— Почти неограниченный. Как я уже сказала, это силонуклеиновый репликатор. Информация записывается прямо в кремнийорганическую ДНК. Ясно?

Макс неуверенно кивнул.

— Что ещё? — спросил он, чтобы сменить малопонятную тему.

Он, конечно, как и все, пользовался СНК-репликаторами, но никогда не интересовался принципом их работы и не собирался вдаваться в подробности теперь.

— Переходим к оружию. Вот этот безвредный на вид портсигар на самом деле начинён взрывчаткой SN-14. Вам это о чём-нибудь говорит, лейтенант?

Макс кивнул.

— Чертовски мощная штука, — сказал он, вертя в руках плоскую коробочку, обтянутую чёрным кожезаменителем. — Как он детонируется?

— Естественно, дистанционно. Пульт встроен в ваши часы, — Мария-Анетта нажала несколько кнопок, продемонстрировав Максу, как активируется таймер отсчёта. — Вот функция мгновенного взрыва. Нажмёте на неё, и будет бум. Так что не советую оставлять часы, где попало.

— Постараюсь, — отозвался Макс. — Каков радиус?

— Не слишком большой. Мы же не хотим взорвать спутник или хабитат, верно?

— Вам виднее, — пожал плечами Макс.

— Держите, — агент ЧО вручила ему часы. — Надевайте сразу. Привыкайте.

Мария-Анетта помолчала, пока парень застёгивал браслет, потом слегка тряхнула головой и снова повернулась к столу.

— Теперь ваша связь с нами. Помимо маяка, разумеется. Вот номер, по которому вы можете позвонить только дважды. Потом он будет сменён. Пароль «Мадрид-Женева 7088». Такого рейса не существует, так что никто, кроме вас, этого сочетания не назовёт.

— Я буду связываться с вами?

— Нет, с нашим человеком. У меня будут другие дела.

Макс почувствовал лёгкое разочарование, но не подал виду. Несмотря на то, что он не доверял Марии-Анетте, она его привлекала. Не только потому, что была красива, но и потому, что руководила операцией, а значит, от неё во многом зависела его жизнь — к такому человеку поневоле проникаешься симпатией. Ну, и потом, агент до сих пор оставалась единственным, с кем он общался в последнее время.

— Теперь ваш связной, — продолжала Мария-Анетта. — Я имею в виду, настоящий, от Чрезвычайного Отдела, а не Савичев, который ждёт Сеймора в Нью-Бостоне. Его зовут Дмитрий Терентьев, — агент протянула Максу фотограмму мужчины лет сорока пяти, светловолосого, со спокойным умным лицом.

На лацкане двубортного пиджака связного красовался значок известного в Солнечной системе клуба «Антимиф», члены которого активно поддерживали распространяемые правительством слухи о том, что человечеству угрожает опасность нападения иной космической цивилизации. Макс всегда подозревал, что клуб создан самими федералами, а теперь окончательно в этом убедился.

— Вы встретитесь с Терентьевым после того, как войдёте в контакт с Савичевым. Он будет ждать вас в баре отеля «Кочевник». О результатах встречи со связным повстанцев сообщите ему при помощи накопителя. Вам даже не надо будет ничего делать. Просто позвольте ему подойти к вам и постоять рядом секунды три — специальный прибор спишет все данные с вашего накопителя на расстоянии. Вопросы есть?

— Как я встречусь с Савичевым? Где конкретно, есть ли пароль или условный знак?

— Он сам вас найдёт. Никаких паролей — у него есть ваша фотограмма. Думаю, он выйдет с вами на прямой контакт.

— Что это значит?

— Просто заговорит о деле. Если вы поймёте, о чём речь, значит, вы — свой. Но он не станет рисковать понапрасну, так что не меняйте причёску и так далее. Не стоит усложнять Савичеву задачу. Ещё вопросы?

— Нет, всё ясно, — ответил Макс. — Когда вылет?

— Сегодня после обеда. Будьте готовы.

— ОК.

— Сейчас идём обратно. Заберите всё, что я вам дала.

— Инструктаж окончен?

— Пока да.

Они вышли из арсенальной и вернулись в комнату Макса. Там действительно уже лежали на тумбочке все документы, которые могли понадобиться новоиспечённому агенту ЧО.

— Я оставляю вас здесь, — Мария-Анетта зачем-то огляделась. — Постарайтесь сосредоточиться. Вас же учили в академии, — добавила она полувопросительно.

— Само собой, — ответил Макс. — Я исповедую Учение, как и любой солдат Федерации.

— Да, разумеется, — Мария-Анетта кивнула. — Ну, тогда до встречи.

— Хорошо. После обеда?

— Да, я доставлю вас в космопорт.

Когда Мария-Анетта вышла, Макс постоял некоторое время посреди комнаты, а потом сел в кресло и включил телевизор. Над трансляционной панелью возникла трёхмерная голограмма: диктор с изменённой внешностью (рожки-имплантаты и заострённые уши) сообщал, что исследовательская экспедиция на Селину нашла очередные доказательства существования ксенов. Какая чушь! Макс переключил канал.

— …министр обороны подтверждает таинственное исчезновение пассажирского лайнера «Царица Клеопатра», стартовавшего 23 мая с космопорта имени Лекса Фьорда по рейсу «Вавилон — Новая Москва». Напоминаю, что по сведениям компании «Астронавтика ЛТД» на его борту находились 837 пассажиров и 18 членов экипажа. До сих пор не удалось обнаружить даже следа «Царицы Клеопатры». «Мы исследовали весь космос вокруг трассы, по которой следовал лайнер, — заявил министр обороны Пьер Легруйе в своём интервью. — А также все естественные и искусственные хабитаты, но никаких следов пребывания «Царицы Клеопатры» не обнаружили». По нашим последним данным активные поиски пропавшего лайнера продолжаются. Является ли его исчезновение происками враждебной нам расы? Министр Легруйе дал нам понять, что не исключает и такой возможности.

Макс в сердцах выключил телевизор. Поиски — происки! Как же достали федералы, готовые списать любую неудачу на ксенов! Это была очень удобная позиция, но Макс не собирался убеждать себя, что во всём этом бреде об иных космических расах есть хоть капля здравого смысла.

Конечно, старые доводы против существования ксенов уже не действовали. Например, если прежде считалось, что для того, чтобы долететь до Земли с Альфа-Центавры, ближайшей к Солнцу звёздной системы, нужно было потратить жизнь не одного поколения, то теперь межпланетные крейсеры при помощи деструкторов преобразовывали материю в антиматерию и, используя освобождающуюся при этом энергию, преодолевали пространство по принципу квантовой стерки. Правда, до конца природу этого явления так и не удалось изучить. Человечество пользовалось открытием, толком даже не зная, с чем имеет дело.

Но не это было важно, а то, что теперь до Альфа-Центавра можно было долететь «всего» за семь лет, и этот перелёт совершил семьдесят лет назад Кируко Хасинава. И никаких следов жизни в системе Альфа-Центавра прибывшие на его корабле аппараты не нашли.

Впрочем, как уже было сказано, Макс не верил в ксенов просто потому, что не мог представить, чтобы ещё где-то во вселенной обстоятельства сложились таким образом, чтобы из ничего родилась живая материя. И этого было для него достаточно.