— Мне уже восемнадцать! — обиженно выкрикнула Санни, пытаясь отвоевать свое право на взрослость, собственные решения и лагерь.

— Тебе семнадцать, Ириска, — папа сунул ей как маленькой конфетку, свою любимую тянучку “Ириску” и погладил по голове. — Решено! Ты едешь завтра к бабушке, в Ирисовую Долину. Билет мы тебе купили.

Вместе с новым именем и возраст Санни стали считать иначе. Как будто она второй раз родилась. В документах одно, а дома на год младше. Но это не может же быть поводом для отказа.

— Все будет чудесно, Санни. Бабушка тебя встретит прямо в аэропорту. На машине. Если захочешь, она даст тебе порулить.

Мама поддакивала папе, когда вообще такое было. Мама любила спорить, просто так, для удовольствия, для веселья. Санни даже демонстративно выглянула в окно, не упало ли небо на землю. С семнадцатого этажа такое явление точно заметишь. Нет, небо не упало.

Наверно, надо зареветь, затопать ногами, вымолить разрешение слезами, раз уж в лоб не получается. Только Санни не умела устраивать истерики со слезами, в них не было нужды до этого момента. А родители посмотрели на часы и вышли из комнаты. Как будто так и надо.

Санни швырнула им вслед плюшевого медвежонка. И конфету. Лагерь завтра, но уже очевидно, ее не отпустят, хоть реви, хоть умоляй. Почему родители так уперлись? Почему не слушают ее?

Раздосадованная, она плюхнулась с размаху на кровать. Не могли же они догадаться, что главная причина настойчивости Санни не в творческих проявлениях, а в ее нежных чувствах к Георгию. Или могли? Санни задумалась.

Не может ведь быть, что окончание школы это своеобразный рубеж, уничтожающий юность и доброе воспитание? В какой-то книжке ей встречалось подобное. Баловали, все разрешали, а потом, бац, и больно отлупили плетками.

Остаток дня Санни провела в своей комнате, лелея обиду и строя планы мести. Кусала губы, морщила лоб и хрустела пальцами. Ничего особенного придумать не смогла. Не умела мстить.

Родители не замечали ее сердитости, не терзались виной, весело складывали в чемодан подарки для Саймы и мимоходом шутили: “большие детки — большие бедки”. Им-то весело, а Санни каково? Это у нее большая бедка, а не у них.

Бабушка! Санни поговорит с ней и все объяснит. Как важно поехать в лагерь сейчас, ведь потом Георгия призовут в армию. Бабушка ее обязательно поймет. Их вкусы очень похожи, любят одинаковое. Песни, фильмы и стихи.

Собственно, привычку думать и говорить песнями Санни переняла от бабушки Саймы. “С кровью впитала”, - часто шутили в семье. Санни быстро набрала номер.

— Поговорим завтра, Ирисандрия, — бабушка даже не поприветствовала ее. — По дороге, будь добра, ни с кем не разговаривай.

Санни озадаченно смотрела на коротко пикающий телефон в своей руке. Разговор закончился, не начавшись. В семье почему-то перестали считаться с мнением Санни. И дружно загоняли ее в стойло, как непослушного жеребенка.

— Я все слышу! — голос вожатой за окном прозвучал неожиданно.

Деревянные домики, именуемые палатками, звукоизоляцией не обладали. Каждое громкое слово было слышно на улице. А после отбоя шуметь запрещено. Пусть сегодня была первая ночь в творческом лагере, строгие правила уже действовали.

Девчонки затаились. Вдруг вожатая зайдет и увидит, какой разгром учинили молодые таланты. В палатке никто не собирался спать. Девчонки соорудили из одеял шатер. Зажгли свечи, достали карты и собрались гадать.

Колода оказалась не новой, непременно надо, чтобы нецелованная девчонка села на карты. "Иначе карты будут врать", — авторитетно заявила Юлька, главная гадальщица. За горячим выяснением кандидатуры вожатая чуть их не застукала. В конце концов решили, что кто хочет, тот пусть и посидит на картах.

Претендовать на нецелованную Санни не стала, хотя в свои восемнадцать она по-настоящему с парнями не дружила и не целовалась. Были, конечно, шутливые поцелуйчики и неловкие чмоки в щечку, но это все не считалось.

Санни едва верила, что она в лагере. Вопреки воле родителей. Утром ее подняли рано. Папа, не доверив такси, сам отвез Санни в аэропорт, сдал чемодан в багаж, проследил, чтобы прошла регистрацию и досмотр перед посадкой.

— Мы через недельку приедем, не скучай, — чмокнул в макушку и помахал рукой, а Санни лишь вздохнула. На душе кошки скребли. Георгий будет ее ждать, а она не приедет.

Рюкзачок, любовно собранный для лагеря, оттягивал плечи. Санни бесцельно слонялась по магазинам, пока не объявили, что вылет задерживается на пять часов. И тут в голове у нее что-то щелкнуло. Санни выскочила из посадочной зоны, на бегу заказала такси. Успела доехать до школы и сесть в последний автобус.

В лагере все оказалось так, как говорила мама. Туалет на улице, невкусная еда и комары. Но Санни это нисколько не расстроило. Они с Георгием вместе, вот что важно. И Георгий заступится за нее перед родителями.

Дверь в палатку громко скрипнула. Кто-то аккуратно открывал ее снаружи. Неужели вожатая все же решила проверить, спят ли девчонки? Они попались! Уф, пронесло. Это мальчишки тайком пробрались, им тоже хотелось мистики, тайн и гаданий.

А за мальчишками вошел он, Георгий. Днем они не увиделись, и вот он пришел. Санни заулыбалась, кокетливо поправила волосы. И стало почти неважно, что из-за этого парня она обманула родителей. Не поехала к бабушке на лето. Бросила в аэропорту чемодан.

Санни вскочила, уверенная, что Георгий сразу заметит ее и сядет рядом. И глупо заморгала. За Георгием в палатку проскользнула Вика. Дочка директора лагеря. Сегодня на первом собрании отряда Санни с ней познакомилась.

Вика оглядела всех свысока, взяла Георгия за руку и потянула за собой, чтобы сесть вместе в углу. Перед глазами Санни застыла картинка. Вика. Берет за руку. Георгия. Привычным жестом. Санни закусила губу. Она дура, на что рассчитывала?

— Ирисова, не стой столбом. Первой, что ли, хочешь быть? Давай. На любовь тебе? Или на избранника? — Юлька завязала на цыганский манер косынку и сноровисто тасовала карты.

— Да, — Санни вздернула подбородок. — На избранника.

В груди кололо и жгло от ревности, но она не покажет, еще чего. Опустилась на колени, сжала кулаки, уставилась на Юльку. Все уже расселись плотным кружком, выделив в центре место для гадания.

— Что было, что будет, чем дело кончится, чем сердце успокоится, — со знанием дела проговаривала Юлька, выкладывая карты крестом. — В этом мире, в этом воплощении найдись избранник!

— Что? — Санни изо всех сил старалась не смотреть на Георгия, но все равно видела, как Вика что-то шепчет ему на ухо. Почти целует. Кладет голову на плечо. Слезы предательски поползли по щекам.

— Первый раз такое вижу, — Юлька пожала плечами, ткнула пальцем в карты. — Нету тебе избранника, Санни. В нашем мире нету.