Блокирую пользователя. Система съедает пароль. Съедает сертификат. Я внутри. Внутренней трансляцией меня выбрасывает в защищенный сегмент. Здесь нужно быть осторожным. Едва пошевелюсь, и меня выбросят и автоматически заблокируют украденный мною пароль. Тогда придется начинать все сначала. А прошло уже почти пять минут, можно не успеть.

– Кроме того – инструменты, – продолжаю назидательно, мне нравится издеваться над человеком, держащим меня на прицеле, это щекочет самолюбие. – То, что вы заставляете меня делать, есть не что иное, как вскрытие зубочисткой сейфа на глазах у охраны. Для подобных действий существуют соответствующие приспособления. И полезные специализированные инструменты. То же самое, как и у настоящего взломщика. Ломики, сверла, домкраты.

Замолкаю. Смотрю сквозь сидящего в кресле мужчину, и, поймав мой взгляд, он не торопится отвечать. У меня мало шансов. Всего два. И мне нужно вычислить шлюз. Из двух вариантов. Ввожу команду. Попал.

Шесть минут. Трещу клавишами.

– Мне кажется, ваши замечания могут показаться справедливыми и полезными, – соглашается он наконец. – Но, смею вас заверить, на результаты вашего тестирования они повлиять не смогут. Вы согласились пройти тест на существующих условиях. И в случае неудачи я вас убью.

Провоцирую локальный сбой и получаю пароли пользователей. Теперь нужно проверить, насколько они защищены.

– Конечно, – киваю. – Сделка есть сделка. Надеюсь, вы так же будете соблюдать указанные вами условия. И уже приготовили мою тысячу.

Семь минут. Пальцы застывают на клавиатуре. Меньше движений в чужой сети – больше шансов остаться незамеченным. Прокручиваю мышкой лог собранных данных. Одно из имен пользователей заставляет меня глупо хихикнуть.

Семь с половиной минут. Две команды. Готово.

– Я хочу вам кое-что показать, – смотрю поверх ноутбука на хозяина библиотеки. – Не могли бы вы подойти?

Его глаза теряют выражение заинтересованности. Он холодно оценивает меня:

– Вы решили прекратить этот спектакль? У вас есть еще две минуты.

– Возможно, вас это заинтересует, – интригую и тут же понимаю, что, если буду настаивать, он пустит мне пулю в лоб и только после этого подойдет, чтобы заглянуть в экран. – Простите. Просто не хотелось двигать мышкой, иначе он заметит…

– Кто?

Осторожно разворачиваю ноутбук.

– Что это? – хозяин кабинета смотрит на меня поверх компьютера.

Светящийся прямоугольник дисплея отражается в стеклах книжного шкафа напротив достаточно отчетливо, и я вижу, что происходит на экране:

– Это вид со стороны монитора Председателя Верховного Совета Революционного Командования, Саддама Хусейна Абд аль-Маджид ат-Тикрити. Он сейчас просматривает сводки Карибского Имамата за прошлые сутки.

Хозяин библиотеки смотрит на меня жестко:

– Вы рассчитываете, что я поверю?

– Присмотритесь, пожалуйста, – я медленно, стараясь не делать резких движений, протягиваю руку и указываю в верхний правый угол дисплея. – Здесь его изображение. У него, по счастью, оказалась подключенная веб-камера. Я думаю, вы его узнаете без труда.

Мужчина чуть наклоняется вперед, вглядываясь в экран. С той стороны дисплея на него из-под седых кустистых бровей смотрит мужчина с тяжелым лицом и легко узнаваемыми черными усами.

Улыбаюсь, наблюдая, как меняется лицо хозяина кабинета. Вот за такие мгновения я и люблю свою работу.

– Он нас видит? – в голосе хозяина библиотеки впервые слышится обеспокоенность.

– Нет. Но если хотите…

Мужчина смотрит на меня. И улыбается. И улыбка у него неожиданно яркая, даже мальчишеская. Он поднимается, протягивает руку:

– Камал.

Звонок Камала застает меня в маленьком кафе за завтраком.

– Выходи, – говорит он без приветствия. – Синий «Volkswagen Passat» сразу за углом.

И обрывает звонок.

Качаю перед глазами чашечку с недопитым кофе. Только что «Эспрессо по-ирландски» казался мне чудесным ароматным напитком и вмиг приобрел кисловатый привкус жеваной бумаги. Опускаю чашечку на стол. Прижимаю блюдцем банкноту и выхожу в хмурое лондонское утро.

Вечный серый дождик привычно брызжет на зонты прохожих. За три недели, которые я прожил здесь, едва ли было два погожих дня. И давящая атмосфера хмурых улиц жмет настроение прохладными влажными тисками легкой депрессии. Или это страх…

Как только я опускаюсь на заднее сиденье синего «Passat», автомобиль трогается. За рулем незнакомый мне мужчина лет тридцати пяти с редкими светло-русыми волосами, сквозь соломенные пучки проглядывает розовая кожа. Нарочито длинный чубчик уложен полукругом и прикрывает высокие залысины. Судя по этому незамысловатому приему, недостаток волос кажется ему катастрофическим признаком приближающейся старости.

Водитель в молчании выруливает на перекресток. В зеркале заднего вида трогается точно такой же «Passat», пропускает пару автомобилей и пристраивается в неспешном движении за нами. Не заметить его невозможно. И по спокойной реакции своего водителя делаю единственно возможный вывод – прикрытие. Номера преследователя я не вижу, но готов поспорить, что он либо полностью совпадает, либо отличается одной цифрой от номера моей машины.

В молчании, под дробный аккомпанемент дождя по крыше, мы проезжаем хмурыми сырыми кварталами. Бормочет едва слышно радио. Аккуратно завершив очередной поворот, водитель, не оборачиваясь, передает мне с переднего сиденья ноутбук. И в тот же момент вибрирует в моем кармане мобильник. Это Камал, видимо, следует во втором авто и видит меня:

– Цель в текстовом файле.

И короткие гудки в трубке.

Плывет в стеклах серый промокший Лондон. Мягко качается автомобиль. Смотрю озадаченно в погасший дисплей мобильника и раскрываю ноутбук.

Текстовый файл «задача» деловито краток:

«Кингстон Роял Банк.

1. Информация о сети.

2. Информация о системе безопасности центрального офиса на Кингстон-Роуд (фото, видео).

3. Информация по вкладам.

4. Информация о содержимом хранилищ (фото, видео).

5. Информация о здании центрального офиса».

Куда я попал, а? Судя по этому перечню, люди Камала – заурядная банда грабителей, собравшихся «на дело». Или эта поездка лишь очередная проверка моей профпригодности?

Щелкаю клавишами, сканирую эфир. В Лондоне с беспроводным доступом хорошо, где бы мы ни ехали, всегда доступны несколько сетей. Но бесконечный роуминг в движении будет мне только мешать, и я поднимаю голову:

– Нужно остановиться ненадолго, где будет удобно. И постоять минут двадцать.