Пекарь с кузнецом переглянулись.

— Руки рабочие — это хорошо, — осторожно начал кузнец. — Но сколько стоить будет его на ноги поднять?

— Десять золотых, не меньше, — покачал головой лекарь и выпустил клубок дыма. — Это только алхимия. Выходить его после этого тоже денег стоить будет, если вы, конечно, лично не согласны им заниматься.

Сулим стал совсем мрачным, а Торк склонил голову.

— У нас денег таких нет, да и если бы было...

— Я именно поэтому с вами об этом разговариваю, а не даю отмашку собирать деньги на погребальный костер, — улыбнулся старичок. — У нас с вами под носом лежит очень прибыльная жила.

Кузнец и пекарь тут же навострили уши.

— Да, нам всем придется вложиться, — начал лекарь. — Однако мы можем получить очень важный и ценный ресурс.

— О чем ты?

— О маге. Вы подумали, что будет, если у нас получится вытянуть его из этого состояния?

— Ничего не будет. Заберет его к себе какой-нибудь маг в ученики, ну а если повезет — уедет в столицу империи и поминай, как звали, — произнес Сулим.

— Так и есть, но у нас есть шанс повесить на него обязательство, — снова пыхнул трубкой лекарь. — Вы ведь знаете, что такое контракт, скрепленный силой?

— Знать-то знаем, но кто его делать будет? — задумчиво произнес Кузнец. — Такой договор стоит не меньше пяти золотом.

— И у меня есть такой, — кивнул лекарь и тут же пояснил вылупившимся на него кузнецу и пекарю. — Один пациент им услугу оплатил. Не каждый маг знает, что делать, если прихватит бл... одна болезнь, сопровождающая девиц легкого поведения.

— Сколько стоит алхимия для него? — задумчиво произнес Сулим.

— Если я ее буду варить сам — думаю, в восемь золотом уложимся, — кивнул Лекарь.

— Получается, тринадцать золотом? — нахмурился Кузнец. — По четыре золотых на каждого.

— Рано считать договор, — покачал головой Лекарь. — Для того, чтобы его считать, надо чтобы у нас получилось, и он выжил.

— Если ты умеешь алхимию сам для него делать, то зачем тебе мы? — спросил Сулим, быстро прикинув варианты.

— Во-первых, чтобы разделить потери, если он все же не выживет, — ответил старичок, выпустив дым через ноздри. — Во-вторых, уход. Это большая затрата времени. Я бы сказал, что просто гигантская. У благородных для этого всегда найдется парочка слуг, а у меня таковых нет. И не думаю, что найдутся у вас. Но если с меня контракт, то с вас я потребую именно уход.

— Хлопотно? — тут же задумался кузнец.

— Хлопотно, — кивнул лекарь. — Если у него дар пошел жаром — скорее всего, пламя ему стихией будет, но тоже не факт. Бывает, что и две, а то и три стихии берет. А его сейчас надо будет в холодное место отнести и водой холодной обливать. Если жар сбить получится — он в себя придет ненадолго. Как придет — его кормить надо силой. Да так, чтобы до отвала. Потом пару часов, и тело снова в жар уйдет, и так по кругу. Снова в холод и в воду ледяную. Это помимо алхимии моей. Одна алхимия ничего толком не сделает.

Кузнец с пекарем переглянулись.

— Если восемь золотых на троих поделить — по два с половиной золотых выйдет, — сказал Сулим. — Не шибко уж и дорого.

— Тут подумать можно, — кивнул Торк.

— Подумайте, — кивнул старичок и, в последний раз затянувшись, вытряхнул угли и пепел из трубки на землю. — Только недолго. День-два, и даже я не возьмусь его из стихии вытаскивать.

— Нечего думать, — вздохнул Сулим. — Я в деле! С договором или без, но посадить мага в должники свои — дорогого стоит!

Кузнец взглянул на толстяка и кивнул.

— Надо пробовать, а как уж там выйдет... Может, и вправду маг в должниках будет.

***

— Где я? — спросил Рус, как только открыл глаза.

Над головой были ветки деревьев, а под ухом журчала вода.

— У ручья, — послышался голосок сестры. — На север от города.

Парень попытался приподняться, но сил хватило только на то, чтобы повернуться на бок.

— Лежи! Не вставай! — начала ругаться на него сестренка. — Лекарь Жулье сказал, что тебе двигаться нельзя. И поесть обязательно надо.

Сестра показалась с глубокой тарелкой и ложкой.

— Похлебка уже остыла, но я и не думала, что ты в первый день в себя придешь, — девочка уселась рядом и поднесла ложку ко рту. — Ешь давай!

— Не хочу... мутит меня.

— Жулье сказал, что если есть не будешь — умрешь.

— Не помру. Я же не...

— Ты три дня в себя не приходил. Тебя кузнец с пекарем выволокли из дому. Я тебя день колодезной водой поливала, чтобы тебя отпустило. Только когда сюда тебя перевезли, ты в себя пришел, — хлюпая носом, произнесла сестра. — Я боялась, ты совсем умрешь... А я что без