— О, значит, мы ещё увидимся?! — Радостно оживился Джозеф. — Простите мне мою нескромность, но я бы очень хотел пригласить вас, скажем, на прогулку. Если вы, конечно, не против…

Лора покраснела, смущённо опустив глаза.

— Конечно. Я не против…

Джозеф облегчённо кивнул, и когда Лора повернулась к нему спиной, чтобы постучать в тяжёлую старинную дверь особняка Шерли, а потом обратно, он уже исчез.

Но и об этой странности девушке не удалось даже задуматься. Дверь с тяжёлым грохотом отворилась, и показавшаяся за ней пожилая леди в инвалидном кресле, с глазами, наполовину съеденными катарактой, замерла, в недоумении приоткрыв морщинистый рот.

— Лорейн?! — Только и смогла произнести она хриплым от долгого молчания голосом, уставившись на растерявшуюся девушку. — Это ты?…

Лора, вновь растерявшись, непроизвольно сделала шаг назад.

— Добрый день, миссис Шерли… Я по поводу работы…

Старуха, протянув к ней свою костлявую руку, вдруг замерла.

— Прости, дитя. — Её голос, скрипучий, старческий, однако, не был лишён мягкости. — Я обозналась. Так, что ты там говорила?

Лора вновь испытала двоякое чувство. Эта женщина была ей словно близка и неприятна одновременно, будто в ней сочеталось сразу два человека. Такое трудно было объяснить, но Лора именно это сейчас и испытывала.

— Я… прибыла по объявлению в газете. — Запинаясь, проговорила она. — Вы миссис Шерли? И вам требуется помощница по хозяйству. Я не ошиблась?

Вопреки напускному спокойствию, старуха пожирала её взглядом.

— Мисс Шерли. — Мягко поправила она. — Но ты можешь звать меня Мередит. Что ж, мне действительно нужна помощница, я стала старой и немощной, к тому же, мои ноги…

Женщина развернула коляску внутрь дома, тем самым приглашая Лору следовать за ней.

И девушка осторожно сделала шаг через порог особняка Шерли.

На Лору разом нахлынул звенящий шквал самых различных чувств и… воспоминаний? Мисс Беррингс завертела головой, пытаясь осмотреться и понять, что же с ней всё-таки происходит.

Дом был, конечно же, запущен. Нет, особого беспорядка здесь не было — пожилая женщина поддерживала его, как могла, в меру своих сил. Пыль не лежала сплошным покровом на полках старинной мебели и подоконниках, но окна и пол давно были не мыты. Разросшиеся фикусы в тяжёлых керамических горшках, стоявших прямо на полу, были ухожены и политы, а вот о том, какие цветы росли в горшочках, в пожелтевших от времени старинных кашпо, подвешенных на стенах, невозможно уже было узнать — от листьев не осталось даже трухи.

— Я живу на первом этаже этой развалины. — Начала свой рассказ мисс Шерли. — Второй уже не пригоден для жилья, да и ни к чему мне одной столько комнат. Я не была замужем, а потому детей у меня нет. А все те, кто жил здесь когда-то со мной, давно умерли.

— Ваши родители? — Участливо поинтересовалась девушка.

— Мой отец и моя сестра. — Сухо пояснила она.

Они помолчали — Мередит, вероятно, перебирая в уме своё прошлое, Лора всё так же пытаясь понять, что с ней происходит, и не сон ли это?

— Значит, вы берёте меня? — Робко поинтересовалась девушка, до конца не уверенная, нужно ли ей это самой.

Старуха резко обернулась, окатив Лору взглядом, полным непонимания.

— Да. Раз уж ты решила приехать сюда из такой дали. И вряд ли наслышана о том, что здесь обо мне болтают…

Лоре стало любопытно, и всё же она промолчала, не желая показать свою невоспитанность.

— Я не буду требовать много. — Продолжила Мередит. — Достаточным будет очистить всю жилую часть дома от хлама, навести здесь порядок и поддерживать его по мере сил. Наверх соваться не советую — это просто опасно, да и не к чему беспокоить призраков прошлого…

— Призраков? — Удивилась Лора, второй раз подряд за сегодня услышав это слово.

Морщинистый рот старухи растянулся в улыбке.

— Образно выражаясь. — Пояснила она, и тут же поспешила перевести разговор в другое русло. — Об оплате не беспокойся, на моих счетах ещё куча денег. Пойдём, я покажу тебе твою комнату.

Наверное, раньше здесь была комната прислуги. Она располагалась недалёко от кухни и имела простоватую обстановку. Стены, которые давно не видели ремонта, старинная мебель, покрытая ровным слоем пыли. Большое окно выходило на улицу, но сквозь него ничего не было видно из-за вьюна, опутавшего решётку тонкими стеблями, на которых привольно покачивались широкие тёмно-зелёные листья.

Маленькая кровать, стоявшая у этого окна, была завалена книгами. Ещё одна, та, что располагалась у стены, служила пристанищем подушек и одеял. Тяжёлые старинные часы, громоздко свешиваясь со стены, уставились на неё проржавелым циферблатом.

— Я кое-что переправила сюда, с верхнего этажа, когда могла ещё сносно передвигаться по лестнице. — Пояснила Мередит. — Крышу давно никто не ремонтировал, течёт нещадно. Но, думаю, ты найдёшь, куда это барахло деть.

Лора кивнула, попутно соображая, что работы предстоит много. Но то странное чувство, велящее ей быть здесь, никуда не исчезло, она по-прежнему не понимала, откуда оно взялось. И всё же настойчиво ему подчинялась.

— Я оставлю тебя, дитя. — Коляска Мередит скрипнула, направляясь к выходу. И замешкалась, колесом уткнувшись в косяк.

Лора бросилась было на помощь, но старуха закричала хриплым высоким голосом:

— Нет! Не трогай меня! Ни при каких обстоятельствах, не прикасайся ко мне!

Девушка замерла, не ожидая такой реакции. Мередит успокоилась, и чтобы оправдать себя, тихо добавила:

— Я не люблю, когда ко мне прикасаются. Никогда не делай этого, девочка.

С её уходом, Лора попыталась забыть об этом неприятном инциденте. Ещё раз вздохнув, она принялась за работу — для начала, нужно было обустроить собственный крохотный угол.

Уборка подходила к концу, и Лора устало опустилась на краешек своей будущей кровати, заправленной чистым бельём, что она нашла здесь в шкафу, встроенном в стену на старинный манер. На полках этого шкафчика девушка обнаружила несколько таких комплектов, слежавшихся от времени, и решила, что их нужно будет все перестирать. Интересно, в этом доме знают, что такое «стиральная машина-автомат»? Или ей придётся перестирывать всё вручную?

Тяжёлым трудом горничной Лору было не напугать. Девушка не росла неженкой, будучи хозяйкой в доме с самого детства. Родители то и дело были на работе, иногда задерживаясь допоздна и выходя на неё в выходные. И хозяйством, кроме Лоры, заниматься было некому. Она готовила, стирала, убиралась, то есть была к этому привычна.