Но вскоре стало очевидным, что назначения реформатских проповедников, введения Государственной Библии и реформирования школ было недостаточно для того, чтобы заменить религию в области, где с конца XVI в. в результате наступления Контрреформации в Испанских Нидерландах вновь упорно насаждался католицизм. Появление внешних признаков Реформации в неукрепленных городках и деревнях в Генералитетских землях означало конец борьбы. Но оно же стало сигналом (для католических священников) к возвращению с территорий, находившихся под контролем католиков, и восстановлению прежней духовной власти над сельскими жителями и горожанами, а местному населению позволило извлечь из тайников спрятанные там изображения святых и восстановить свою религиозную культуру. Сокращение численности гарнизонов и военных патрулей также поощряло такие тенденции.

Неудача протестантского дела в Генералитетских землях вызвала бурное возмущение в официальной Церкви по всем Соединенным Провинциям. Реформатские синоды считали, что Реформация в недавно вошедших в состав Республики областях будет успешной только в том случае, если Генеральные Штаты примут более радикальные меры, настаивая, что Республика не может пассивно наблюдать за тем, как католическая Церковь торжествует на этих обширных и стратегически важных территориях. В июне 1648 г. Генеральные Штаты издали указ, запрещавший католическим священникам доступ в Генералитетские земли. Испания выразила свой протест против этого нарушения условий мирного договора, который гарантировал свободу передвижения между территориями обеих сторон. По мере того, как нажим со стороны синодов, требовавших более жестких мер, все возрастал, возникла ответная реакция среди голландских регентов, не одобрявших те методы, посредством которых синоды проводили свою политику в Генералитетских землях, их стремления к принуждению и тех негативных последствий, которые могли наступить из-за этого в отношениях с Испанией. Ключевой проблемой было предложение, поддержанное синодами, сместить католиков со всех муниципальных и административных постов в Генералитетских землях. Эта мера нашла поддержку у нескольких малых провинций, но натолкнулась на решительное сопротивление Штатов Голландии. Большинством голосов ассамблея отвергла такую инициативу, вопреки совету штатгальтера и представителей Лейдена и Харлема.

Ортодоксальные кальвинисты, готовые бороться до последнего, обратились к принцу Оранскому, который был более чем готов ответить согласием. Когда католики Бреды обратились к принцу с петицией о смягчении антикатолического наступления в баронии, принц подчеркнуто отказался удовлетворить их ходатайство, удостоившись в свой адрес горячих похвал от радикальных проповедников, таких как Якоб Стермонд в Гааге, провозгласивших его защитником реформатской Церкви, благочестивым героем, который не желал разделять снисходительность своего отца к католикам. Но такие жесты только разжигали аппетит кальвинистов. В Мидделбурге Максимилиан Теллинк опубликовал в 1650 г. призыв к принцу, заклиная его не только всеми силами отстаивать дело Реформации в Бреде, но и положить начало новому этапу Реформации по всей республике — реформированию общества, морали и политики. Не ограничиваясь этими призывами, он призывал штатгальтера лишить «арминианских» регентов Голландии права «контролировать консистории и избирать проповедников в своих городах», вследствие чего они ослабили влияние Церкви и «соблюдение дисциплины». Те проповедники, которые на все лады славили Вильгельма И, неизменно осуждали господство «арминиан» в Штатах Голландии, не в последнюю очередь бургомистра Амстердама, Андриса Бикера, которого они обвиняли в том, что он «дерзко» препятствует «насущнейшей реформации в Бейлевике ден Босх».

В Голландии даже самые непримиримые противники религиозной терпимости, такие как Стермонд, или, ревностные оранжисты, такие как Йоханн Гуталс, в течение 33 лет бывший проповедником в Делфте (1640-73 гг.) и читавший отходные молитвы у смертного ложа Фредерика-Хендрика, были вынуждены, произнося проповеди, воздерживаться от открытых нападок на регентов. Но проповедники за пределами Голландии, где светские власти были на их стороне, могли позволить себе зайти дальше. Одним из самых красноречивых был Абрахам ван де Велде, который в ряде проповедей, произнесенных в Утрехтском кафедральном соборе, открыто порицал голландских регентов, осуждал Мюнстерский мир как «проклятый мир» и нарушение миссии Республики, так разгневавший Всевышнего, что с тех пор непрерывно шли дожди.

Таблица 27.

Численность нидерландской постоянной армии, 1642-1661 гг.

Год Пехота Кавалерия Общая численность 1642 (свыше 70 000) 1643 53 480 6 950 60 430 1647 (по плану) 34 550 4 250 38 800 1648 30 790 4 340 35 130 1650 26 250 3 000 29 250 1661 21 790 2 605 24 395

На фоне структурной перестройки экономики, кризиса в малых провинциях, падения уровня жизни простых людей и прерванной Реформации в землях Генералитета ссора, вспыхнувшая между Голландией и штатгальтером из-за дальнейшего сокращения численности армии, приобрела более решающее значение, чем даже прежде, в 1646-48 гг., когда произошло намного большее сокращение вооруженных сил (см. табл. 29) по сравнению с обсуждавшимся в 1649-50 гг. Дебаты о размере армии и уровне военных расходов Генералитета продолжались непрерывно с 1646 г. Незадолго до смерти, в 1647 г., Фредерик-Хендрик убедил Генеральные Штаты дать согласие на установление численности будущей постоянной армии в мирное время в количестве 39 000 человек, что составляло свыше половины от вооруженных сил Республики, находившихся на содержании Генералитета в 1642 г. Но для Паува, Бикера и внутреннего круга Штатов Голландии даже эта величина казалась чрезмерной. К 1648 г. армия была сокращена до 35 000 человек; но голландские регенты считали и эту численность слишком высокой и настаивали на дальнейшем сокращении.