицын и Винокуров действительно преступники). Андрей Васильевич добросовестно прогуливался в сумерках по пустынному зимнему двору. Он тяжело опирался на палочку, даже разыграл неплохую по драматургии сцену возле спортивного городка, покачав подвижные части тренажеров и продемонстрировав собственную немощь.

Потом Пряников побрел к одинокой лавочке на краю площадки, которую с большей части двора вообще не было видно. В наушнике прозвучал голос Аверьянова: «Есть человек, идет к вам». Самый опасный момент всей их операции, сейчас никому нельзя было шевелиться. Андрей Васильевич должен был сам принять на себя преступника.

– Внимание, Андрей Васильевич, он за вашей спиной. Идет к вам. Пять метров. Приготовьтесь! Три метра, два, один. Да!

Пряников отклонился и успел перехватить возле своей шеи руку мужчины с зажатым в ней шприцем. Клюкой он зацепил за воротник незнакомца и одним рывком, придерживая его за руку, перебросил преступника через лавку, уронив к своим ногам в снег. Вскочив на ноги, Пряников прижал правую руку незнакомца ботинком, а клюкой надавил на его горло, не давая встать.

– Готов.

Соколовский и Аверьянов подбежали к Пряникову, с восхищением глядя на поверженного противника.

– Вы кто? – В снегу ворочался молодой мужчина, держась рукой за клюку на своем горле. – Я ничего не делал, просто гулял, а этот на меня набросился!

– Это тоже не твое? – Соколовский поднял шприц.

– Первый раз вижу, – стал настаивать мужчина.

– Давайте его в отдел, там разберемся, – приказал Пряников.

– Андрей Васильевич, у нас не так много времени. – Соколовский посмотрел на наручные часы. – Они начнут волноваться, если он не позвонит.

И тут все услышали хрипы. Убийца задыхался, царапал пальцами свое горло и закатывал глаза. Пряников от неожиданности убрал с его горла клюку.

– Врача, прошу вас, – начал хрипеть убийца.

– Звони заказчикам и докладывай, что дело сделано, – велел Соколовский, присаживаясь рядом с мужчиной на корточки.

– Каким заказчикам? Отпустите меня, – простонал мужчина и сделал вид, что потерял сознание.

– Может, он и правда?.. – засомневался Аверьянов.

– Так мы ему сейчас поможем. Укол сделаем. Вот и шприц есть. – Соколовский отвернул шарф на шее мужчины. Тот сразу «пришел в себя» и встрепенулся:

– Не надо! Не надо укол!

– О, и приступ прошел? Или все-таки кольнем для уверенности?

– Не надо… я все скажу!

– Вот это другой разговор. – Жека схватил мужчину за воротник, поднял со снега и бросил на лавку. – Других клиенток тоже ты на тот свет отправлял?

– Я только уколы делал, – уныло ответил мужчина. – Им жить-то оставалось, божьим одуванчикам…

– Заказчики – Кислицын и Винокуров?

– Я фамилий не спрашивал, я только звонил, ну и получал от них деньги и это… шприцы.

– В лицо опознаешь? Указать сможешь? – поигрывая шприцем перед лицом мужчины, спросил Соколовский. Он улыбнулся, видя, как убийца с готовностью кивает. – Звони и говори, что все сделал как надо. И только вякни что-нибудь лишнее… астматик хренов.

Мужчина понуро опустил голову и полез в карман за телефоном.

Несколько раз щелкнул замок, и в темную квартиру вошли двое, шаря по стенам лучами фонариков. Дверь закрылась тихо, без единого звука.

– Слушай, как бы не пришлось лишние ходки делать, – озабоченно сказал Винокуров. – Тут барахла вагон.

– Возьмем только самое ценное и мотаем отсюда, – ответил Кислицын. – Что-то мне не нравится эта квартира.

– Нет уж. Я лучше лишний раз до тачки схожу.

– Как знаешь. – Кислицын положил фонарик на край стола и взял в руки вазу.

– Да, не доехал мужик до Сочи, на теплые моря, – с притворным вздохом сказал Винокуров, снимая со стены картину.

Договорить он не успел, потому что в лоб ему уперлось холодное дуло пистолета. В комнате загорелся яркий свет, слепя глаза, привыкшие к темноте. Еще два пистолета были нацелены на преступников.

– Руки вверх, – покачивая пистолетом, сказал «хозяин квартиры».

Открытка из Черногории лежала на приборной доске и не давала покоя Соколовскому. Он пытался списать это на общее нервное напряжение, но что-то внутри подсказывало: его близкие в опасности. Стас не остановится. Игорь взял телефон и набрал номер Королева:

– Даня? Привет.

– Мажор? – удивился Королев. – Чего надо?

– Просьба у меня к тебе. Пожалуйста, будь рядом с Викой.

– В смысле? – При упоминании о Вике голос у Королева стал угрожающим и угрюмым одновременно.

– Я не могу сейчас тебе все объяснить, но это очень важно. Будь с ней – когда только можешь. Ну и лечи нос.

– Да пошел…

Соколовский не стал дослушивать, куда его послал Королев. Сейчас его ждало приятное дело, и портить настроение «терками» с Даней не хотелось. Рядом на сиденье лежали завернутые иконы Серафимы Анатольевны Юрасовой – бабушки Полины.

– Это уже входит в привычку, – сказал Соколовский. – Темные дела, и встречаемся мы с вами в последнее время только темной ночью.

– Почему темные? – пожал плечами Константин и посмотрел вдоль ярко освещенной ночной улицы на поток машин. На лице его не отразилось никаких эмоций. – В Москве не бывает темных ночей. Столько огней – небольшую страну снабдить электроэнергией можно. Вот вам папка, там бумаги. Я все подготовил. Все актуально. Живо.

– И время еще есть, – усмехнулся Соколовский, глянув на часы. – Где наш объект сейчас?

– Игорь Владимирович, – Константин внимательно посмотрел в лицо Соколовскому, – а вы когда-нибудь спите? Осунулись совсем. Вам надо отдыхать.

Открывая на ходу папку, Соколовский вошел в кабинет Игнатьева. Аркадий Викторович сидел во главе стола, за которым шло рабочее совещание. Здесь были его ближайшие помощники, ведущие специалисты, кто-то из деловых партнеров. Соколовский обогнул стол и подошел к Игнатьеву: