– Я тебе его не скажу.

Драксен сжимает кулаки и резко дергает головой.

– Я собирался отдать тебя Ульгину, если ты будешь упрямиться, но начинаю испытывать сильное желание вести это расследование самостоятельно.

Это доставит мне мало удовольствия.

Драксен подходит сзади и за волосы отводит мою голову назад. Я морщусь от боли. Он ударяет меня кулаком в скулу.

– Где корабль Каллигана, девка?

Я не отвечаю. Он снова бьет меня.

– Драксен!

Это Райден.

– Что?

– Мне это не нравится.

– Так уйди. Это необходимо, и ты это знаешь.

Я получаю еще один удар в голову. Из носа начинает течь кровь.

«Ты не можешь дать сдачи. Когда все закончится, ты можешь лично его убить, но сейчас ты не должна отвечать». Это звучит в моей голове голос отца.

– Драксен, пожалуйста, – снова говорит Райден.

– Я сказал уйди, Райден!

Драксен бьет меня другой рукой. На этот раз удар более болезненный. Думаю, из-за кольца с печатью Аллемосов, которое он носит на этой руке. Оно оставляет разрез на моей щеке.

– Брат… – еще раз пробует Райден. На этот раз более настойчиво. Такой твердости с его стороны я еще не видела.

Глаза Драксена, должно быть, горят жаждой крови. Но это слово тут же останавливает его. Он шумно выдыхает, словно прочищая голову.

– Хорошо, Райден. Если ты настаиваешь… Ты уже готова заговорить, принцесса?

Я продолжаю молчать.

– Что скажешь, Райден? – спрашивает Драксен, и меня настораживают новые нотки в его голосе. – Нужна ли королю пиратов дочь с волосами, как ты думаешь?

Я слышу, как он достает из чехла нож.

Против этого Райден не возражает. Да и зачем? Отрезать волосы – это не больно, но, похоже, он не понимает, какое значение они имеют для женщины.

И я не собираюсь их лишаться.

– Стой! – выплевываю я вместе с капельками крови: из разбитого носа кровь натекла мне в рот.

Киаран наклоняет голову и впервые за все это время подает голос:

– Так вот что было нужно? Ее чертовы волосы?

– Чтобы допрашивать женщину, нужно мыслить как женщина, – говорит Драксен.

– Странно, но у тебя это легко получается, – поддеваю я.

Несмотря на протесты Райдена, Драксен снова меня бьет. Но мне все равно. На этот раз оно того стоило. Остальные пираты в комнате считают необходимым воздержаться от смеха.

– Назови место, Алоса, – требует Драксен.

– Пик Лайкона. Знаешь его? – спрашиваю я.

– Ага.

Это отвечает Киаран. Естественно. Энвен же рассказывал, что Киаран был путешественником и авантюристом.

– Это в двух неделях пути отсюда на северо-восток.

– А это вообще возможно? – спрашивает Драксен. – Там есть что-нибудь?

– Там вполне могут быть небольшие острова, – говорит Киаран.

Драксен выпускает мои волосы и становится напротив.

– Если ты лжешь, девчонка, я отрежу тебе и волосы, и руку.

– Ты в самом деле думаешь, что легко проникнешь в убежище моего отца? Как только вы туда доберетесь, он вас всех перевешает.

– Попытаем счастья. Райден, отведи заложницу на место. И принеси мне карту. Киаран, ступай к штурвалу, мы проложим курс.

Через несколько секунд я уже в каюте Райдена – прижимаю к носу полотенце, пока он роется в кипах карт, разбросанных по комнате.

За полотенцем я прячу довольную ухмылку. Меня радует не только то, что я испортила почти все карты, я еще и не выдала место, где скрывается отец. Действительно есть место, которое мы обсуждали с отцом, прежде чем я отправилась на задание. Там отец и его люди будут ждать моего возвращения с картой. Мы знали, что Драксен постарается отыскать его укрытие. И заранее продумали, какое место укажем, если дела пойдут не так гладко.

Единственная проблема теперь – определенный срок. Я должна найти карту, прежде чем мы достигнем пика Лайкона. А иначе он будет недоволен.

А когда он недоволен, всегда случается что-то плохое.

В этот день Райден оставил меня одну на несколько часов. Хотя лицо у меня больше не болит (я всегда быстро выздоравливаю), желудок просто сводит от голода. Уже полтора дня, как я ничего не ела.

Я представляю себе, что вернулась в логово отца и сижу на одном из его грандиозных пиров. У него подают все виды мяса и птицы, какие только можно себе представить, – от свинины и говядины до дичи. Я воображаю вкус тушеных овощей и подслащенных фруктов, и у меня текут слюнки. Если сегодня меня не накормят, ночью я попробую пробраться в кухню.

Но мне не пришлось беспокоиться.

Из-за двери я чувствую аромат чего-то горячего и вкусного.

Как только Райден открывает дверь, я вырываю у него из рук миску.

– Осторожно, – говорит он. – Суп еще горячий.

Я не обращаю на это внимания, жадно глотаю и почти не чувствую вкуса. Горячая жидкость проваливается в желудок, обжигая все по пути. Опустошив миску, я выхватываю из рук Райдена вторую.

– Прости меня. Я не отдавал себе отчета в том, как давно ты голодаешь. Надо было сказать мне.

Я не смотрю на него. Теперь, когда внутри уже не так пусто, у меня хватает терпения есть ложкой и дуть на горячее. Я вгрызаюсь в овощи и картошку.

Покончив со второй миской, я бросаю ее на пол и возвращаюсь в постель. Слабость еще чувствуется. Сейчас время обеда, но что-то мне подсказывает, что я вполне могу уснуть и проспать до завтрашнего утра. Слишком много ночей подряд я почти не спала.

Глаза мои закрыты, но я слышу, как Райден ходит по комнате.

– Что ты делаешь?

– Пытаюсь навести порядок.

– Можешь делать это потише? Я пытаюсь уснуть. У меня, видишь ли, была парочка непростых дней.

Он фыркает, но продолжает стучать и скрипеть.

– Отличная мысль – убрать в комнате и все такое. Завтра мне будет чем заняться.

Раздается грохот – видимо, Райден роняет все, что было у него в руках. Почувствовав, что он тянет меня за обе руки, я открываю глаза.

– Что ты делаешь? – сердито спрашиваю я. – Хватит обращаться со мной как с маленьким ребенком, которого можно брать и тащить куда вздумается.

– Если ты будешь продолжать вести себя как маленький ребенок, то не вижу смысла обращаться с тобой иначе.

– Что, черт возьми, ты имеешь в виду?

– Мою комнату! – рычит он. – Посмотри на нее. Она грязная. Половина вещей испорчена твоими проклятыми каракулями. Да за это я тебя за борт должен выбросить!