сосиски, бежали.

А кошка сосиски взяла

И в свой уголок отнесла.

Мурлыча, удобно там села

И мигом сосиски те съела.

Гуси

– Что нашёл ты там, Авдей?

– Посмотри-ка поскорей.

Что за милые цветы

Здесь растут. Не знаешь ты?

– Га, га, га. Чудак ты, брат.

Увидал цветы и рад.

Наше дело – травку есть.

Для того с тобой мы здесь.

Как на вкус цветок, скажи?

Стоит есть ли, подскажи?

Корова

На зелёном на лугу

Травку свежую жую.

          Му-у!

Я жую, жую пока,

А потом дам молока.

           Му-у!

Молоко питательно.

Пейте обязательно.

           Му-у!

Пейте на здоровье

Молоко коровье.

Баран

Шёл баран своей дорогой.

Вдруг – ворота на пути.

Лишь ворота. Без забора.

Но ворота обойти

Ведь барану не по нраву.

Разбежался и – удар.

Вновь удар. Скрывать не стану:

Долго бил баран, устал.

Отдохнул – и вновь за дело.

В битву ринулся он смело.

Говорят, что до сих пор

Не окончен этот спор.

Поросята

Три поросёнка читают книжку:

Сказку про трёх поросят.

И, ну смеяться! Аж хвостики,

Ушки и пятачки дрожат.

Зайка и муравей

Серый зайка в летний день

Задрожал, увидев тень.

В страхе из лесу – к реке

И затих там в тростнике.

Шорох вдруг услышал он,

Страх заполнил всё кругом…

А по узенькой тропинке,

На плече неся тростинку,

Идёт кроха-муравей.

Вот тебе и страшный зверь!

Шустрая мышка

У норы добычу ждёт,

Притаившись, серый кот.

Долго ждал, устал, заснул.

Ну, совсем чуть-чуть вздремнул.

Мышка шустро прошмыгнула,

Только хвостиком махнула,

Сыр стащила со стола

И в нору уволокла.

Пусть ленивый толстый кот

Снова терпеливо ждёт.

Кот хитёр, но мышь хитрее

И проворней, и шустрее.

Я рисую

Я рисую облака,

Розоватые слегка,

Небо голубое,

Лёгкий шум прибоя,

Парус белый вдалеке

И ракушки на песке,

Пальму с обезьянкой,

Озорницей Янкой,

Солнца лучик золотой

Над серебряной волной.

Я б ещё нарисовал

В джунглях озера овал,

Львёнка и слонёнка,

Резвого тигрёнка,

Важного жирафа

Выше телеграфа,

Удава, леопарда

И смелого гепарда.

В тёплой луже бегемот

Греется под солнцем.

Насекомых пёстрый рой

Над травою вьётся.

Антилопы быстрый бег…

Поместить бы только всех!

Моя собака

Лежит моя собака на диване,

Ушами шевелит и, сдвинув бровь,

Хвостом виляет. Поиграть ей с нами

Так хочется. Но заняты мы вновь.

Моя собака, а точнее, пёсик,

Нос отвернёт, обидевшись на нас.

И мы спешим потормошить за хвостик

Его, шутя. И он простит тотчас.

Он с лаем звонким в коридор влетает,

Когда в подъезде чей-то слышит шаг.

И, вероятно, не подозревает,

Какой кошмар стоит у нас в ушах.

Он гордый ходит выполненным долгом.

Он хлеб свой заработать так спешит.

Мы ж не выдерживаем это очень долго.

Нас это злит, а то вдруг рассмешит.

Но он посмотрит умными глазами,

Вильнёт хвостом. И злость тотчас уйдёт.

Тепло и нежность овладеют нами,

Покой тихонько в сердце забредёт.

Усатая весёлая мордашка.

И чёрный лобик с белой полосой.

Большие уши, как у чебурашки.

Взгляд иногда немножечко косой.

Он к телефону первый подбегает,

Когда вдруг резкий прозвучит звонок,

Как будто видом всем сказать желает,

Чтоб гавкнуть в трубку дали хоть разок.

То оленёнок в нём сквозит немного,

То на медведя он чуть-чуть похож,

Когда бежит по уличной дороге,

Уверенно держа короткий хвост.

Мы любим все его. Он, улыбаясь,

Укрытый, засыпает и во сне

Сопит. То зарычит вдруг. Задыхаясь,

Даёт отпор своим врагам вполне.

Фантазёры, или Разве такое может быть?!

Рассказ

– Спокойной ночи! – мама поцеловала Веронику, вышла из комнаты и закрыла дверь.

Девочке не спалось, грустные мысли лезли ей в голову. И комната, и кровать – всё было непривычным, чужим. В эту квартиру они с мамой переехали недавно. Веронике казалось, что вся её прежняя, полная радости жизнь теперь где-то далеко-далеко. Забавные человечки на обоях, уютная беседка во дворе, бродячая собака Дымка, для которой она вместе с подружками то и дело таскала что-нибудь съедобное из дома, да и сами подружки. И папа.

Девочка немного поворочалась с боку на бок, а потом уставилась в распахнутое окно на тёмное небо, усыпанное сияющими звёздами.

Вдруг одна звёздочка ярко вспыхнула, сорвалась со своего места и оказалась на подоконнике:

– Привет! Ты почему не спишь?

   Печально так в окно глядишь?

   И наш задорный хоровод

   Тебе веселья не несёт!

– Ой! – Вероника от неожиданности даже подпрыгнула на кровати. – Ты разговариваешь? Да ещё поёшь?!

– А что такого? Меня, кстати, Элпи зовут. А тебя как?

– Вероника.

– Вероника, Вероничка

   Потеряла рукавичку.

   Стали мы её искать

   Целой ратью, сотен пять.

– Опять ты поёшь, – засмеялась девочка. – Да ещё дразнилку какую-то придумала.

– Вот и смеётся Вероника.

   Она, как небо, многолика,

   Как горы или лес, она

   Своими тайнами полна!

Элпи озорно подмигнула и словно слегка поклонилась.

– Хорошо, наверное, быть звёздочкой, – мечтательно проговорила Вероника, растягивая слова. – Сияй себе на небе, ни забот, ни хлопот.

– А у тебя какие заботы?

– Ну, мне, например, уже скоро, через два месяца, в школу идти, в первый класс, – важно произнесла девочка. – Знаешь, как много я готовилась? В садике что мы только ни делали: лепили, рисовали, считали, сочиняли истории. И в специальную студию я ходила, там ещё и уроки на дом задавали. А читать меня научила мама, когда я ещё маленькой была.

– Вот здорово! Я тоже хочу уметь читать. И считать. И рисовать, – глаза звёздочки мечтательно вспыхнули.

– Давай я попробую научить тебя читать, – Вероника вскочила с кровати, взяла со стола лист бумаги и карандаш и придвинула стул к подоконнику.

– Вот, смотри, это буква А, – написала она на листе.

– А, – послушно повторила Элпи.

– Б.

– Б.

Через некоторое время Вероника почувствовала, что веки у неё с трудом открываются, а удержаться на стуле становится всё тяжелее и тяжелее. Элпи заметила это.

– Спать ложись. Давно пора.

   Буду рядом до утра.

Девочка кивнула, перебралась в постель, и едва голова коснулась подушки, уснула.

– Пусть заботы все уйдут.

   Нет тревогам места тут, –

закончила звёздочка и взлетела на небо, слившись с сияющей россыпью других звёзд.

Проснувшись утром, Вероника первым делом посмотрела на подоконник. Пусто.

– Неужели мне всё просто