– Дверь открылась?

Вместо ответа Костя так быстро и энергично затряс головой, что подруги даже испугались, как бы она у него вовсе не оторвалась.

– Может быть, Эмилия просто забыла закрыть дверь?

– Она?! – В голосе Кости слышалось такое неприкрытое возмущение, словно Эмилия была неким высшим существом, никогда и ничего не забывающим и промашек не допускающим. – Нет, она не могла забыть.

– Тогда другой вариант. Эмилия куда-то вышла ненадолго. А дверь просто прикрыла.

– А тот рыжий? Он сказал, что она не выходила.

– Он увлекся книгой и Эмилию не заметил.

Но Мариша и сама понимала, что этого быть не может. Рыжий парнишка, если бы не увидел, так почуял бы свою «обоже#».

– Надо войти и посмотреть.

Костя снова пришел в ужас.

– В чужую квартиру! Без приглашения владелицы! Что вы такое говорите?! Если Эмилия действительно куда-то вышла и сейчас вернется, то она снимет мне голову!

– Хорошо. Подождем.

Они подождали десять минут, потом еще пять и еще три. Наконец ожидание стало совершенно невыносимым.

– Костя, ты как хочешь, а мы зайдем!

Костя уныло кивнул:

– Зайдите. Вам-то она ничего не сделает.

С легким трепетом три девушки двинулись к приоткрытой двери. Эта шикарная дверь из цельного массива красного дерева почему-то внушала им почтительный страх. Хотя чего им бояться? Даже если Эмилия и дома, то не съест же она их?

– И вообще, – пробормотала Мариша, – это она тебя, Лиза, должна бояться. А не наоборот.

Лиза промолчала. И Марише пришлось первой шагнуть в квартиру Эмилии. С первого же взгляда, с первых же шагов становилось понятно, что тут живет одинокая молодая женщина. Чувственная, сексуальная и весьма раскрепощенная. К тому же с весьма своеобразным чувством юмора.

– А что это за украшение? – изумилась Анюта, разглядывая какую-то сухую штучку, висящую на стене. – Похоже на колбаску. А откуда тут волосы?

– Ты про скальпы что-нибудь слышала?

– Скальпы? Вроде бы это кусок кожи с головы вместе с волосами? Их снимали индейцы со своих жертв?

– Совершенно верно.

– А при чем тут скальпы?

– При том, что это тоже скальп. Только… Только с другой части тела.

Анюта еще некоторое время разглядывала странное украшение на стене, пытаясь вникнуть в смысл слов Мариши. Потом до нее дошло. И, дико взвизгнув, она отпрыгнула далеко в сторону.

– Ай! Ай! Ай! Это то самое, о чем я подумала?

– Вот именно.

– Какая гадость!

Но Лизу больше волновал другой вопрос.

– Откуда же она это взяла? Неужели… Как индеец… Со своей жертвы…

Договорить она не сумела, у нее перехватило дыхание. Некоторое время девушки еще таращились на страшный экспонат. А потом Мариша неуверенно сказала:

– Да нет, чушь какая-то. Наверняка это муляж.

И все три девушки поспешили уйти подальше. Но и дальше было не лучше. На стенах висели картины, изображающие мужчин и женщин в весьма откровенных позах. При этом тела их были такого странного цвета и изогнуты под такими причудливо-немыслимыми ракурсами, что создавалось полное впечатление, будто сексом занимаются не живые люди, а двух, или даже трехдневные покойники с полностью переломанными костями.

– Жуть какая! И кто мог ТАКОЕ нарисовать?

– Лучше спроси, кому могла прийти в голову идея, повесить ТАКОЕ у себя в доме?

Единственной приличной вещью среди этих картин была большая фотография в красивой резной рамке, изображающая стену какого-то древнего индийского храма. Тут персонажи тоже деятельно занимались сексом, но это хотя бы выглядело красиво.

Коридор, он же картинная галерея, наконец кончился, и девушки оказались во внушительных размеров холле. Из него вели целых три двери. Одна на кухню. Другая в гостиную. И третья, видимо, в спальную. Две первые были открыты нараспашку. И за ними никого не было. Дверь в спальную была плотно закрыта. И естественно, именно она и манила к себе трех девушек сильнее всего.

– Зайдем?

– Страшно.

– А чего бояться? Мы ведь вместе.

Впрочем, ничего ужасного за дверью спальной не обнаружилось. Шикарная мебель из красного дерева. Шелковое белье, на котором чудовищно неудобно и скользко (Мариша это знала на личном опыте) спать. Гладкий ковер на полу, кажется, даже ручной работы. И снова картины на всех стенах. Те же самые фигуры, деятельно сопрягающиеся в немыслимых для живого организма позах. А вдоль всей стены прямо над изголовьем кровати было целое эпическое полотно, изображающее не то драку, не то безумный секс, не то выход зомби из подземелий.

– Ой! – пискнула впечатлительная Лиза. – Мне что-то худо. Пойду-ка я отсюда, если не возражаете.

Девушки не возражали. Полотно настолько их впечатлило, что они как-то не заметили Лизиного исчезновения. Спохватились они только в тот момент, когда по всей квартире раздался ее дикий визг:

– А-а-а-а! А-а-а-а!

Толкая друг друга, Анюта и Мариша кинулись на помощь. Впрочем, ничего страшного с Лизой не случилось. Она стояла в холле и дико верещала, глядя на еще одну дверь. Раньше девушки ее не заметили, так как она была ловко замаскирована гипсовой фигурой демона – мужчины с таким внушительно вздыбленным хозяйством, что девушки лишь кинули на него косой стыдливый взгляд и поспешили отвести глаза.

Оказалось, что эта фигура не просто фигура, а дверь в ванную комнату. А ручкой являлось как раз то самое, на что смотреть девушки стыдливо избегали. И вот на пороге этой самой комнаты с неприличной дверной ручкой стояла Лиза и дико визжала:

– А-а-а-а!

– Замолчи! Замолчи немедленно!

Видя, что ее слова на Лизу не действуют, Мариша схватила девушку за плечи и несколько раз энергично встряхнула. Лиза клацнула зубами и наконец замолчала. Не совсем, правда Теперь она сдавленно стонала. Но это было все же лучше, чем ее прежний визг. По крайней мере Мариша смогла задать Лизе вопрос:

– Чего ты стонешь, ненормальная?

– Яшык!

– Что?

– Яшык! Я ехо пикушила!

– Ты прикусила язык?

– Угу.

– А орала чего?

Вместо ответа Лиза снова стала открывать рот. Но вовремя передумала и протянула руку со словами:

– Там. Лежит. Она.

При этом ее лицо выражало неподдельный ужас. Заранее не ожидая ничего хорошего, Мариша медленно повернулась и заглянула в ванную. Самые худшие ее подозрения подтвердились немедленно. На полу в ванной комнаты лежала женщина. Одета она была в совершенно роскошный шелковый халат бронзового цвета с богатой вышивкой бирюзой.