ничего не произошло. Тогда я набрался храбрости и прошёл сквозь него. И остался жив и здоров, как видите. За пузырём я увидел ещё два таких же. Когда я вспомнил, что ищу пропавшую группу я снова начал орать и звать Любовь Николаевну, Сергея Валерьяновича, Максима, Толика, Владимира Александровича. Как звали тех двух, блондина и усатого, я не помню и до сих пор.

Я шёл сквозь удивительные пузыри воздуха, выкрикивая имена. Потом пузыри закончились, а я всё продолжал идти, пока не начал запинаться об плотные стебли травы. Эти стебли становились всё толще, пока не приняли вид вполне здоровых веток. Росли они параллельно земле, и ничем не отличались от обычных ветвей дерева. Странным образом они висели в воздухе на высоту чуть выше колена и расходились в разные стороны. Листья, покрывающие их, были знакомой формы, но в то же время казались мне неузнаваемыми. Стебли утолщались, когда я продвинулся дальше и мне пришлось переступать через них, а потом и вовсе идти поверху. Кора этого дерева имела коричневато-зеленый окрас с частыми глубокими провалами, толщиной с указательный палец. Я шёл по разветвляющимся стволам дерева до тех пор, пока все они не собрались в один большой, уходящий в землю. Я понимаю, что мог просто обойти это явление, но мне было любопытно. С воздуха я этого дерева не видел. Пройдя по нему ещё немного, я слез, обвязал верёвку узлом вокруг ветки и оставляя его позади, вновь углубился в холодный туман.

Звуки стали ещё сочнее и ярче. К тому времени они уже буквально атаковали меня. Я принялся по новой кричать имена. Голос начал садиться, в горле появлялась неприятная хрипота. На одном из имен я запнулся, угодив ногой в неглубокую лужу. Сырость в доли секунды оказалась в ботинке. Взглянув под ноги краем глаза, я машинально вытащил ногу из лужи. Красная жидкость заполняла небольшое круглое углубление в почве. На кровь она, конечно, была очень похоже, но я состав не проверял и не ручаюсь за то, что это была именно кровь. Частично вытерев её о влажную траву, я пошёл дальше. Трудно сказать какое количество их попадалось мне на пути, но одно я могу сказать точно, нужно было постараться, чтоб наступить аккурат между ними. Просто сотни и сотни ям. В голове даже мелькнула мысль об истинном происхождении названия поляны. Красная. Тогда уж Кровавая поляна была бы. Но и они закончились через какое-то время.

Орать уже не было сил. От тумана куртка намокла, и я начал замерзать. Появилась идея вернуться и поставить себе палатку. Позади осталось не меньше тысячи метров, но пока я ещё шёл вперед, крича из последних сил. Надежда найти группу угасла полностью. Я остановился для принятия решения, когда по верёвке вдруг пробежала дрожь. Мне почудилось, что я вижу в тумане какие-то мелькания, снующие в разные стороны. Потом я понял, что мне это не показалось. Вибрация увеличилась до такой степени, что я уже видел, как трясется в руке шнур. Силуэты продолжали передвигаться во мгле, не становясь при этом отчётливее. Держали дистанцию. Лишь один становился всё темнее, с каждым шагом приближаясь ко мне. Это он держался за верёвку. Он был из нашей группы. Точнее из группы Захарова. Новенький. Блондин. И я уже почти заговорил с ним, но, увидев его лицо, не смог подобрать нужных слов. Серая кожа, кривая и неестественно широкая улыбка, а самое главное – глаза. Их, похоже, вовсе не было, а из пустых орбит лезли какие-то розовые черви, обвивая голову, заползая в разорванные щёки. Я растерялся, когда он прошёл мимо меня и неразборчиво предложил последовать за ним. Он сказал: «Пойдём со мной, тебя там уже давно ждут». И, поначалу, меня обуяло желание действительно пойти за ним, но часть меня знала, что добром это всё не закончится.

Я положил моток оставшейся бечёвки на землю, и направился в сторону вертолёта. Мне хотелось скорее рассказать всё Казаку. Я вновь проскакал между кровавых лужиц, обогнул раскидистое дерево, миновал пузыри воздуха и наткнулся на горку вещей, принадлежавших когда-то группе. Сумка, через которую я продел шпагат, оказалась сдвинутой в сторону птицы. Это меня насторожило, и я быстро побежал в том направлении, не выпуская шнура из ладони. И что я там увидел! Беда! Земля уже наполовину поглотила вертолёт! Что я только не делал, кричал, бил ладонью по фюзеляжу, но Казак не отвечал мне. Я оставил его там. Я его не разбудил. Он умер из-за меня.

С трудом перебирая пальцами, я поставил палатку, настелил туда спальников, переоделся в сухую одежду, укутался в спасательное термоодеяло и лёг. Шевелясь как можно меньше, я запил минеральной водой галеты из сухпайка, взял рацию и попытался в очередной раз связаться с институтом. Толку было ноль. Прежде чем отключиться, я представил, как разбиваю окно в птице, забираюсь в кабину, завожу двигатели и вытаскиваю её из загребущей земли, отправляясь подальше от этого гиблого места. Это последнее, что я видел на тот момент. Проснулся я уже в больнице, в тяжёлом состоянии.

Вкратце я всем рассказал всё, что помнил. От начала до конца. Несколько раз. Поначалу вертолёта вообще не нашли, но зато обнаружили шпагат, идущий из земли. На глубине в полтора метра лопата уткнулась в винт. Он, как и весь вертолёт, сильно проржавел. По предварительной оценке, он провёл в земле не один десяток лет. После полной раскопки в салоне птицы были обнаружены человеческие кости. Анализ подтвердил, что они принадлежат Казаку. Спи спокойно, друг.

А ещё в вещах нашли фотоаппарат Максима Захарова. На нём имеются весьма странные фотографии. Несколько кадров густого тумана, а на одном из них отчётливо заметен тёмный силуэт. На другом кадре в траве можно увидеть розового плоского червя, какие были у блондина в глазах. На предпоследнем кадре собранные в кучку вещи. На последнем – человек, спящий в палатке, закутанный в термоодеяло. Если вы не поняли, то это был я.

Кто-то из врачей вспомнил, что случилось неподалёку ровно сотню лет назад. Всякое бывает. Я теперь во многое верю».

Группа Захарова, инцидент на Красной поляне».

Глава 2.

«Очередная цель».

Город Нерск. Июнь 2018г.

Пройти оставалось всего пару кварталов, до перекрёстка. Там Северное шоссе пересекала улица Красноармейская, на которой нужно было свернуть направо и пройти каких-то метров двести. Девушка сама выбрала кафе, несмотря на то, что жила